она смотрит в зеркало. Большим пальцем, сильно надавливая ногтем, она проводит по шраму. И с горькой улыбкой отвечает:

– Все прекрасно, миссис Коулсон. Амелия, не хочешь примерить розовое с рюшами? Тебе очень подойдет.

Служанка сдавленно выдыхает.

Глава 20. Бал у губернатора

Если вы собираетесь вместе в ад, то почему бы не начать с убийств?

Ли Бардуго «Девятый дом»

– А я сказала, Рэймонд, что это чушь.

Моргана отрывается от карты, расстеленной на большом столе. Она откидывает косу, и та шлепает по спине. Концы обтрепанной красной ленты кривой волной замирают, зацепившись за ремень. Кеннет отводит в сторону взгляд, чтобы не смотреть на обнаженную поясницу капитана, не любоваться ямочками и выглядывающим из-под тонкой ситцевой сорочки грязно-коричневым шрамом. Он перелистывает бухгалтерскую ведомость, прикладывает линейку и кончиком пера ведет слева направо, чтобы отследить каждое число, занимающее свой столбец.

Моргана и лейтенант спорят уже который час кряду, пытаясь доказать друг другу не то собственное мастерство, не то как сильно каждый из них презирает оппонента. Бентлей слушает их разговор краем уха, не вдаваясь в подробности. С самого утра О’Райли изъявила желание в очередной раз обсудить маршрут и поднять один извечный вопрос: когда?

– Сколько можно уже стоять в Нассау? Я предоставила все расчеты, осталось только закупиться провиантом, пополнить запасы воды, и можно отправляться в путь, – капитан пиратов опирается на руки, стискивает край крышки стола. Ее пальцы впиваются в дерево, а неровные ногти скребут облупившийся лак.

– Вам уже сказали, мисс О’Райли. Вернемся к обсуждению…

Они стоят в Нассау третью неделю. И с каждым новым днем, пока солнце прокатывается по небу, как спелый апельсин, Бентлею все сложнее убедительно врать Моргане о причине столь длительного простоя. Он может сказать ей напрямую о своих намерениях, но тогда весь сюрприз будет значительно подпорчен. И Кеннет просто кивает на каждое слово Рэймонда, подтверждая, что с «Приговаривающим», венцом кораблестроения Англии, что-то не так, и мастера тщательно работают, стараясь предотвратить то течь, то закрепить получше мачту. Но в сознании Морганы явно закрепилось, что Бентлей просто очень хочет приличный бал, она же – сбежать с него.

– Если бы вы служили под моим командованием, Рэймонд, я бы давно вас отправила в отставку за крайний непрофессионализм.

Кеннет не сдерживает смешка. Растерянный Рэймонд оборачивается на своего лорда, но не произносит ни слова. Задетый за живое лейтенант приподнимает подбородок. Барнетт самый преданный из людей Кеннета, если исключить из упоминания Спаркса, и для него лорд – светило. Он стоит выше даже короля Георга и, возможно, самого Бога. Наравне с Ост-Индской торговой компанией, но даже ей Рэймонд Барнетт и вполовину не так предан, как Бентлею.

– К счастью, я не выхожу в море под вашим командованием, мисс… – конец фразы лейтенант шипит, особенно растягивая букву «с». И Бентлей готов поклясться, Моргана угрожающе скрипит зубами. Еще немного, и два зверя оставят переглядки. Они сойдутся не в честной дуэли на шпагах, а вопьются друг другу в глотки. Поединок будет коротким, но кровавым. Лорд не прерывает назревающий скандал, он лишь молчаливый наблюдатель.

Лейтенанта Барнетта сердит работа с капитаном О’Райли. Несколько лет Рэймонд посвящал себя отлову пиратов, этих ублюдков. А Моргана вскипает от факта, что Барнетт сует свой нос в ее дела и карты. Взаимная неприязнь отравляет возможное мирное сосуществование. Бентлей проводит кончиком языка по пересохшим губам. Он закусывает перо, но одергивает себя и откладывает письменные принадлежности в сторону.

Спаркс у двери громко кашляет, и напряжение между капитаном и лейтенантом лопается. Моргана отталкивается от стола, подходит к креслу и падает в него. Она небрежно вытягивает ноги и скрещивает их, неприятно скрипя кожей сапог.

– Мисс О’Райли, на вашем бы месте я не злился на лейтенанта Барнетта. Он профессионал. И никогда не подводил меня. Вам стоит прислушиваться к его словам, ведь он может одарить вас весьма ценными советами.

Лорд Кеннет закрывает толстую книгу. Берет ее в руки и возвращает на полку, выбирает другую. Он ищет новые доказательства того, как губернатор Нассау отмывает средства, полученные взятками от пиратов. Как еще он уклоняется от налогов и скрывает свое незаконное обогащение? Лейтенант Барнетт, довольный похвалой, расправляет плечи и выпячивает грудь, Кеннет не часто удостаивает кого-то теплых слов. Посему стоит радоваться, что лорд Ост-Индской торговой компании почтил его вниманием, но счастье никогда не бывает долгим.

– Однако ради всего святого, лейтенант, поправьте парик.

Бентлей сдувает с отчетной книги пыль, кладет ее на кипу бумаг и открывает первую страницу. Пристыженный Барнетт касается ладонями парика, выравнивает его. Краем глаза Кеннет наблюдает за Морганой.

Ее лицо просветлело, теперь она уже не выглядит такой разъяренной. Иногда Кеннету кажется, что ярость – это единственное состояние, в котором изо дня в день пребывает капитан пиратов. Он очень редко видит ее улыбающейся, не хмурящейся и в целом довольной. Гнев и раздражение. О’Райли фыркает, морщится, улыбкой остается только кривая отметина на щеке, но не сейчас. Сейчас ядовитым наслаждением сочится ее взгляд. Малая кровь, чтобы удовлетворить богиню войны.

– Мистер Спаркс, – Бентлей ведет средним пальцем по странице, оттопырив указательный, – попросите подать чай. И возвращайтесь к нам. Хотелось бы, чтобы вы присутствовали при дальнейшем разговоре.

Кивнув, Оливер разворачивается на месте, щелкает каблуками. Он удаляется прочь своей неизменной крадущейся походкой, ни одна половица не скрипит под его шагами. Оливер Спаркс уходит, как призрак.

Какое-то время они сидят в полной тишине, только Моргана скрипит сапогами, а лейтенант, вытянувшись и встав у двери подобно жандарму, наблюдает за происходящим в коридоре. Уж что интересного он усмотрел в пустоте, для Бентлея загадка. Молчание нарушает капитан:

– Сегодня за завтраком губернатор сказал, что бал состоится через четыре дня. И попросил передать записку.

Моргана достает письмо без адреса и, не вставая с места, протягивает конверт Кеннету. Лорд прикусывает язык. Он же настоятельно просил губернатора сообщить ему лично, как только станет известно, будет ли присутствовать на балу особый гость, чтобы до О’Райли не дошла никакая информация. Кеннет отрывается от книги, подходит к капитану и забирает бумагу.

– Благодарю. Вы у нас нынче в почтовые голуби заделались?

Лейтенант хрюкающе смеется, но тут же пытается прикрыться кашлем. Свой выговор Барнетт еще получит, но позже. Бентлей распечатывает конверт и достает записку.

«Милорд,

корабль с Ямайки прибыл сегодня на рассвете. Гость пожалует на бал».

И почему нельзя было просто подойти и сообщить с глазу на глаз? Или хотя бы прислать старшую дочь, сына или жену? Бентлей не так жесток, чтобы расправляться с детьми или женщинами. Он никогда не позволит себе вымещать злость на них. Однако подсознание напоминает, что один раз он себе уже это позволил. Кеннет возвращает записку в конверт, поджигает край о