«Идите ко мне. Вы пришли в мой город, в мой дом, в моюсемью. Я жду вас».

Ветер повторил его слова, а где-то далеко ему ответилгневным мычанием и бешеным лаем собак отдаленный раскат грома, добавляя шума.

Его белые зубы сверкнули, как у хищника, когда Эйдан послалсвой безмолвный смех, определяющий путь к противнику. Вызов был сделан, он позаботитсяо том, что осталось от этого вампира. И хотя он потратил много времени сГрегори, он никогда не видел подобного ранее. Грудь вампира была взорвана, ноего зараженная кровь не сочилась, потому что рану прижег взрыв. Сердце быловырвано и сожжено, превращено в бесполезный прах. Он покачал головой. Грегорибыл смертельно опасен.

Эйдан с отвращением и печальными мыслями о неизбежностиотступил в сторону. Он знал это падшее существо, он вырос с ним. Этот мужчинабыл приблизительно на двести лет моложе его, и, все же, он превратился. Почему?Почему так? Почему некоторые из них борются, а другие сдаются так быстро? Была ли это только заслуга силы воли тех, кто боролся? И потеря веры в будущее длятех, кто превратился? Михаил и Грегори боролись постоянно, чтобы принестинадежду для их народа, и, все же, этот мужчина был потерян. Они не смоглидобиться успеха. Слишком многие из них стали превращаться. Количествовозрастало в каждом прожитом столетии. И уже не вызывало удивление то, чтоГрегори устал от охоты и борьбы со своим демоном. Каково это, устраивать облавына друзей из столетия в столетие, без остановки, без надежды?

Эйдан понял, что ему надо вернуться домой. Ему необходимоощутить объятья Александрии. Ему нужно ее тепло и сострадание. Ему необходимо еетело, которое будет зажигать его, точно говоря, что он жив, не убит. Но он сталпалачом для многих представителей его рода. Те, кто превратились, те за кем онохотился… И он знал это.

«Эйдан, возвращайся домой, ко мне. Ты не убийца. Ты добрый ихороший. Посмотри на себя, когда ты рядом с Джошуа, с Мэри и Стефаном. Грегоривогнал тебя в депрессию».

«Столько людей потеряно, он скорбит».

«Все больше причин чтобы бороться и найти помощь. Надеждаесть. Мы нашли друг друга, не так ли? Другие тоже смогут».

Она послала ему свое изображение. Вот она снимает свитер икидает его на пол ванной, а потом появился ворох пенных пузырьков в джакузи.

Он начал смеяться, опьянение возрастало также быстро, как иопадали пузырьки. Александрия ждала его, такая сексуальная и сладкая,принимающая его темноту, готовая вести его домой, словно маяк.

«Это не вся я».

Его голос провоцировал. Полоска бюстгальтера, падающая напол, заполнила его сознание. Ее грудь была обнажена, соблазняя его. Онаулыбалась, словно сирена.

«Ты удерживаешь меня».

«Покажи  мне».

Держа ее образ в уме, он отошел от расчлененного трупа иначал создавать сильный шторм.

Ее рука опустилась на застежку джинсов. С бесконечноймедлительностью Алекс стала расстегивать каждую пуговку. У него перехватилодыхание, когда она взялась за пояс и стала стягивать грубую хлопковую ткань сосвоих бедер.

«Возвращайся домой и посмотри».

В ее голосе звучала потребность, – маленькая нотка,пославшая горячую волну в его кровь. Он поднял лицо к небесам, отправляя облакакружить, темнея по его команде. Подобно реву его крови, волны ударялись иразбивались о берег, окутывая утес пеной и мириадами брызг. Зловеще грохоталгром, извилистые линии молний вспыхивали среди облаков.

«Возвращайся ко мне, Эйдан».

Она искушала. Она была светом, а он – тьмой.

Молния ударила в землю, осветив песок кучей искр и языкамипламени, начавшими лизать его ноги. Он чувствовал ее перемещение в своемсознании, ее рот на своей коже. Ощущение, словно она забирает боль смерти,смерти старого друга. Потеря такого большого количества его народа делала егоненормальным.

Эйдан поднял руку выше и начал собирать искры в шаровуюмолнию. Он поднял лицо навстречу сильному ветру. Охотник не мог понять, какГрегори это делал. Даже если бы он имел силы нанести ему поражение, то несделал бы этого. Все же, сколько времени Грегори был вынужден охотиться надрузей? Родственников? Товарищей по детским играм? Сколько всего должно былопроизойти, чтобы сжечь душу, не оставив пути назад?

«Я с тобой, Эйдан».

Голос Александрии принес ветер прохлады, немного чистоговоздуха, нетронутого злом.

«Твоя душа не черная. Я вижу это, когда она соприкасается смоей. То, что ты делаешь, ты совершаешь по необходимости, а не по желанию. Твойдруг старается спасти себя. Если бы его душа была темной, он не остался, чтобызащитить меня. Он погнался бы за вторым вампиром ради удовольствия от убийства.Но он остался, Эйдан. А сейчас ушел, чтобы побыть одному, туда, где насилие несможет коснуться его, и где он сможет выполнить свою клятву. Одна эта клятва должнабыла сказать вам многое. Он не эгоистичный вампир, даже близко не подошел кэтому. Он думает о ней. Когда закончишь свою страшную задачу возвращайся комне. Подумай обо мне».

«Мне часто придется возвращаться к тебе с кровью на руках».

Последовало небольшое молчание. А затем он почувствовалприкосновение ее руки и был удивлен, что у нее получилось таким образомдостигнуть его, ведь она не обучалась этому. Кончики ее пальцев с нежностьюпрошлись от подбородка вниз по шее.

«Я была в руках вампира, Эйдан. Ты забываешь, что я знаюуродство зла. Оно абсолютно не походит на тебя, не смотря на то, что ты такдумаешь. Ты охотишься, потому что должен, а не от того, что тебе необходимоубивать. Возможно, те, кто когда-то превратился в вампира, и были хорошими людьми,но эти люди давно ушли. А ты и Грегори только приносите им мир».

Эйдан позволил ее словам уменьшить его горе. Он покачалголовой над иронией всей этой ситуации. Он столетиями не чувствовал никакихэмоций, и вот теперь, когда Александрия вошла в его жизнь, он познал ужасноебремя – горе Охотника.

Он послал в направлении мертвого вампира огненный шар. Всеего внимание сейчас сосредоточилось на задаче. Шар прошел через продырявленнуюгрудь, и перед его глазами образовалась горстка пепла. Пристально посмотрев напрах, он направил рукой ветер. Поток пришел не с моря, а с земли, рассеиваяпепел в волнах, которые отнесут его еще дальше. Эйдан шептал древнеезаклинание, чтобы очистить себя так же, как и его падшего друга. Он стоял гордои прямо, расправив плечи, а затем повернулся и отправился домой.

Он слышал шум воды и то, как Александрия выразилаудовольствие, когда вошла в ванную. Он мог чувствовать ее запах, манящий его.Улыбаясь, он поднялся в воздух, чувствуя, как тот очищает его тело.

Александрия лежала в огромной мраморной ванне, ее волосыбыли собраны в пучок. Пузыри прикасались к ее коже, словно тысячи маленькихпальчиков. Эйдан замер в дверном проеме, его лицо было напряжено, а в глазахстояло выражение тоски и грусти, – то выражение, которое она так стараласьстереть все это время.