Еще одна трещина со скрежетом пробежала по сотрясающемуся плато.

Зуилас накинул цепочку амулета мне на шею через голову.

– Amavrah…

– Зуилас… – Я взяла его лицо в дрожащие ладони. – Я люблю тебя. Я никогда тебя не забуду.

Его теплая рука легла мне на затылок, и он коснулся лбом моего лба.

Затем он отстранился, и тепло его прикосновения исчезло. Шагнул к краю круга, согнул ноги для прыжка. Его хвост мотался из стороны в сторону.

Не оглянувшись, он нырнул в темно-синее небо Ахлеавы.

Глава 33

ЗУИЛАС

Дом.

Запахи песка. Недавно прошедший дождь. По-ночному прохладный камень.

Пока я лечу вниз, перед глазами все вращается, и наконец земля появляется прямо передо мной. Руки утыкаются в красный песок. Запускаю в него пальцы, перебираю шершавые песчинки. Вдыхаю. Пробую на вкус. Дом.

Поднимаю глаза вверх, напрягаю все органы чувств. Називер рядом. Прямо передо мной – стоит на коленях, склонив голову. Весь в крови, израненный, со сломанными крыльями. Трудно будет залечить. Сумеет ли он?

Неважно. Мне все равно.

Поднимаюсь на ноги. Боль. Кровь. Раны тяжелые, но не смертельные.

Ясное небо над головой – темно-синее, но становится светлее. Мягкий оранжевый свет на горизонте сияет сквозь окружающие меня ахлевиш, их вершины поднимаются высоко над головой. Их сила зовет меня. Kish lēvh. Стань духом. Можно спрятаться среди них и восстановить силы.

Прятаться, драться, прятаться, драться. Это мой мир. Моя жизнь в этом мире.

Оборачиваюсь. Круг – портал. В нем мягкое небо и бледный свет. Как и в видении Жреила, в основании круга разрушенный Ahlēvīsh. Его сила была украдена, трансформирована, превращена во что-то новое.

Там, на той стороне, она. Мягкая и теплая. Красивая, нежная, безрассудная, верная. Она там одна.

Она приступила к заклинанию. Я чувствую. Я чувствую ее.

Падаю на колени в прохладный песок. Призываю свою магию и создаю заклинание амулета В’альир.

Оно появляется. Кольцо, опоясывающее портал, паутина линий вокруг. Руны изображают мост между двумя мирами, между Ахлеей и человеческой магией. Еще руны – те, что должны разрушить его.

Концентрируюсь. Все должно быть идеально. Без ошибок. Мой дом создал эту магию, а теперь я ее уничтожу. Пора изменить Ахлеаву. Пора положить конец призывам, чтобы мой мир мог исцелиться.

На payapis это, наверное, произвело бы впечатление. Может, разыскать ее, рассказать о том, что я сделал? Чему научился? Что потерял?

Может быть.

Концентрируюсь. Упираюсь руками в песок. Стискиваю зубы. Не обращаю внимания на боль. Не обращаю внимания на тех, кто приближается. Они почуяли нас и идут посмотреть, кто вернулся. Новый Ivaknen.

Я – Ivaknen.

Странная мысль.

Там, по другую сторону, она уже начала читать заклинание. Ее голос доносится издалека. Тихий. Почти неслышный, хотя она так близко. И так далеко. До нее уже не достать.

Небо светлеет. За Ahlēvīsh, там, где высятся зубчатые скалы, расплываются по синеве оранжевые пятна.

Шаги приближаются. Останавливаются. Називер смотрит на меня.

– Что ты делаешь?

Hnn. Я слишком привык к человеческому языку. Его слова теперь звучат странно.

– Собираюсь покончить с этим.

– С чем?

Ее голос становится громче, долетает до моих ушей через портал. Боль в каждом звуке. Демонические слова, которые я помог ей выучить, она произносит дрожащим голосом, но не останавливается. Портал мерцает. Его сила нарастает, сгущается.

– Я узнал, как люди призывают нас. Теперь я положу этому конец. Навсегда.

Називер молчит.

Дышу. Концентрируюсь. Пора.

Мой голос сплетается с ее голосом, громко отдается в ушах. Слова звучат твердо. Уверенно. Они текут из моих губ, затверженные наизусть по надписи на амулете. Я не все понимаю. Жреил был старый, умный, опытный. Он знал магию, которой я не знаю. Создавал магию, которой я никогда не научусь.

Другие уже здесь. Запахи разных Домов. Это место недалеко от центра Ахлеавы. Рядом с Naventis. Только там разные Дома часто пересекаются друг с другом.

Не обращаю на них внимания. Концентрируюсь.

– Назад!

Резкий окрик Називера. Остальные останавливаются. Вопросы. Возмущение. Злость. Они видели портал. Они хотят уничтожить его.

– Назад! – рычит Називер. – Он разрушает человеческую магию, которой они призывают нас!

Наступает тишина – не слышно ничего, кроме моего голоса. Теперь уже недолго. Слова срываются с моих губ. Почти готово.

По порталу с той стороны пробегает дрожь. Ксевер разрушил плато, оно рассыпается. Времени нет. Там, на стороне людей, ее голос становится громче: она произносит последние слова.

Теперь дело за мной.

Небо светлеет. Я передаю заклинанию свою силу. Всю свою силу. Всю, что у меня осталась. Вливаю ее в заклинание. Всю, какая только есть. Багровый свет горит, полыхает. Поверхность портала идет рябью.

– Evashvā vīsh! – реву я, торжествуя и отчаясь.

Заклинание вспыхивает красным светом. Такой же свет стремительно пробегает по голубому небу внутри портала. И тот же свет наполняет Ahlēvīsh вокруг. Низкий гул магии – совсем тихий, неслышный – отдается у меня в ушах.

Красное свечение затухает. Наступает тишина.

И появляется солнце.

Золотые лучи скользят по красному песку, падают на мою кожу. Яркие, нежные, теплые. Vayanin.

Портал темнеет. Сужается. Наконец он смыкается, внешний край приближается к центру, круг человеческого неба превращается в кристалл.

Vayanin. Аромат дома. Песок под ногами. Живительное солнце. Ахлеава. Мой мир.

Мне не нужно ничего.

Мне нужна она.

Портал сжимается. Магия почти ушла. Секунды. Даже меньше. Нет времени шагнуть, прыгнуть, нырнуть в исчезающий кружок неба.

Но я чувствую что-то. Похоже на Ahlēvīsh, но это не он.

Инферно.

Мы все еще связаны.

Kish lēvh. Стань духом.

Мое тело мгновенно превращается в тепло и свет, и я устремляюсь на угасающий зов в тот самый миг, когда портал исчезает.

Вокруг меня странная пустота инферно. Я выскакиваю, нащупываю ногами землю. Мое тело материализуется, камень под ногами твердый. Яркий свет. Солнце светит в глаза – слишком сильно. Прищуриваюсь.

Вдыхаю.

Запахи человеческого мира. Их скалы, их земля, их деревья.

И ее запах. Запах Робин. Он у меня в носу – сладкий, манящий, с ноткой боли.

Опускаю глаза. Вот она – на коленях, сгорбленная, согнувшаяся под тяжестью горя. Ее лицо обращено ко мне, глаза широко распахнуты. Глаза цвета неба. На щеках у нее влажные следы. Слезы. Она плачет.

Рядом Амалия – грязная, израненная – держит Робин за плечо. Она тоже смотрит на меня.

Падаю на колени, доспехи ударяются о землю с резким стуком, он эхом разносится по каменистому плато.

– Amavrah.

Моя избранница.

Она вся дрожит. Ее рука тянется