— Я хотела это выпить, — говорю я, прищурившись.

Он морщится от вкуса, хватает свою бутылку с водой и делает глоток. Я не видела, чтобы он сегодня пил виски. Наверное, именно по той причине, почему он просит меня притормозить. Он должен быть начеку.

Габриэль будет следить за мной, я знаю, но я не волнуюсь. У меня отпуск без стресса. Отдыхаю от четырех стен его дома, от того, что кто-то охотится за мной, чтобы причинить ему боль, от безумного сюрреалистического направления, которое приняла моя жизнь за те неполные два месяца, что я провела дома, от всего этого.

Я позволяю ему победить и не ищу другую выпивку, зная, что скоро кто-нибудь принесет еще.

Остальные девушки из нашего клуба тоже уже приехали и присоединяются к нам, когда до меня доносятся отдаленные звуки музыки церковного хора. Он стихает, когда наша музыка снова начинает звучать, а затем возвращается, когда песня заканчивается.

— Здесь кто-то проводит церковную службу? — спрашиваю я у сидящей рядом Лейлы.

Она смотрит на поле за нашими домиками.

— Соседняя ферма. Они проводят массовые церковные службы под открытым небом, каждый год примерно в то время, когда мы приезжаем сюда. Это продолжается несколько часов каждую ночь. Они молятся за нас, молятся, чтобы мы изменили свою жизнь.

Я оглядываюсь через плечо в том направлении, где слышу хор, поющий «Как ты велик», но она снова исчезает, когда через звуковую систему диджея начинает играть «Van Halen»23.

Я прикусываю нижнюю губу. Раньше я была в числе молящихся. Теперь молятся за меня. Есть в этом что-то тревожащее, и я пытаюсь вытеснить из памяти гимны моей юности. Я не хочу, чтобы эти два мира столкнулись.

— Босс. — Шон обращается к Габриэлю, кивая на группу мужчин, ожидающих в толпе людей. Я разглядываю их, стараясь не показывать этого. Все они одеты в джинсы и жилеты, я понятия не имею, кто они, и не узнаю, пока они не отвернутся.

— Сейчас они могут поговорить. Отис должен скоро уехать, — добавляет Шон.

Габриэль смотрит на меня, потом на Эмбер, Шанталь и Лейлу.

— Не волнуйся, През, мы позаботимся о ней. — Шанталь улыбается ему.

Габриэль закатывает глаза и поворачивается к Крису. Он указывает на место рядом со мной.

— Не сходи с этого места, пока я не вернусь, понял? — говорит он, похлопывая Криса по груди.

— Конечно, През.

Понятия не имею, о чем он беспокоится, здесь так весело…

Серьезно???

Я внутренне стону, наблюдая за ее приближением.

Очевидно, это был лишь вопрос времени, когда кто-то принесет очередную порцию выпивки. И вот она идет, неся мой следующий шот на подносе вместе с двадцатью другими. Темные волосы распущены, кожаные шорты и обтягивающая красная майка. Челси, та самая наглая девица, которая приставала к Габриэлю на глазах у всего нашего стола на свадьбе Лейлы.

И как только я начинаю веселиться, появляется эта назойливая женщина?

Глава 48

Габриэль

— Мы не против идеи, Фокс-старший вышел из-под контроля. — Я смотрю через стол на Отиса Мэлоуна, лидера одного из наших братских клубов, МК «Титаны».

— Это будет нелегко, — говорю я в ответ, пока Отис раскуривает косяк.

— Думаю, легче, чем ты думаешь, — отвечает он, затягиваясь. — Я знаю Эйдена с девяти лет. Он не говорит об этом прямо, но Фокс-старший слетел с катушек. Он заключает сторонние сделки, я знаю это от своих собственных контактов. — Он подносит косяк к губам и снова глубоко затягивается. — Клуб им недоволен.

— Как вы, парни, собираетесь справляться с проблемой? — спрашивает его вице-президент Тайлер. Проблема — это президент «Адептов Греха».

— У нас есть план. Надежный. Он угрожал нашим семьям, он долго не протянет, — отвечает ему Кай.

Я киваю в знак согласия.

— Кто возьмет на себя управление «Голубым поездом», когда это случится? — Отис затягивается и откидывается назад, переходя сразу к делу, зная, что мы никогда не возьмемся за продажу фентанила, нас это не интересует. Во имя общего дела я не стану оскорблять его, произнося это вслух, но это дерьмо — гребаный яд.

— Раз уж вы не хотите этим заниматься, мы возьмемся. — Он ухмыляется.

Я смотрю на остальных своих людей, мы уже говорили об этом.

— Когда Марко уйдет, закончится и его сделка с «К6». — Я упоминаю другую известную уличную банду Атланты, с которой он делит свой район. — Они не будут иметь дело ни с кем, кроме него. Они владеют западной частью, ты можешь взять ее под контроль, но только если будешь следить за нашими клиниками и помогать их защищать. Как ты понимаешь, они не будут рады. Это лучшее, что мы можем предложить.

Отис задумывается.

— Мы ожидаем от них ответной реакции, но их немного, они не станут с нами связываться. Дайте нам несколько минут, — говорит он мне.

Я смотрю на остальных своих людей, мы киваем и встаем.

— Мы будем снаружи, — говорю я ему, стукнув один раз по столу.

Я знал, что Отис захочет обсудить это с парнями. В отличие от Фокса-старшего, он не пойдет на сделку без поддержки своего клуба.

Мы выходим и прислоняемся к стене хижины.

Я выдыхаю.

— Ненавижу договариваться до того, как план выполнен.

Флипп хлопает меня по спине.

— Мы знаем, но нам понадобится их помощь, чтобы убедить «Адептов Греха» принять изменения, как только мы уничтожим Фокса-старшего.

Я киваю, как раз, когда открывается дверь и выходит Отис.

Он протягивает руку.

— Договорились. Мы возьмем их долю, а тебе поможем уладить дела с остальными членами «Адептов Греха», когда ты сделаешь свою часть работы.

— Ценю твою помощь, мы в долгу перед тобой, — говорю я ему, пожимая руку и хлопая его по плечу.

Отис оглядывает остальных своих людей.

— Мы унесем это в могилу, През.

Я киваю.

— К черту мою жизнь, — бормочет Акс себе под нос. Я поворачиваюсь к нему лицом, он кладет телефон обратно в карман, смотрит на меня и вскидывает руки вверх: — Нам пора, босс.

Во мне мгновенно вскипает адреналин.

— Кто посмел причинить ей боль? — спрашиваю я, уже двигаясь, готовый убить еще до того, как он мне ответит.

Черт. Я знал, что должен был надеть на нее жилет с нашивкой, что она моя собственность, но не хотел привлекать лишнее внимание до тех пор, пока мы не справимся с угрозой «Адептов Греха». Я не хотел рисковать ее безопасностью, а теперь кто-то…

— Скорее, кому она собирается причинить боль.

Я замираю и