– Тегрей? – Томас лениво пожал плечами. – Помилуй, откуда мне знать? Он передо мной не отчитывается. Опять небось засел в своем замке.

– Раньше он никогда не пропускал новогодних балов, – задумчиво проговорила Анабель, по-прежнему накручивая на палец прядь волос. – Как-то это странно. И вообще его уже давно не видно. Говорили, что герцог сильно поссорился с королем. Уж не в этом ли причина?

– Спроси об этом короля, – резко ответил Томас. – Мне-то что за беда лезть в их отношения?

– Ну… – Анабель негромко рассмеялась, словно не понимая, что Томас изо всех сил старается прекратить разговор с ней. – Тегрей Визгорд твой давний соперник. Именно из-за тебя его в свое время сослали из Бриастля. А в последние годы он слишком упрочил свое положение при дворе. Неужели тебе не хочется, чтобы он вновь попал в опалу?

– Мне плевать, – честно сказал Томас. – Абсолютно плевать, что делает или планирует сделать Тегрей.

– И не страшно? – Анабель недоверчиво покачала головой. – Всем известно, что ваши отношения далеки от дружеских. А такой враг, как герцог, может принести много проблем. – Внезапно подалась вперед и с хриплым придыханием завершила: – Тебе же будет лучше, если Тегрей Визгорд навсегда исчезнет из твоей жизни.

Я с удивлением распахнула глаза. Ох, как-то странно все это звучит. Такое чувство, будто Анабель точно была в курсе задуманного отцом.

Или же она и провернула все это.

От мысли, поначалу показавшейся сумасшедшей, никак не удавалось отделаться. В хитрости Анабель точно не откажешь. У нее уже были проблемы с законом. Случай с матерью Томаса доказал, что она легко идет на преступления. Да и связи с нужными магами у нее имеются, поскольку письмо-то ей тогда кто-то зачаровал.

А что, если именно она и была таинственным нанимателем Стеллы?

Да нет, бред какой-то! Этот наниматель приходил в бордель, где работала несчастная погибшая. Стелла бы наверняка поведала Томасу и Тегрею при допросе, что разговаривала с ней девушка.

«Чары иллюзий никто не отменял, – несогласно шепнул внутренний голос. – Мешковатая одежда, чтобы скрыть очертания фигуры, заклинание, изменяющее голос, – и готово. Вряд ли в подобном месте принято придирчиво изучать внешность потенциальных клиентов. Особенно если они так стараются сохранить инкогнито».

Эх, жаль, что нельзя угадать, о чем думает Томас в этот момент! Лицо словно каменная маска.

– Боюсь, что это лишь мечты, – в этот момент проговорил Томас, едва заметно улыбнувшись. – Тегрей Визгорд всегда был, есть и будет братом короля. А следовательно, мы обречены постоянно сталкиваться на званых приемах. Благо еще, что ни он, ни я не горим желанием часто принимать участие в подобных мероприятиях.

– Но ты был бы рад, если бы с ним что-нибудь случилось, не правда ли? – не унималась Анабель.

Томас не торопился отвечать. Склонив голову набок, он с каким-то нехорошим интересом окинул девушку изучающим взглядом.

– Я никак не пойму, куда ты клонишь, – после паузы протянул он. – Тегрей Визгорд жив и в полном здравии. Или ты предлагаешь мне втихаря убить его?

– Тебе было бы легко это сделать. – Анабель усмехнулась. – Как новому главе Тайной Канцелярии. И при этом не оставить никаких улик.

– Осторожнее. – Томас внезапно наклонился к Анабель, словно собирался поцеловать ее, и девушка резко отпрянула в сторону, видимо, испугавшись, что он прикоснется к ней. А Томас вкрадчиво повторил: – Осторожнее, дорогая моя. Иначе я решу, будто ты подговариваешь меня на преступление.

В последней фразе прозвучала сталь, и я неосознанно поежилась.

– Ох, ты совсем не понимаешь шуток! – Анабель с усилием рассмеялась. – Милый мой, ты всегда был слишком прямолинеен.

– Я всегда считал это достоинством, – отчеканил Томас.

Анабель вскинулась было возразить, но в последний момент передумала.

– Прости, я вижу леди Илмарию, – произнесла она. – Хочу перекинуться с ней парой слов. – Послала Томасу шутливый воздушный поцелуй и затерялась в толпе.

Томас проводил ее мрачным тяжелым взглядом. Затем шепотом сплюнул ругательство.

– Как ты думаешь… – начала было я, предусмотрительно понизив голос.

– Вот как раз об этом я и думаю, – перебил меня Томас, без особых проблем угадав, что я хочу спросить. Досадливо цокнул языком.

Мне не нужно было объяснять, почему Томас так недоволен. А вдруг мы ошибались? Вдруг Роберт Гиль не имеет отношения к покушению на жизнь Тегрея?

Конечно, стоит Томасу прочитать мысли кого-нибудь из этой парочки – как ответ будет получен. Но есть небольшая проблема. Вряд ли во время поцелуя он сможет сосредоточиться сразу на двоих. Тут бы в голову одного успеть залезть. А ошибка в данном случае недопустима. Да Тегрей Томасу голову живьем оторвет, если тот вдруг решится на второй поцелуй! Недаром потребовалось вмешательство короля, чтобы он разрешил хотя бы один.

– Непростой выбор мне предстоит, – коротко резюмировал Томас. Окинул зал внимательным взглядом, как будто выискивая кого-то.

О, наверное, высматривает Тегрея. Если герцогу не удалось проникнуть сюда, то остается надежда на успешное разрешение проблемы. Вряд ли кто-нибудь из присутствующих будет вести строгий учет поцелуев, которыми Томас одарит свою невесту.

Но почти сразу Томас скривился, словно от сильной боли. Едва заметным кивком указал мне куда-то наверх.

Я послушно задрала голову и заметила знакомый черный парик между балюстрадой второго этажа. Галерея, идущая за ней, скрывалась в темноте. Отличное место для того, кто желает подсмотреть за происходящим, не привлекая при этом чужого внимания!

– Ладно, послушаю, что скажет Роберт, – пробурчал Томас. – А потом будем думать.

– Лорд Роберт Гиль со своей супругой, леди Эмилией Гиль! – в этот момент, словно по заказу, провозгласил распорядитель бала, и в зал вошел уже знакомый мне мужчина.

Прежде я не видела жену Роберта Гиля, поэтому с превеликим любопытством уставилась на его спутницу. Интересно, как она относится к многочисленным похождениям мужа? По-моему, все в высшем свете знают о пристрастии бывшего главы Тайной Канцелярии к домам терпимости.

Эмилия Гиль, вопреки моим ожиданиям, оказалась не запуганной дамой в сером неприметном платье. О нет. Под руку с Робертом гордо выступала высокая сухощавая женщина в темно-зеленом бархатном платье. В густых волосах серебрилась первая седина. Но лицо было гладким. Лишь в самых уголках рта притаились резкие морщины, свидетельствующие об упрямстве и твердости характера.

– Эмилия? – Томас удивленно вздернул брови. – Не ожидал ее увидеть. Она не особая любительница приемов.

Я привыкла, что при упоминании членов семейства Гиль в голосе Томаса всегда звучит пренебрежение. Оно и неудивительно, если хоть маленькая толика того, что я услышала об их деяниях, правда. Но в этом случае все было не так. Томас произнес имя жены Роберта с явным уважением.