Дронго долго и внимательно осматривал кабинет Рашникова.Закончив осмотр, он кивнул Чирковскому, и они оба покинули спорткомплекс. В этовремя директор уже звонил в местное управление ФСБ, сообщая о незваных гостях.К вечеру сообщение о визите сотрудников СВР было передано в Москву. Получившийсообщение один из сотрудников группы Машкова не придал этому факту особогозначения, решив, что сотрудники СВР проверяют по собственному списку бывших«ликвидаторов». Он даже не предполагал, какую взбучку ему придется получить заэту ошибку.

А Дронго и Чирковский поехали к безутешной Тине Михайловне,которая уже привыкла рассказывать всем желающим о своем жильце, так нелепопогибшем на рыбалке. В городе об этом много говорили. Никто не мог вспомнить,чтобы человек утонул на рыбалке и тело не было найдено. Утопленниковдействительно не всегда находили, трупы цеплялись за коряги на дне реки илиуходили в проемы, образовавшиеся в искусственных озерах, на местах бывшегостроительства. Но чтоб на рыбалке, на глазах у всех, утонул человек, и его телане нашли, такого здесь еще не было.

Она узнала Чирковского и приняла его как старого знакомого.Комнаты Рашникова она превратила в своеобразный музей, куда приходили ее соседии знакомые. Стараниями Тины Михайловны он превратился в героя-фронтовика, хотяво время войны был совсем маленьким мальчиком. Дронго слушал ее рассказы,вежливо кивал и тем временем внимательно осматривал комнату. Он обратилвнимание на след от исчезнувшего телефонного провода, на несоответствие двухкомнат, как будто в них жили два абсолютно разных человека. Ничего лишнего вкомнатах не было – Рашников успел об этом позаботиться.

Они покинули дом Тины Михайловны поздно вечером, и Дронгопредложил Чирковскому поехать туда, где было совершено убийство Аримова.Усталый, голодный, невыспавшийся Чирковский вынужден был согласиться. ДомАримова они нашли после недолгих поисков. Оставив капитана внизу, он поднялсяна последний этаж и снова спустился. После чего наконец объявил падающему отусталости Чирковскому, что они могут ехать на вокзал, чтобы успеть на последнийпоезд в Москву.

Уже в поезде Чирковский спросил его:

– Зачем мы ездили к дому Аримова? Вы думали найти тамкакие-нибудь следы? Там побывало столько людей. Неужели вы думали найтичто-нибудь новое?

– А я и нашел, – спокойно ответил Дронго. – Дело в том, чтоваши специалисты сделали неверный вывод. Они полагали, что Аримов вошел вподъезд и поднимался наверх, когда его догнал Рашников, выстреливший в неготрижды. На самом деле догнать Аримова он не мог. Там узкие, неудобные лестницы,шаги отдаются шумно и гулко, так что его наверняка бы услышали соседи. Он недогонял. Он ждал на пятом этаже. А потом, когда услышал, что Аримов поднимаетсяпо лестнице, начал спускаться вниз. Он прошел мимо него, обернувшись, началстрелять.

– Ну и что, – не понял Чирковский, – какая разница? Мнеиногда трудно понять логику ваших рассуждений. Ведь баллисты проверили, откудастрелял убийца, и точно установили, что он находился ниже Аримова. Какаяразница, как он там появился? Сверху или снизу? Главное, что он был в подъездеи стрелял в Аримова. Он выстрелил трижды, затем пошатнулся, очевидноиспугавшись, что не сумел убить человека. Аримов в него выстрелил. Затем онсделал еще два выстрела. Картина была восстановлена с точностью до секунды.Зачем вы туда пошли?

– Господи, – вздохнул Дронго, – это же так просто. Можно мненазывать тебя на «ты»?

– Конечно, можно, – кивнул Юрий, – я давно хотел васпопросить об этом.

– Ну так вот, Юрий. Для убийства Аримова действительно не имеетникакого значения, откуда на лестнице появился убийца. Спускался он сверху илиподнимался следом. Но для меня имеет очень важное значение, как вел себяРашников. Он ведь понимал, что рискует, находясь на пятом этаже подъезда.Аримов мог оказаться не один. А с лестничной клетки пятого этажа нет выхода начердак. В этом подъезде нет выхода на чердак. Ты меня понимаешь?

– Пока нет.

– Рашников всегда рассчитывает все свои действия. Он недолжен был находиться на пятом этаже здания, в котором нет второго выхода. Повсем правилам, он обязан был подниматься следом за Аримовым, чтобы настичь егона площадке пятого этажа. Но он этого не сделал. Значит, он не совсем уверен всвоих физических возможностях. Значит, он будет планировать свои будущиеоперации с учетом и этого фактора. Он не хочет рисковать, понимая, что уже не влучшей физической форме.

– Теперь понятно, – кивнул Чирковский, – я когда вас слушаю,думаю, что мне нужно заново учиться. Во всяком случае, общаясь с вами, острочувствуешь свою неполноценность. Вы можете делать выводы из самыхнезначительных деталей.

– Это единственное, что я умею, – неожиданно сказал Дронго.– Я мечтал быть историком. Хотел исследовать тайны прошлого. Хотя юристом мнетоже ужасно хотелось стать. А чем все это кончилось? Впрочем, уже поздножалеть. Говорят, что в сорок лет трудно менять свою жизнь.

– Вы недовольны своей судьбой? – удивился Чирковский.

– Не знаю, – честно ответил Дронго, – думаю, что, в общем,доволен. Хотя, с другой стороны, все получилось не совсем так, как япланировал. Жизнь в эпоху перемен действительно странная штука.

– Вы думаете, мы его сумеем вычислить? – спросил Чирковский.

Дронго молчал.

– Вы меня слышите? – через некоторое время спросил капитан.

– Да, – очнулся от своих мыслей Дронго, – конечно, мы егонайдем. Рано или поздно. Человек не может исчезнуть без следа. Тем болеечеловек, который должен выполнить столь неприятный для нас заказ. Весь вопрос втом, сумеем ли мы его остановить до того, как он начнет действовать.

Вигунов поехал на Петровку в плохом настроении. Несколькодней назад он лично обшарил всю квартиру Лосякина. Он выстукивал паркет, стены,проверял мебель. Все было напрасно, никаких тайников в доме не было. Вигуновдогадывался, что их и не может быть. Если Кирилл Сергеевич использовал этот домдля разного рода конспиративных встреч и деловых свиданий, то вероятностьобнаружения какого-либо тайника была близкой к нулю. Правда, он нашел вквартире несколько тысяч долларов и посчитал, что покойному они уже непонадобятся.

Итак, никаких документов или пленок он не нашел. Вчеравечером ему позвонил его старый знакомый, полковник Тушев, который работал подруководством Вигунова несколько лет назад и не забывал своего начальника. Его«хорошей памяти» способствовали весьма приличные суммы гонораров, которыеВигунов выплачивал своему бывшему сотруднику за специфическую информацию. Тушевполучал деньги как консультант охранного агентства, но информация, которую ондавал, была зачастую настолько щекотливого свойства, что позволяла Вигуновурешать многие сложные вопросы безо всяких проблем. Они знали друг другадостаточно давно и поэтому охотно, к взаимной выгоде, сотрудничали.