— А ты попробуй докажи, что это притоносодержание. Голова лопнет, пока доказательства соберешь. Там ведь тоже не дураки сидят. Все у них на строго научных началах построено, не подкопаешься.

— Но телефонов таких — по десять штук в каждой газете. Чего проще, выяснить адрес и заявиться! А там уж с поличным их поймать — пара пустяков.

— Это только кажется. На самом деле по адресу может оказаться самая обычная квартирка, трое детей плюс старушка, божий одуванчик. И отец семейства — вполне приличный работяга. А на самом деле, предположим, измученная жизнью мать собирает заказы и передает на другой номер. Там берут девочек, сажают в машину и провожают их, куда заказано, а потом забирают деньги. И все шито-крыто. Подружки приехали к друзьям. А заниматься любовью в нашей стране пока не запрещено.

— Здорово они это придумали, — сказал Леня. — И правда не подкопаешься. Но копнуть, думаю, все-таки можно. И на старуху бывает проруха. И у них скорее всего тоже грешки имеются.

— Попробуй копни, — иронически сказал Ольшевский. — Они журналиста, как и милиционера, за версту не подпустят. Им лишняя реклама ни к чему.

— Да, прибыльный бизнес, — задумчиво пробормотан Леня.

Все началось, казалось бы, с пустяка. Дворник, с которым Леня регулярно встречался и платил ему «за поддержание контакта», когда в очередной раз появился «милиционер», таинственно сообщил, что в озере, на территории соседнего парка, нашли мужской труп.

— Сходите посмотрите, — приглашал он Леню, как будто сам организовал это представление специально для него. — У нас такое редко случается. У нас райончик тихий.

Соколовский побрел в парк. Там, на берегу заболоченного пруда, скорее напоминающего большую лужу, затянутую зеленой ряской и резко пахнущую мазутом и болотной тиной, уже стояла толпа зевак и желто-голубой милицейский «газик». Сотрудники милиции отжимали толпу подальше от трупа, который лежал на траве, прикрытый какой-то грязной рогожей.

Но народ не расходился. Особо любопытствующие нагибались, заглядывали под рогожу, надеясь увидеть лицо утопленника. Только распухшая зеленовато-бледная рука с зелеными точечками ряски и фиолетовой наколкой орла, распластавшего угловатые крылья, выглядывала из-под рогожи. На ноге виднелась толстая бечевка, привязанная к щиколотке. Гиря с выбитой на боку цифрой «шестнадцать» стояла неподалеку.

Было совершенно ясно — человека утопили. Леня достал фотоаппарат, с которым он никогда не расставался, и сделал пару кадров. Крупным планом — наколку на руке.

— Эй ты, чего ты здесь снимаешь? А ну греби отсюда, — сказал молодой милиционер, заметив нацеленный на труп объектив. Леня с недовольной физиономией, на которой читалось: «А что, нельзя?», но без выступлений отошел в сторону.

Вскоре приехал желтый обшарпанный «рафик»-труповозка. Утопленника погрузили в него, гиря, как вещественное доказательство, была брошена в милицейский «газик», и вскоре на берегу никого не осталось.

«Подумаешь, — пожал плечами Леня. — Что тут интересного? Жертва очередной криминальной разборки».

И пошел восвояси.

Через несколько дней в «Хронике происшествий» одной известной московской газеты он наткнулся на сообщение об инциденте, свидетелем которого почти невольно стал. Заметка гласила:

«В четверг поступил сигнал дежурному по отделению милиции Бирюковского района о том, что ныряющими подростками было обнаружено тело мужчины лет сорока — сорока пяти. Прибывшие сотрудники милиции извлекли из воды тело с привязанной к ноге шестнадцатикилограммовой гирей. Мужчину удалось быстро опознать. Им оказался гражданин Ф., ранее судимый. Сотрудникам милиции стало известно, что перед смертью гражданин Ф. являлся директором одной подпольной фирмы, занимающейся сексуальным сервисом. Сейчас милиция активно ищет убийц. О результатах расследования мы сообщим читателям газеты».

«Значит, это был не кто иной, как директор фирмы подпольного секса, — размышлял Леня. — Все приметы сходятся. Время, район, гиря. Эх, если бы я знал, кто лежит передо мной, то, пользуясь журналистским удостоверением, попытался бы выяснить, что к чему, еще на месте происшествия».

Он ходил по комнате, поглаживая пальцами нежный рубец под волосами. Это убийство не говорило почти ни о чем и вместе с тем о многом.

Оно могло быть результатом разборки между рэкетом и самой фирмой, отказавшейся платить. Оно могло быть результатом разборки между конкурентами, другими подпольными секс-фирмами. Оно могло быть результатом конкурентной борьбы в самой фирме, почему бы нет?

Кроме того, тот факт, что убийство было совершено на территории, которую Леня называл уже своей, позволял надеяться на то, что сама сервисная фирма находится именно в его районе. Или хотя бы имеет здесь какие-то дела. Обычно преступники бывают не слишком изобретательны, и, возможно, им лень было тщательно заниматься сокрытием тела и везти его на другой конец города. Понадеявшись на гирю и на нерасторопность милиции, они скорее всего решили не разъезжать с трупом по Москве, а тут же спрятать концы в воду. Во всяком случае, этот факт, безусловно, заслуживал пристального внимания со стороны сыщика, и ему стоило копнуть немного поглубже. Чем черт не шутит!

А черт действительно шутить не собирался. Леня обошел «своих» дворников с вполне конкретным вопросом: нет ли на их территории таких квартир или офисов, около которых наблюдается повышенное скопление красивых девушек и мужчин с машинами.

Одна дворничиха, пожилая полная женщина, с рвением относящаяся к своей работе и к своим жильцам, недолго думая сразу же выпалила:

— А как же, есть, конечно. Все проститутки. И сутенеры у них тоже есть. На машинах почти все, расфуфыренные. Фу-ты ну-ты, ножки гнуты. Тьфу!

— Так-таки все проститутки? — не поверил Леня. Он не мог предположить, что подпольная фирма будет себя афишировать.

— Что я, порядочную женщину от шалавы не отличу? — бушевала дворничиха. — Да я их за версту чую. Сами как каланча, тощие все такие, ходят на каблуках, шатаются не то от ветра, не то оттого, что пьяные.

— А что они, в квартире какой-то обитают?

— Да где там на квартире! Сняли весь первый этаж. Ходят почти голые средь бела дня. Народ-то все видит, все знает…

«Милиционер» не мог поверить в такую скорую удачу. Расспросив у дворничихи, где находится эта конторка, он быстро отыскал ее среди одинаковых высотных домов. Это действительно была официальная организация. Леня уставился на роскошную золотую вывеску, примостившуюся под козырьком обыкновенного подъезда: «Агентство «Суперстар модел».

«Кажется, это не то, — растерялся он. — Но все же надо взглянуть».

Он сунул в лицо охраннику свое удостоверение и, не затрудняя себя никакими объяснениями, смело прошел внутрь помещения.

Здесь действительно располагалось всего-навсего агентство фотомоделей. Леня, когда-то изредка занимавшийся этим, как ему тогда казалось, маловыгодным видом бизнеса, сразу узнал это заведение. Здесь был зал для занятий с зеркалами и балетным станком, хорошая студия, в которой суетился плюгавый фотограф, расставляя юпитеры. Две тощие и замученные бледные девицы курили в углу и обсуждали кто, с кем и когда. Леня плюнул и вышел, ни с кем не вступая в разговор. От этого заведения за версту разило модельным бизнесом, причем не самым удачливым.