– Я займусь этим, уничтожу все следы его существования. –Грегори жестом указал на тело внизу утеса. – Но, Эйдан, он был не один. Был ещеи второй. Но я посчитал, что будет лучше, если я останусь для защиты твоейСпутницы вместо того, чтобы устроить облаву на него. Я уже так близок кпревращению, что два убийства за один вечер опасны для меня. – Его голос былтаким размеренным, таким музыкальным, что им можно было обсуждать погоду.

– Грегори, большое спасибо, за предупреждение и помощь. Тебене стоит беспокоиться о предателе. Это моя работа. Хотя, надо признаться, что язанимался несколько другими вещами, а не охотился.

– Так и должно быть, – произнес Грегори с добродушнойулыбкой. – Спутница жизни проникает во все аспекты существования.

– И поэтому ты боишься, что у тебя будет нелегкая жизнь? –Спросил Эйдан.

– Я слишком долго охотился, чтобы остановиться. Я привыкидти своей дорогой во всем. Я слишком долго ждал, слишком долго боролся истрадал, чтобы позволить ей ту свободу, которую она жаждет. Ее жизнь никогда небудет принадлежать ей, вот что я сделаю.

Эйдан улыбнулся, и Александрия почувствовала, как онрасслабляется.

– Если ты сделаешь так, как считаешь нужным, так, как тебебудет удобно, то у тебя не будет выбора – ты предоставишь ей свободу.

– Я не такой, как Михаил, или Жак, или ты. Я поставлю еебезопасность превыше всего. – Голос Грегори был напряжен.

Эйдан улыбнулся, а его глаза смеялись.

– Я очень надеюсь, что смогу увидеть тебя, Грегори, послетого, как ты произнесешь клятвы своей женщине. Ты должен пообещать, чтопогостишь у нас, хотя бы один день.

– Я не могу закончить, как ты или Михаил. Я не разрушу такимобразом свою репутацию опасного охотника. – Казалось, промелькнул намек юмора,а затем быстро испарился, будто его унесло ветром.

– Я прослежу за вампиром, – сказал Эйдан. – Ты долженизбегать убийств.

– Я убил его на расстоянии. Ты считаешь, что я нарушилпорядок? – Сказал Грегори.

– Ты даже еще сильнее, чем я запомнил.

– У меня появилось много опыта за эти годы, – призналсяГрегори. Его светлые глаза глубокомысленно смотрели на Эйдана. – И ты поймешь,что твой брат тоже сильно изменился. Он быстро учится, что одному прощедержаться, не ступая в тень. Я пробовал ему объяснить, что все имеет свою цену,но он не слушает.

Эйдан покачал головой.

– Джулиан всегда говорил, что правила нужны только для того,чтобы их нарушать. Он всегда находил свой путь. Но он очень уважал тебя. Тыоказывал сильное влияние на него, и, возможно, ты – единственный, к кому онвообще прислушивался.

Грегори покачал головой.

– У него не хватило терпения слушать дольше. Ветер звал,горы, дали... Я и не надеялся остановить его. У него не было внутреннейопределенности, и ничто не могло удовлетворить его.

– Ты назвал его Тьмой. Но это есть и в тебе, и именно этозаставляет тебя открываться миру. Именно это заставляет тебя изучать методылечений, которым ты обучал меня и других. Это позволяет тебе творить чудеса,когда ты помогаешь нашим людям. То же самое делает Джулиан. – Мягко ответилЭйдан.

Серебряные глаза были подобны стали. Холодной. Неумолимой.Ничего не выражающей.

– И это привело нас обоих к тем вещам, которым никто иникогда не должен был научиться. С новыми знаниями приходит власть, Эйдан. Ноуже без ограничений, без эмоций, без разделения на правильное и неправильное.Все это дается настолько легко, что этой властью крайне легко злоупотребить.

– Все Карпатцы знают об этом, Грегори, – спорил Эйдан. – Аты более чем кто-либо способен отличить правильное от неправильного. Так же,как и Джулиан. Почему ты превозмогал и сопротивлялся злу, когда другие давноприсоединились к нему? Ты боролся за правосудие наших людей. У тебя всегда былсвой кодекс чести, и ты всегда следовал ему, как и сейчас. Ты говоришь, что утебя нет никаких чувств, но именно из сострадания ты оберегаешь свою Спутницу,оставив ее, когда она испугалась тебя. Ты не можешь измениться. Я понимаю, чтокаждая минута – это вечность для тебя, и что ты видишь свой конец.

Казалось, холодные глаза Грегори готовы проткнуть Эйдана, ноболее молодой Карпатец не отступил. Он просто пристально смотрел в глазаГрегори, а Александрия могла бы поклясться, что видит, как пламя прыгает отодного к другому. Потом твердый рот Грегори слегка смягчился.

– Ты хорошо научился, Эйдан. Ты целитель, как тела, так иума.

Эйдан склонил голову, принимая комплимент. Ветер завывал, аволны разбивались о скалы. Грегори растворился в темноте, превращая себя воблако. Черная зловещая тень пронеслась по небу, окрашивая небеса, а затемпереместилась к северу и угасла, точно ее и не было, забирая шторм с собой.

Эйдан опустился на песок, наклонил голову. Его плечиконвульсивно подергивались, словно он пытался справиться с сильными эмоциями,затопляющими его. Александрия обняла его голову обеими руками. Она чувствовалаего рыдания, которые с силой пытались вырваться из груди и горла, но не былослышно ни одного звука. И только единственная кроваво-красная слезаознаменовала его горе.

– Извини, cara, но он много значит для нашего народа, и мыне имеем права его потерять. Я чувствую его открытость, внутреннего демона,ждущего, чтобы сожрать его. Но придется исполнить обещание, данное ему, когдадоведется охотиться на него. – Он помотал головой. – Это плохая услуга длятого, кто посвятил всю свою жизнь служению нашему народу и Князю.

У Александрии перехватило дыхание. Она всегда считала Эйдананепобедимым, способным охотиться на вампиров и не попадать под их темнуювласть. Но Грегори был совсем другим случаем. Даже двум охотникам, таким какЭйдан, будет практически невозможно нанести ему поражение.

– Ты не можешь связаться с женщиной, которая могла бы спастиего?

Эйдан с сожалением покачал головой.

– Он продолжал бы следовать своей клятве, а ее присутствиетолько ухудшило бы все.

Она прикоснулась к его волосам пальцами и начала их ласкать.

– Так же, как и я делаю хуже для тебя? – Она потерласьподбородком о его волосы. – Я отлично понимаю, что девочка боится. Ты напугалменя. И все еще иногда продолжаешь делать это. Но Грегори просто приводит вужас. Я бы никогда не хотела бы связаться с таким существом. А она – всего лишьребенок.

– Почему ты все еще продолжаешь бояться меня? – Эйдан поднялголову и с нежностью, буквально перевернувшей ее сердце, прикоснулся к ее лицукончиками пальцев.

– Твоя сила. Твоя настойчивость. Возможно, когда ты менячему-то обучишь, я не буду так этого бояться. Но сейчас мне кажется, что у тебяв руках слишком большая для одного человека власть.