Сработало. Он даже сквозь перчатку почувствовал, как согрелись от прикосновения камни, наливаясь небесно-синим цветом. Надпись «Войдите без страха» вспыхнула ярче, стена мелко задрожала, и у Генри от ужаса пересохло во рту. Несколько мгновений он был уверен, что дворец сейчас обрушится им на головы. Но дрожь вдруг прошла, и стена с тяжелым каменным скрипом поехала в сторону.

Генри был уверен, что впереди темнота, и оттого свет показался ему ослепительным. Они стояли в круглом зале с мягко сияющими золотистыми стенами. Здесь почему-то даже пыль не скопилась, воздух был холодный и чистый. А еще здесь, в отличие от прочих комнат замка, не тряслись стены, – будто этой башни не касалось то, что происходило в остальном дворце.

– Тут же со времен Моргана никто не бывал! – восхищенно простонал принц. От такого зрелища он сразу пришел в себя. – И что, стены все это время светились?

Агата кивнула. Как всегда при виде старинных вещей, глаза у нее загорелись.

– Все держитесь за мной, – скомандовал принц. Желание быть главным вернулось к нему вместе со способностью говорить. – И глядите под ноги, тут весь пол завален вещами.

Он посмотрел на Розу, а та, втянув голову в плечи, посмотрела на свои туфли. Без веера ей было неловко, и она безуспешно попыталась спрятать лицо за волосами.

– Простите, ваше высочество, – выдохнула она, но принц на нее уже не смотрел.

– И ничего не трогайте! – прикрикнул он на Агату.

Та в ответ даже ухом не повела, продолжая жадно водить рукой по стене, – видимо, пыталась понять, откуда берется свет. Банку с болотными огнями она поставила на стол и тут же забыла про нее.

– Башня мастеров, – выдохнул Уилфред. – Так я и думал.

Вдоль стен зала тянулись резные шкафы и полки, на полу лежал мягкий, толстый ковер. Тут стояли столы всех форм и размеров, стулья, диваны, кресла – можно было бы разместить добрую сотню человек, – и везде валялись непонятные предметы. Деревянные кубики с разноцветными сторонами, сшитые из тряпок звери, маленькая посуда, пестрые карточки, в которых Генри с удивлением опознал любимую игру Свана «Слопай меня, великан».

– Я знаю, где мы, – объявил принц. – Это называется школа. В таких местах, как это, предки собирали детей вместе и помогали им найти свой дар. Мама мне говорила, одна из школ была прямо во дворце, и сюда мог прийти кто угодно снаружи, из-за стены. Я думал, это просто выдумка!

– Все так и было, – нетерпеливо перебил Уилфред. – Давайте-ка лучше искать дверь на следующий этаж, а то короны я здесь что-то не вижу. Ну конечно, это было бы слишком просто. Алфорд, хитрец, не оставил бы ее в первом же зале. В башне пять этажей и, готов поспорить, корона на пятом.

– Откуда вы знаете, сколько тут этажей? – подозрительно спросил принц.

– Читал.

Уилфред шагнул вперед, но принц встал у него на дороге.

– Я читал все в нашей библиотеке, и там нет ни слова ни про какую башню мастеров!

– Ваше высочество, какая разница? Нам что, заняться больше нечем? – спросил Уилфред.

– Он прав. Надо торопиться, пока дворец не рухнул, – отрывисто бросил Генри. Лично ему было все равно, откуда Уилфред узнал про пять этажей, с этим можно и потом разобраться.

– Но тут нет никакой двери! – нахмурился принц. – Только дыра в стене, сквозь которую мы вошли.

– Почему нет? А вон там? – спросил Генри.

– Это не настоящая дверь, звереныш, – фыркнул принц. – Ты когда-нибудь слышал слово «скульптура» или в лесу тебя такому не учили?

Но Генри уже шел в дальний конец зала, туда, где возвышалось белоснежное каменное сооружение: лестница из десяти ступеней, ведущая сквозь заросли цветов к маленькой, в половину человеческого роста, двери. По ступеням поднимался мальчик-подросток, а на три ступени ниже его стоял мужчина с веселым лицом. Они пожимали друг другу руки – так, будто мальчик на середине лестницы вспомнил про взрослого и обернулся. Джетт говорил, что пожатие рук может означать не только приветствие, но и прощание, – и почему-то, глядя на этих людей, Генри был уверен, что они именно прощаются.

Все это – лестница и цветы, дверь и люди – было вырезано из гигантской каменной глыбы так искусно, что Генри едва не присвистнул. Дверь, конечно, была не настоящая, но в прошлый раз Генри открыл нарисованную, так почему бы не попробовать снова? Пока он думал, Агата уже взбежала по каменным ступеням и потянула за каменную ручку. Ничего не произошло, и Агата со стоном опустилась на верхнюю ступеньку.

– А ведь она и правда как-то открывается, я помню, – задумчиво протянул Уилфред. – Генри, есть идеи? В тронном зале вообще не было двери, но ты же как-то справился.

– У нас в библиотеке нет ничего про такую статую, я бы помнил, – упрямо пробормотал принц.

– Кто такие эти двое? Про них вы тоже читали? – спросил Генри, кивая на каменных людей. Раз Уилфред что-то знает про это место, тем лучше.

Уилфред наморщил лоб, вспоминая.

– Была какая-то церемония. Ребенок находил свой дар, потом годами учился им пользоваться, а когда учителя считали, что он уже научился, его отправляли… – Лоб Уилфреда вдруг разгладился. – Ну конечно. На втором этаже башни заседал королевский совет, и ребенка отправляли туда, чтобы он показал свое искусство. Эти подростки вечно отвлекали совет от дел, но считалось, будто это полезно и не дает старшим окостенеть душой. Ребенок, сдавший такой экзамен, считался взрослым и в школу больше не возвращался. – Уилфред нагнулся и лихорадочно ощупал ступень, на которой стоял веселый мужчина. – Что-то надо сделать с этой статуей, и тогда дверь откроется, но что именно, не помню, слишком давно это было, – пробормотал Уилфред и вдруг пнул подножие лестницы.

Генри хотел уже приступить к изучению этой громадины – и остановился.

– У тебя же дар понимать, как работают вещи, – пробормотал он. – Агата, вперед.

Агата, мрачно сидевшая на верхней ступеньке, подняла голову.

– Да брось, – поморщился принц, тщетно пытаясь заглянуть за каменную конструкцию, туда, где она прижималась к стене. – Женщины в таких вещах ничего не смыслят, помоги-ка мне лучше сдвинуть эту штуку. Может, дверь за ней?

Агата не спеша оглядела нагромождение белого камня, и взгляд у нее стал отсутствующим, точно как у Олдуса, когда он записывал историю, или у Уилфреда, когда он смотрел в шкаф с одеждой. Агата медленно пошла по ступеням вниз и с силой нажала на ту, где стоял мальчик, а потом с радостным звуком перешла еще ниже, к каменному учителю. Генри присмотрелся и понял: эти две ступени были не такими, как остальные, – от лестницы каждую из них отделяла едва заметная щель.

– Если встать на одну из этих ступеней, дверь откроется, – выдохнул Генри. – Но на которую?

Агата затрясла головой и поставила Генри рядом с мальчиком, а сама встала рядом с учителем.