— Я прощаю тебя за то, что ты выстрелила в меня… — говорит он, целуя внутреннюю сторону моих обнаженных бедер. — И я вознаграждаю тебя за то, что ты попала в цель и зашила меня. Ты научилась чему-то новому, еще одной вещи, которая сделает тебя сильнее, маленькая колибри, — говорит он, проводя языком по моим складочкам.

Я запрокидываю голову, закончив свою работу и испытывая облегчение от того, что все закончилось, и издаю удовлетворенный стон, когда мои руки инстинктивно тянутся к его волосам. Теперь обе сильные руки притягивают меня к его лицу, забыв о пулевом ранении.

— Твоя сладкая киска зовет меня, — говорит Габриэль. — Я никогда ничего не хотел так сильно, как этой текущей крошки на моем языке.

Я всхлипываю от его слов и вспоминаю его мощное тело, готовое к моему выстрелу. Самое поганое, что это заводит меня. То, как он выглядит сейчас, между моих бедер, зловещий и раненый, его слова и его язык вызывают желание и адреналин в моей крови.

Сердце учащенно бьется в груди, когда он наслаждается моей киской с пылом мужчины, который только что мог умереть. Словно близость смерти заставляет его желать меня еще сильнее, когда он попеременно то втягивает мой клитор в рот, то поглощает каждую каплю, которую я ему предлагаю.

Габриэль доводит меня до грани оргазма, а затем вводит два пальца в мою киску, двигая ими внутри в такт моим покачивающимся бедрам. Я подаюсь вперед к краю стойки, упираюсь в него руками для устойчивости, и сбиваю на пол наши инструменты, пока он двигает по мне языком с идеальным темпом и давлением. Я начинаю терять контроль. Мои ноги дрожат, и я вздрагиваю, когда во мне закручивается тугая спираль похоти.

— Отдай мне мою награду сейчас же, — говорит он, двигая пальцами, попадая в то место внутри меня, которое не оставляет мне выбора, кроме как взорваться оргазмом в течение нескольких секунд после его команды.

— Кончи на мой язык с моим именем на губах, отдай мне все до последней капли, — рычит он, когда я делаю то, что он говорит.

— Гейб… — вскрикиваю я, сокращая его имя, и в ответ он всасывает мой клитор в рот так сильно, что у меня кружится голова.

— Еще, — произносит он низким рокочущим голосом. Ему это нравится.

— Гейб… — повторяю я, и его похвала снова толкает меня за грань. Он закидывает мои ноги себе на плечи, я не в состоянии держать их сама. Я сильно кончаю на его язык, как он и хотел, стараясь не разорвать швы, которые только что наложила.

Мой оргазм продолжается, а Габриэль все не отпускает меня. Я так крепко вцепилась в его волосы, что ему должно быть больно, но ему, кажется, все равно или он не замечает этого.

Я открываю глаза, ослабляя хватку на его волосах, и смотрю на деревянные балки потолка, пока мое дыхание приходит в норму. Я смотрю вниз, на него, все еще сидящего между моих ног, прекрасного бога, принадлежащего только мне. Я перевожу взгляд с него на пол, где разбросаны наши иглы и щипцы, и, когда он целует внутреннюю сторону моего бедра, на моих губах появляется легкая ухмылка.

— Думаешь, здесь все еще стерильно?

Глава 47

Бринли

Ралли в Глен Иден — это то, что я не могу описать словами.

Я восхищаюсь видами, звуками, запахами и не могу поверить, что это его мир — мир байкеров. Я просто не представляла, сколько людей он охватывает.

Это не просто хобби, это то, кем они являются.

Это не просто атмосфера. Это целая культура.

Мы въезжаем в тихую деревушку Бенсон, штат Джорджия, и останавливаемся на светофоре в море мотоциклов. Я чувствую себя своей, когда большие ладони Габриэля ложатся на мои икры, обтянутые джинсами. Он осторожно поглаживает их, пока мы ждем переключения света, и меня охватывает теплое чувство умиротворения. Несмотря на то, что снаружи он такой бессердечный, хладнокровный президент байкеров, внутри он удивительно заботливый, защищающий и чертовски привлекательный.

Прожив с ним месяц, я понимаю, что Габриэль ничего не может с этим поделать. Он просто излучает мужественность и силу во всем, что делает. Он добытчик, опекун и король этого мира. Когда он стоит впереди и в центре, возглавляя свой клуб, одновременно прикасаясь ко мне вот так, уютно устроившейся за его спиной, я чувствую себя его королевой.

Мне почти грустно, когда светофор наконец переключается, и он отпускает мои ноги, чтобы вернуть руки на руль. Чем дальше мы заезжаем в город, тем невероятнее и необычнее становится все вокруг. Повсюду торговцы, повсюду женщины, некоторые в сетчатых майках, под которыми ничего нет, некоторые вообще без них, и почти все одеты в кожу, как будто это обязательное условие для того, чтобы попасть в город. Здесь есть палатки с одеждой, с запчастями для мотоциклов, с самими мотоциклами, здесь «Harley Davison», «Indian Motorcycle», даже у «BMW» есть просмотровая площадка. Есть пивные палатки и фудтраки22. Здесь царит хаос, смех и кажется, что это настоящая вечеринка, на которой собралось больше клубных цветов, чем я когда-либо видела. Клубы со всех уголков страны, разных национальностей, даже клубы из Канады присоединились.

Все, чтобы отпраздновать свою любовь к мотоциклам. Это действительно захватывающее зрелище.

Мы проезжаем через весь город, а затем выезжаем на окраину, где вечеринка продолжается, мы заезжаем в кемпинг, который находится на территории знакомого Габриэля. Звучит музыка, а между деревьями повсюду расставлены палатки. Есть переносные туалеты, люди готовят барбекю. Похоже, владелец продумал все до мелочей.

— През, — говорит седовласый гигант с бородой, которого Габриэль называет Джеком. Тот широко улыбается, когда мы подходим к нему, стоящему перед рядом из пятнадцати домиков в стиле юрт.

Я оглядываюсь по сторонам, пока он разговаривает с мужчиной и еще несколькими людьми, которые присоединились к нам, пока члены «Гончих Ада» входят в домики и слезают с мотоциклов. В центре территории стоит массивное здание, окруженное деревьями. Оно напоминает мне столовую из летнего лагеря, куда я ездила в детстве.

— После ралли я на две недели уезжаю в Орландо, так что для меня это своего рода проводы, — говорит ему Джек.

— Собираешься навестить Скайлар? — спрашивает Габриэль, когда Лейла подходит и обнимает меня сзади.

Я сжимаю ее в ответ.

— Нам будет так весело, — шепчет она, чтобы не прерывать разговор двух мужчин.

— Ага, вчера родился внук номер два. Эти дети — просто благословение, —