Поправляю одежду и прическу, обуваю туфли и спускаюсь по лестнице. Лифты в аварийном состоянии. Отключили. Создатель встречает у военного внедорожника и открывает передо мной дверь. Молча сажусь. В салоне водитель-лейтенант и Его Превосходство рядом на пассажирском. Кортеж из трех автомобилей по невидимой команде трогается с места. Мужчины рассуждают о политике, а я могу выдохнуть и собраться с мыслями. Долго решать какую-то задачу неприятно, а если от неё зависят чьи-то жизни, то еще и страшно. Иногда мне кажется, что не найдя выход, своим бездействием я убью Сновидца с Телепатом. И мой личный счет жизней во имя свободы и торжества Великой Идеи откроется с цифры два.

По дороге к нам присоединяются другие автомобили, кортеж удлиняется, растягивается, траса волшебным образом расчищается. До охотничьих владений генерала четвертой армии едем, пока светило поднимается к зениту. Близко, насколько я понимаю. Машины останавливаются посреди степи. Замолкают моторы, но тишина тут же заполняется птичьими криками. Высокими и звонкими, отрывистыми и переливчатыми. Выхожу из машины и кручу головой. Небо чистое, даже облаков нет. Где же они?

Открываются двери черных внедорожников, выпуская цзы’дарийцев с ловчими птицами на перчатках. Пернатые хищники в шапочках-клобучках сидят смирно, лишь изредка подавая голос.

– Моя стая, – с гордостью говорит Друз, – пестрый красавец – ястреб. Алатай. Рядом с ним белый кречет. Дуко. Знаете, за что ценят кречетов, дарисса? За умение мгновенно взлетать и настигать добычу камнем падая вниз. Дуко хватает дичь лапами и ломает шею, прокусывая затылок.

Глаза генерала лихорадочно блестят. Скоро в них появится азарт, едва с ловчих птиц снимут клобучки и отпустят в небо. Хищники рванутся ввысь, чтобы там начать свой танец смерти. И мужчины будут замирать с биноклями, жадно вглядываясь в кровавую бойню. Находя в ней удовольствие.

– Ваше Превосходство, – обращается к Друзу лейтенант с гарнитурой на ухе, – разведка доложила, что видели двух косуль и оленя.

– Значит, зверя тоже возьмем, – удовлетворенно кивает генерал. – Где беркутчи?

Друз с прищуром осматривает толпу у внедорожников.

– Кто такой беркутчи? – тихо спрашиваю Создателя.

– Охотник. Ловит беркутов из дикой природы, когда они начинают летать, – отвечает мудрец, – и занимается их выучкой.

Киваю и тоже с интересом смотрю по сторонам.

– Здесь, Ваше Превосходство.

Мы оборачиваемся на густой мужской голос. Миниатюрный цзы’дариец держит на руке огромного орла. Хищник отрывисто кричит, вертя головой по сторонам. Клобучка нет и птица замирает, уставившись в небо.

– Кого заметил? – с интересом спрашивает Друз. Ему тут же подают бинокль.

– Не знаю, – пожимает плечами беркутчи, даже не пытаясь смотреть в ту сторону, – я так далеко не вижу.

Жду, что беркут сорвется с перчатки. С тревогой смотрю на тонкие веревки на лапах. Разве удержат? Когти ужасающе длинные и мощные. Страшно представить, как впивается ими в хребет косули, рвет шкуру.

– Налетал Сорго на лисицу? – спрашивает генерал.

– Только к ней и приучал.

– Посмотрим, – облизывает губы Агриппа, – а то в прошлый раз мазнет по зверю и сидит на ветке, а зверь уходит.

– Виноват, Ваше Превосходство, – склоняет голову беркутчи, – теперь мазанет и на новый круг заходит. Снова атакует. Появилась вязкость.

Генерал кивает, и неспешный разговор продолжается, а я делаю шаг назад от беркута. Он расправляет крылья, почти накрывая охотника с головой. Беркутчи смотрит на птицу с большой любовью, улыбается, как самому дорогому существу на планете. Так и есть, я думаю. Красивый хищник. Гордый, статный. Даже привязанный, с кольцом и двумя бубенцами на лапах взирает на нас с истинным превосходством. Плевал он на звания и погоны.

– Охота – тоже иллюзия, – тихо говорит Создатель, – верные псы несут добычу хозяину, а беркуты, соколы, ястребы убивают, чтобы питаться. Только для себя. Хозяин все делает для пернатого. Пытается заслужить его дружбу и уважение изо всех сил.

– А ты? – спрашиваю мудреца. – Пёс или сокол?

Создатель морщится от неприятного вопроса и молчит, а я тоже самое спрашиваю у себя. И не нахожу ответа. Сорго снова замирает, но теперь смотрит перед собой. Беркутчи подносит бинокль к глазам и сияет улыбкой.

– Заяц.

Проворно снимает петли с лап и поднимает руку в перчатке выше. Хищник срывается в полет. Бубенцы захлебываются звоном. Тень трепещет над травяным морем, скользит по зеленым волнам. Сорго уходит в точку над горизонтом, делает круг, возвращается и вдруг резко падает вниз.

– Собак держите! – командует Друз. – Потреплет ведь.

Генерал машет рукой и ныряет в травяное море. Мы с Создателем, рядовые из охраны – все устремляются за беркутчи. Даже не идем, а очень быстро бежим, взбираясь на холм и с высоты замечая темное пятно. Сорго крепко держит когтями поверженного зайца и с остервенением рвет клювом шкуру. Пучки шерсти летят во все стороны, клюв хищника алый от крови, а я почти задыхаюсь от запаха сырого мяса.

– Сорго! – зовет беркутчи. Бубенцы снова вздрагивают, орел расправляет в воздухе крылья и плавно опускается на перчатку. Охотник со счастливой улыбкой шепчет что-то ласковое и скармливает птице кусочки мяса из сумки на поясе. Рядовой поднимает с земли зайца за то, что осталось от ушей и показывает генералу.

– Хорош, – удовлетворенно кивает Друз.

Я смотрю на истерзанную тушку, и меня мутит. То, что когда-то было серой шубкой изодрано в клочья и сочится кровью. Обманули хищника, забрали добычу, отвлекая мясом из рук хозяина.

– Первая добыча, – генерал подходит ко мне, облизывая губы. Рефлекторный жест, но сейчас он вызывает у меня странные ассоциации. Кажется, что не клюв Сорго, а рот Агриппы перепачкан кровью. И хищный блеск в глазах и азарт. Руку генерал держит на боевом посохе. Друз расслабленный и благостный. Решаюсь.

– Поздравляю, Ваше Превосходство. Славная охота.

– Вам понравилось? – с недоверием прищуривается Агриппа.

– Мне нравится степь, чистое небо, первозданная красота ловчих птиц.

– Но не нравятся убийства?

Замираю, съеживаясь под взглядом генерала. Сейчас ему даже харизма не нужна. Он в своей стихии. Царь, бог и господин.

– Нет, – честно признаюсь я.

– Я знаю, – усмехается Друз, – формально вы здесь только ради спасения мудрецов. А ситуация со вчерашнего дня не изменилась. Отойдем?

Иду вслед за генералом обратно на холм. Оборачиваюсь через плечо, замечая напряженную позу Создателя. Рядовые деловито свежуют зайца. Аккуратно и быстро, умудряясь не испачкаться.

– Марк Сципион Мор посадил Сновидца в карантин, – негромко начинает рассказывать Друз, – медики нашли заразную болезнь и закрыли мудреца в боксе.