— Немногое, сэр Спархок, но он часто и отчетливоповторял одно слово, и все остальные каждый раз его подхватывали.

— И что это за слово? — осведомился Кьюрик.

— Кажется — «баран».

— Может, «стриженый баран»?

— Да, пожалуй, — согласился удивленный Берит.

— Знакомые словечки, — усмехнулся Спархок. —Кажется, Мартэл призвал Ульсима навести порядок среди рендорцев.

— А кто такой Ульсим, сэр Спархок? —поинтересовался Берит.

— Новый духовный вождь рендорцев. У них есть священнаяреликвия — кусок бараньего рога. — Он задумался. — А что, этифанатики просто сидят вокруг и внимают его речами с открытым ртом?

— Ну, если вы так называете всю эту кутерьму…

— Надо вернуться и поговорить с Вэнионом, — твердосказал Спархок.

Они повернули и отправились назад во внутренний город.

— Я думаю, нам снова повезло, милорды, — сказалСпархок, когда они подошли к магистрам. — Берит видел, что рендорцысобрались у западных ворот города, и их духовный лидер произносит перед нимипламенные речи.

— Ты позволил послушнику пойти туда одному, сэрСпархок, — неодобрительно покачал головой Абриэль.

— Кьюрик с ним об этом потолкует позже, милорд, —заверил его рыцарь.

— Как там зовут этого новоиспеченного вождя? —спросил Вэнион.

— Ульсим, милорд. Я с ним уже имел честь встречаться.Полный идиот.

— А что будут делать рендорцы, если с ним что-нибудьвнезапно случится?

— Думаю, разбредутся кто куда. Мартэл говорил, чтоприкажет им разобрать мосты. Но пока они не делают этого. Этих безумныхфанатиков надо постоянно подбадривать и ловко наставлять, чтобы подвигнуть ихна угодное тебе дело. Они смотрят на своего вождя как на полубога, и без егоприказа не сделают ни шага.

— Вот тебе и возможность спасти мосты, Абриэль, —сказал Вэнион. — Если Ульсима не станет, рендорцы забудут и о мостах, иобо всем на свете. Может, нам стоит нанести им визит?

— Глупости, — коротко сказал Кьюрик. —Простите меня, лорд Вэнион, но, если мы строем пойдем на рендорцев, они будутбиться до последнего, защищая своего святого. Это будет бесполезная кроваваябойня.

— Ты можешь предложить что-нибудь другое? —недовольно спросил его Вэнион.

— Да, милорд, — уверенно заявил Кьюрик, похлопавпри этом по своему арбалету. — Берит сказал, что Ульсим произносит своюречь, стоя на небольшом возвышении, сложенном из булыжников. Если мне удастсяподобраться к нему поближе, шагов за двести, то… — Кьюрик пожал плечами.

— Спархок, — решительно произнес Вэнион. — Возьмис собой своих друзей и прикройте Кьюрика. Постарайтесь проскользнуть черезгород и доставить Кьюрика в безопасное место, откуда он смог бы застрелитьэтого Ульсима. Если эти рендорские фанатики придут в ярость и будут крушить всевокруг, позабыв про мосты, Воргун успеет перейти реку до того, как остальныенаемники будут готовы к этому. А эти люди такого сорта, что не станут тратитьвремя на бесполезные баталии.

— Думаешь, они сдадутся? — спросил Дареллон.

— Не скажу наверняка, но стоит попробовать, — ответилВэнион. — Если бы удалось уладить все мирным путем, это сохранило бы многожизней обеим сторонам. А у нас каждый человек на счету, да даже рендорцы непомешали бы, когда придется иметь дело с Оттом.

— Интересно, — рассмеялся Абриэль. — КакГосподь Бог отнесется к тому, если на защиту нашей святой матери — Церкви,станут приверженцы эшандистской ереси?

— Господь терпелив, — усмехнулся Комьер. —Возможно, он даже дарует им прощение — хотя бы частично.

Четверо рыцарей, Берит и Кьюрик пробирались по улицамЧиреллоса к западным воротам. Подул легкий ветерок, и туман постепеннорассеивался.

Достаточно скоро их небольшой отряд добрался до той частигорода, что примыкала к его западным воротам. И там, в редеющей дымке тумана,они разглядели рендорцев, тесным кольцом обступивших груду булыжников, накоторой возвышалась знакомая фигура.

— Да, это он, — прошептал Спархок. —Незабвенный Ульсим — любимый ученик святейшего Эрашама.

— Что-что? — переспросил его Келтэн.

— Так он называл себя в Рендоре. Он сам себе присвоилэтот титул, освободив Эрашама от необходимости избрать своего преемника.

Ульсим, возвышаясь на своем каменном помосте, окидывалстолпившихся вкруг него рендорцев взглядом, исполненным безумного триумфа, ивремя от времени в приступе благочестия закатывал глаза к небу, ни на минуту непрекращая выкрикивать слова, своей бессвязной речи. Он был похож на безумца,бьющегося в истерике. Свою костлявую руку он вытянул вперед, что-то крепкосжимая в ней, и через каждые несколько слов он сотрясал воздух истошным воплем:«Стриженый баран». И толпы безумцев, готовых лизать ему пятки, ревом вторилиему.

— Ну как, Кьюрик? — спросил Спархок, взирая на всеэто вместе с остальными из-за полуразрушенной стены, за которой они укрылись.

— По-моему, он не в своем уме, — ответилоруженосец.

— Разумеется. Но я спрашивал тебя о том, сумеешь ли тыотсюда попасть в него.

Кьюрик, прищурившись, посмотрел поверх толпы напроповедующего фанатика.

— Возможно, — задумчиво протянул он.

— Ну, что ж, тогда попробуй, — сказал ему Келтэн. —Даже если ты чуть промахнешься, то стрела просто изберет себе другую жертву.

Кьюрик положил свой арбалет на гребень разрушенной стены иприцелился.

— Господь ниспослал мне откровение, — выкрикивалУльсим своей пастве. — Мы должны разрушить мосты — творения дьявола. Силытьмы собрались на том берегу. Они нападут на вас. Но священный стриженный баранзащитит вас! Сила Блаженного Эшанда соединиться с мощью святого Эрашама! И нашасвященная реликвия исполнится этой силой! Мы станем непобедимы!

Кьюрик медленно спустил курок. Тяжелый арбалет отозвалсяглухим вздохом и выпустил стрелу в цель.

— Вы непобедимы! — еще раз вскричал Ульсим. —Вы…

Никто так и не узнал, о чем еще хотел поведать Ульсим, межбровей которого, словно по волшебству, выросло оперение стрел, пущеннойКьюриком. Он покачнулся, выпучив глаза и открыв рот, и свалился вниз к подножиюкаменной груды.