А. Громыко, Соединенные Штаты Америки — президентом Д. Эйзенхауэром и госсекретарем Дж. Даллесом, Великобритания — премьер-министром Э. Иденом и министром иностранных дел Г. Макмилланом и, наконец, Франция — премьер-министром Э. Фором и министром иностранных дел А. Пине.

В центре внимания участников Женевской встречи были все те же вопросы, которые обсуждались на всех последних сессиях СМИД, и прежде всего советский проект «Общеевропейского договора о коллективной безопасности в Европе», который предусматривал взаимную защиту от любой агрессии и ликвидацию всех иностранных военных баз в Европе, сокращение обычных вооружений и полный запрет ядерного оружия, проблемы взаимоотношений ФРГ и ГДР, их взаимного признания и другие. Однако ни по одному из этих вопросов достичь каких-либо договоренностей так и не удалось, поэтому в заключительных «Директивах глав правительств министрам иностранных дел» поручалось найти возможные решения этих вопросов. Но, несмотря на столь скудные итоги этой встречи, ряд авторов (Ф. И. Новик[457]) утверждают, что она имела и позитивные результаты, так как, во-первых, главы правительств четырех великих держав все же признали сложившуюся ситуацию на Европейском континенте и договорились не прибегать к силе для ее изменения, и, во-вторых, хоть и на непродолжительное время, но все же заметно снизилась напряженность на мировой арене и произошла своеобразная «психологическая разрядка».

Судя по архивным документам, после завершения Женевской встречи в верхах в самой Москве начался поиск новых подходов к взаимоувязке главных проблем в отношениях с западными державами. В итоге в новом мидовском проекте, который был подготовлен В. С. Семеновым и А. А. Громыко, была представлена идея создания Германской конфедерации при полном сохранении территориальной целостности и суверенитета ГДР и ФРГ, что, по мнению авторов это проекта, «отвечало как задаче укрепления ГДР в качестве суверенного государства, так и задаче сохранения в наших руках знамени единства Германии»[458]. Ознакомившись с этим проектом, В. М. Молотов, чуть отредактировав его, в целом согласился с идеей и направил его в аппарат ЦК. Однако в самом аппарате данная идея был отвергнута, и в новых «Директивах советского правительства к новой сессии СМИД» было указано, что главной задачей остается вопрос о создании «системы коллективной безопасности в Европе», первым шагом к которой может стать соглашение между НАТО и ОВД. Но в ходе новой сессии СМИД, которая прошла в той же Женеве 27 октября — 16 ноября 1955 года, никаких реальных соглашений достигнуто так и не было[459]. Однако, как считают многие историки, сам факт Женевской встречи говорил о некотором «потеплении» в международных отношениях и наступлении так называемого «духа Женевы», то есть реальной готовности великих держав обсуждать все острейшие международные проблемы.

Кроме того, Женевская встреча в верхах открыла возможность дальнейшего прогресса в решении германского вопроса, поскольку уже 8-14 сентября 1955 года все-таки состоялся давно ожидаемый официальный визит федерального канцлера ФРГ Конрада Аденауэра в Москву. В этой поездке его сопровождали министр иностранных дел Генрих фон Брентано, госсекретарь Ганс Глобке, статс-секретарь МИДа Вальтер Хальштейн, глава Комитета по иностранным делам Бундестага ФРГ Карло Шмид, премьер-министр Северного Рейн-Вестфалии Карл Арнольд, а также три видных дипломата: Герберт Бланкенхорн, Курт Георг Кизингер и Вильгельм Греве. Причем тот факт, что трое членов делегации — Г. Бланкенхорн, К. Г. Кизингер и Г. Глобке — были членами НСДАП и работали в Министерствах иностранных дел и пропаганды Третьего рейха, за что их приговорили к пожизненному заключению в ГДР, ничуть не смутил самих немцев, да и не вызвал особого протеста со стороны советской делегации, в состав которой входили Н. А. Булганин (глава), Н. С. Хрущев, В. М. Молотов, М. Г. Первухин, министр внешней торговли СССР И. Г. Кабанов и зам. министра иностранных дел СССР В. С. Семенов.

Как установил Ф. И. Новик, являющийся признанным знатоком данной темы[460], советского-германские переговоры, в ходе которых состоялись четыре пленарных заседания, проходили крайне трудно и не только из-за проблем возврата немецких военнопленных (а вернее, более 9600 военных преступников) и непризнания ГДР правительством ФРГ, но и откровенно хамского поведения Н. С. Хрущева, который публично опускался до неприличных жестов и выражений в адрес немцев. Дело дошло до того, что 12 сентября дважды возникала угроза срыва переговоров, а сам К. Аденауэр еле сдержался, чтобы не покинуть их, когда Н. С. Хрущев, встав из-за стола, повернулся к нему спиной и демонстративно хлопнул себя по заднему месту. Однако благодаря усилиям главы советской делегации Н. А. Булганина, проявившего особую выдержку, и министра иностранных дел В. М. Молотова, сумевшего пойти на компромисс со своим визави, визит немецкой делегации завершился успешно даже несмотря на то, что ряд членов делегации, в частности В. Хальштейн и В. Греве, очень сомневались, стоило ли разменивать «последних немецких военнопленных» на установление дипотношений с Москвой[461]. По итогам прошедших переговоров было достигнуто соглашение об установлении дипломатических отношений двух стран, а также подписано совместное Коммюнике, что позволило позднее в рабочем порядке подписать отдельный договор о торгово-экономическом сотрудничестве СССР и ФРГ. Понятно, что американцы были просто в бешенстве от заключенных соглашений, но поезд уже ушел, и в конце ноября в Бонн прибыл первый советский посол Валентин Александрович Зорин.

Между тем сразу по завершении визита К. Аденауэра в Москву прибыли Первый секретарь ЦК СЕПГ В. Ульбрихт, президент ГДР В. Пик и премьер-министр ГДР О. Гротеволь, которые 20 сентября 1955 года подписали с советским руководством важный двухсторонний Договор «Об отношениях между СССР и ГДР», рабочий вариант которого был подготовлен еще в январе 1955 года, но не подписан тогда по сугубо прагматическим соображениям. По сути, это был традиционный договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи, в котором, помимо традиционных статей, оговаривались все условия присутствия на территории ГДР Группы советских войск в Германии, главкомом которой продолжал оставаться Андрей Андреевич Гречко, удостоенный за полгода до этого звания маршала Советского Союза. Одновременно состоялся и обмен официальными «Письмами», в которых подтверждались прежние договоренности о том, что теперь сама ГДР осуществляет охрану и пограничный контроль на всех своих государственных границах, в том числе с ФРГ, а также на коммуникациях между Западным Берлином и ФРГ.

Одновременно 16–20 сентября в Москве прошли советско-финские переговоры на высшем уровне, в ходе которых на 20 лет был пролонгирован Договор «О дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи», подписанный 6 апреля 1948 года по инициативе И. В. Сталина. Кроме того, по предложению главы финского правительства Урхо Калева Кекконена, с которым у Н. С. Хрущева сразу сложились близкие дружеские отношения, было