На глаза наворачиваются слезы. Я так безудержно жду весны! Но трогает меня не это. Скорее, ошеломляет то, что я вдруг окончательно понимаю, почему влюбилась в этого мужчину. Я не ослепла от желания, не пала жертвой древней магии, когда отдалась ему, но нечто таинственное и неприметное, как этот старый, заснеженный сад, залитый солнечным светом, привело меня к нему. Мы связаны историей из глубины миров и только начинаем ее изучать.

* * *

Не знаю, когда в последний раз я спала так крепко и безмятежно. В его объятиях, в его личной Империи, я бродила во сне по цветочным лугам вместе с Королем-Призраком и матерью, которые разговаривали со мной на непонятном языке. Но я все равно их понимала. Потом летала над морем в облике птицы, высматривая внизу корабли.

– Что мне делать? – слышу я застенчивый девичий голос. – Она никак не просыпается.

– Нам ни в коем случае нельзя ее пугать, – отвечает голос более старшей женщины. – Она – опасная ведьма.

– Тогда нам лучше позвать принца!

– Но его сейчас нет во дворце, и его приказ был однозначным: «Если она не проснется до пяти часов дня, разбудите ее».

Я открываю глаза и вижу, как девушка и пожилая женщина отступают назад, будто я опасный хищник. Пытаюсь улыбнуться, но это совсем не просто, учитывая, что я еще не до конца проснулась. Когда у меня все же получается, женщины с явным облегчением отвечают мне глубоким книксеном.

– Его Высочество принц Перисал просил разбудить вас, леди Фарнфли из Амберлинга, – сообщает мне пожилая женщина. – Мы должны отвести вас к служанкам императрицы, чтобы они сделали свою работу.

– Какую работу?

Женщины смущаются. Наконец молодая девушка осмеливается заговорить:

– Сегодня вечером состоится бал Тысячи Часов. Все хотят взглянуть на леди, на которой собирается жениться наследный принц.

– Ах вот как, – выдыхаю я, вспоминая свое состояние. Мы с Испе́ром легли в постель сразу же, как оказались в этой комнате. Мне даже в голову не пришло попросить таз для умывания или принять ванну. Мне было все равно.

Я делаю вид, что собираюсь встать с постели, но медлю с многозначительным выражением лица. К счастью, обе женщины понимают его правильно. Они послушно поворачиваются ко мне спиной, пока я высвобождаю свое тело из-под одеял и надеваю свои тряпки. Усталость и боль в мышцах, которые так мучили меня вчера, в конце концов утихли, но тело сопротивляется любым усилиям и волнениям. Вот бы вернуться обратно в постель и поспать еще!

За окнами замка уже стемнело. Я вижу, как в свете луны мерцает снег, но у меня не так много времени, чтобы смотреть в окна, потому что служанки снова делают глубокие реверансы и представляются, как Илси и Розамунда. Я едва удерживаюсь от того, чтобы протянуть им руку и сказать: «Очень приятно, я Клэри». Тогда я невольно задаюсь вопросом, почему так много женских романов затрагивают тему социального роста. Кажется, мысль о том, что я не могу вести себя в этом месте так, как привыкла вести себя всю свою жизнь, вызывает у меня дискомфорт.

Илси и Розамунда ведут меня через дворец – разумеется, секретными маршрутами – пока мы не добираемся до впечатляющих покоев императрицы. Там меня ждет целый штат мастериц, которым поручено вылепить из потрепанного пугала невесту будущего императора.

Мне совсем не нравится, что совершенно незнакомые люди моют меня в ванне, а затем передают бесчисленному множеству рук, которые распутывают и причесывают мои волосы, обрабатывают тело мазями и магией, подстригают ногти, замазывают косметикой все шишки, шрамы и пятна на коже, используют измерительные ленты для фиксации размеров всех моих округлостей и безжалостно выщипывают брови. Я могла бы воспротивиться этому, но считаю, что, если судьба толкает тебя в объятия наследному принцу, следует быть готовой на компромиссы.

Время стремительно течет, а я смотрю на стрелки часов с ноющими ногами и больной спиной, потому что стою совершенно неподвижно в гардеробной, пока прямо на мне шьют платье, в котором, кажется, вообще невозможно ходить. Юбка заполняет гардеробную; регулярно раздаются крики, потому что кто-то то и дело наступает на тонкую кремовую ткань или на дорогие белоснежно-белые помпоны, пачкая их. Как им только могла прийти в голову мысль надеть на меня платье из такой ткани, которую нужно содержать в идеальной чистоте? Дитя из пепла не сделает и трех шагов – а это великолепное платье уже будет испорчено.

Внезапно все занятые мной люди вздрагивают и застывают, словно их кто-то остановил. Я с тревогой размышляю, не применила ли незаметно для себя какого-то заклинания, но тут слышу скользящую по полу тяжелую ткань, и этот звук приближается ко мне. В зеркале вижу, что в комнату вошла императрица, которая теперь изучающе рассматривает меня.

– Да, – говорит она. – Думаю, это соответствует ожиданиям моего сына.

Я уже однажды видела императрицу, когда она незаметно смешалась с гостями на моей свадьбе. Сегодня она выглядит гораздо напряженнее и старше, чем полгода назад. Ее кожа тускла какой-то нездоровой зеленоватой бледностью, а веки испещрены морщинами, которые не может скрыть даже плотный слой косметики.

– Не стоит смотреть на меня с таким ужасом, – говорит она, изучая мой взгляд в зеркале. – Это все бремя годовщины. Завтра мне станет лучше.

Она делает движение рукой, и все люди, которые были заняты моими платьем и волосами, торопливо покидают комнату.

– Ну что опять за представление, – говорит мне императрица. – Мне всегда кажется, что я выгляжу идеально, а они обязательно будут продолжать свою возню еще целый час. Тебе нравится?

Я смотрю в зеркало, впервые освобожденная от того, чтобы кто-то ползал передо мной на коленях, стоят на табурете позади, дергал или тянул за мои волосы или смиренно умолял стоять на месте смирно. Платье кажется мне слишком красивым, чересчур изящным, непомерно ценным, но в остальном все подходит: простая прическа, мое собственное сдержанно накрашенное лицо, никаких вычурных украшений.

– Да, – отвечаю я императрице. – Я узнаю себя.

– Этого и хотел мой сын. «Она не любит пышности, хвастовства и игр в прятки, – говорил он. – Позаботься о том, чтобы она осталась похожа на себя, когда ступит в бальный зал, и никаких драгоценных булыжников!» Так что я перерыла все свои шкатулки с драгоценностями и нашла вот это! – Императрица показывает мне тонкую серебряную цепочку, на которой висит маленький черный камень, похожий на речную гальку. – Я получила это ожерелье в подарок в день, когда обнаружила, что умею колдовать. Я носила его из года в год в качестве талисмана, когда мне пришлось пойти на обучение к одному ужасному магу. Когда император был коронован, мне пришлось сменить свое неприметное ожерелье на другое.

Ее взгляд серьезен и печален, когда она указывает на колье, украшающее ее декольте: в хрустальной капсуле, оправа которой сделана из золота и инкрустирована драгоценными камнями, невесомо плавает блестящая капля крови, которая будто бы светится изнутри.