— В таком случае это очень просто опровергнуть.

— Это не я должен опровергать, а они доказывать! — раздраженно воскликнул Латам. — Если там и есть какие-то платежи, может они сделаны по другим причинам. Может, он платил за собственные грехи! Но уж точно не за мои.

— Ты подвергаешь сомнению честь моего покойного брата? Своего отца?

— Я еще раз повторяю, что никаких доказательств нет, а эти женщины лгут!

На этот счет у каждого из присутствовавших имелось собственное мнение. Возмущение, сомнения, споры заполняли комнату. Дафна обнимала Сьюзен и Эмму, молясь, чтобы испытание, на которое она их уговорила, оказалось не напрасным.

— Уверяю вас, кроме их слов, имеются и другие доказательства, — послышался вдруг голос.

Он раздался от двери, и хотя звучал совсем негромко, все повернулись в ту сторону.

Там стоял Каслфорд, умудряясь выглядеть ошеломленно и одновременно равнодушно. Он вошел в гостиную, огляделся, наслаждаясь вниманием, но при этом демонстрируя, что оно его несколько раздражает.

Поздоровавшись с некоторыми из собравшихся, он заметил дядюшек Латама.

— А, епископ номер один и епископ номер два! Это уже излишек. А ваш старший брат не пришел? Может быть, он все еще пребывает в меланхолии по поводу того, что Латам пережил своего отца и другой ветви семейства не перешло герцогство?

— Слушайте, Каслфорд, это очень дурной вкус, — пробормотал какой-то джентльмен. — Дай весь этот спектакль тоже.

— Тем не менее, вы все еще здесь.

До сих пор он на Дафну не смотрел, но сейчас взглянул. Он ничего не произнес вслух, но все, что он думал про нее, читалось в его глазах. Каслфорд был очень недоволен.

— Ты сказал, что, помимо их слов, имеются и другие доказательства, Каслфорд, — обратился к нему Саммерхейз. — Лучше всего сразу сказать, что они собой представляют.

Каслфорд посмотрел на Латама. Дафна подумала, что он выглядит не гневно, нет, скорее печально.

— Есть еще мое слово. По крайней мере вот эта женщина говорит правду. — Он показал на Маргарет. — А раз она, то, смею предположить, и остальные — тоже. Я знаю, что ее слова правдивы, потому что видел его с ней. Видел, как это случилось.

Все в комнате затаили дыхание. Латам выглядел потрясенным.

— Он врет, — выкрикнул Латам. — Говорит это, только чтобы поразвлечься! Он настолько развращен, что считает это шуткой!

— Я даю слово джентльмена, что видел его с ней. Я своими руками стащил его с этой женщины. — Он взглянул на Латама. — Над такими вещами не шутят. Полагаю, ты этого никогда не понимал.

Епископы в ужасе повернулись к Латаму.

— Тебе что, нечего сказать? Ты намерен оставить это без ответа? — требовательно, гневно воскликнул худой и морщинистый.

— Он взвешивает, — отозвался Каслфорд. — Он никогда ничего не делает без тщательного расчета. — И он направился к Латаму. Люди поспешно расступались. — Если ты еще раз скажешь, что я лгу, мне придется бросить тебе вызов. Или же вызов должен бросить мне ты за то, что я замарал твою честь. Так или иначе, а мы встретимся.

Латам уставился на него с такой ненавистью, что Дафна подумала — будь у него в руках оружие, все свершилось бы прямо сейчас, на глазах у всех. Но Латам, с исказившимся лицом и горящими глазами, оттолкнул Каслфорда и быстро вышел из комнаты.

Все заговорили одновременно. Каслфорд, не обращая внимания на шум и суматоху, подошел к Дафне и посмотрел на нее самым что ни наесть герцогским взглядом.

— Я говорил тебе не пытаться опорочить его.

— У меня было свое мнение по этому вопросу.

— Вижу.

— Все это началось до того, как я узнала про твой план. Но даже узнав, я решила, что восемьдесят тысяч фунтов недостаточное наказание.

— Пожалуй, да. — Каслфорд обернулся к Эмме и Сьюзен. — Полагаю, вы две — мои арендаторши оставшихся двух участков. Позже расскажешь, откуда ты узнала, как их отыскать. — Он склонил голову набок и с подозрением прищурился, глядя на Дафну. — И почему-то мне кажется, что эта история мне не понравится.

Подошли Хоксуэлл и Саммерхейз, оба мрачные, несмотря на победу. Каслфорд посмотрел на обоих по очереди, глянул через их головы на взбудораженных гостей.

— Вы можете от них избавиться? Вон те двое уже бьются об заклад, состоится ли дуэль.

Это заняло немного времени. Через двадцать минут последний гость покинул дом.

Остались только трое мужей и один любовник, смотревший на Дафну и ее подруг довольно свирепо, с упреком во взгляде.

— Хочешь, чтобы я его убил?

Вопрос донесся до Дафны из темноты, прорвавшись сквозь захлестнувшую ее пелену страсти. Мир постепенно возвращался на место.

Если быть до конца честной, Дафне следовало признать, что этот вопрос и все, что он означал, висели над ними с тех пор, как они уехали с Берд-стрит и вернулись в дом Каслфорда. Возможно, именно этим объяснялось то, как Каслфорд вел себя с ней, словно пытался добиться признания своего превосходства.

— А ты хочешь его убить?

— О да! И очень сильно хочу.

Дафна подумала, что именно это вызвало в нем ту душевную смуту, которую она чувствует.

— Может быть, никакого вызова не будет?

— Он или бросит мне вызов, или фактически признается, что все сказанное — правда. Дуэль не изменит общественного мнения, но заставит всех помалкивать.

— В таком случае мне жаль, что ты узнал о нашей задумке и вмешался. Я искренне надеялась избежать вашего столкновения и не хотела подвергать тебя опасности.

Каслфорд прикрыл ладонью глаза, помотал годовой и нетерпеливо застонал.

— Поверь в меня хоть немного, женщина! Мне опасность совсем не угрожает. Латам всегда был отвратительным стрелком. Я бы вызвал его много лет назад, имей он хоть полшанса выстоять против меня. — Он вздохнул. — Мне в любом случае придется это сделать. Думаю, самое лучшее — поскорее покончить с этим. Его репутация погублена. Ни один порядочный человек не назовет его своим другом.

— Так может быть, нет необходимости его убивать?

Каслфорд пожал плечами и привлек Дафну к себе.

— Думаю, мы должны оставить тот дом за собой. Он прекрасно расположен, уединенно.

Дафна собралась с духом. Она надеялась — разумеется, тщетно, — что сегодня ночью они не станут разговаривать про «после», но раз уж разговор зашел, пусть так и будет.

— Я сняла его всего на месяц.

— Значит, я поговорю с агентом и продлю аренду.

— Я не собираюсь жить в городе. Целый дом — это расточительство.

Он посмотрел на нее.

— Но когда ты будешь приезжать, я не хочу, чтобы ты останавливалась на Парк-Лейн или у других подруг. И раз уж ты не станешь жить у меня, тебе нужен дом.