Альфонсо Бельмонд был тем человеком, который сообщил мне о ее предательстве. У нее был роман с Джеймсом Маццоне-старшим, членом синдиката. Она забеременела. Поэтому я убил ее и его тоже.

Мое сердце сжимается, когда все встает на свои места. Теперь у меня есть ответы на все. На все, что было в прошлом.

— Как и ее, я убью тебя, — добавляет он. — Мы вернемся в Род-Айленд, и завтра в полдень я приглашу старших членов Тени посмотреть, как я вырежу из тебя ребенка. Я убью собственную дочь в знак своей преданности нашему делу, а затем Дмитрий сожжет то, что от тебя останется, будь ты жива или мертва, когда я закончу с тобой. Мы покажем, что непослушание не потерпят в Круге Теней. Тебе это не сойдет с рук.

Слезы текут по моим щекам, затуманивая зрение. Барабанная дробь в моем сердце овладевает моими мыслями и страхами.

Он оглядывает меня и уходит, а когда дверь закрывается, тьма охватывает меня изнутри и снаружи. Я мертва.

Я умру здесь.

Я беременна, и мой отец собирается меня убить.

Тристан…

Он никогда не узнает.

Я уверена, что теперь он должен знать, что я ушла, и он не подумает, что я сбежала. Не с Ником, который следит за этим местом. Ника подстрелили. Он найдет его, и я уверена, что первое, что он подумает, это то, что мой отец добрался до меня.

Он поймет, что план провалился. Он сработал только благодаря элементу неожиданности, а я была их рычагом. Теперь у них этого нет, а у меня ничего нет.

Он не пришёл бы только ради меня.

Никто этого не сделает.

Глава сорок третья

Тристан

Я смотрю в окно кухни, чувствуя себя потерянной душой.

Мы только что вернулись домой.

Ника отвезли в больницу еще до нашего приезда.

Мы обнаружили, что наши системы безопасности были взломаны еще вчера вечером.

Меня обманул Альфонсо, человек, которому я доверял. Человек, которому мы все доверяли. Он предал нас.

Он предал меня.

Вся эта куча дерьма — моя вина. Это я сказал ему, что забрал Изабеллу, это я сказал ему, что мы собираемся устранить Мортимера, и как влюбленный дурак я попросил его забрать Изабеллу обратно в Род-Айленд. Я попросил его, потому что доверял ему заботу о ней, не зная при этом, что он был гребаным шпионом.

Этот человек был в нашей жизни с тех пор, как я себя помню.

Никто не задал никаких вопросов, когда Альфонсо вошел в дом. Мужчины на месте не знали, как выглядят Мортимер или Дмитрий, поэтому они все вошли и легко забрали Изабеллу. Единственный мужчина, который мог что-то сделать, был застрелен с намерением убить. И если бы Ник не выжил и не сказал мне, что ее забрал Альфонсо, я бы не узнал ничего. Я бы даже подумал о возможности ее побега, хотя я бы посчитал это невозможным, потому что она не смогла бы это сделать, учитывая, что место так тщательно охранялось.

Тщательно охранялся, и посмотрите, что произошло.

В чем смысл?

Альфонсо сделал то же самое, что и Андреас. Он использовал свое лицо, чтобы обмануть всех. Так же, как Андреас, он ходил на виду по правую руку от дьявола, и ни одна душа не поднимала тревогу из-за того, кем он был.

Я даже больше не могу злиться, потому что если я это сделаю, то впаду в неистовую ярость и уничтожу все на своем пути, включая себя.

Массимо и Доминик входят, и я поворачиваюсь к ним лицом. Мы едва успели провести время с Кэндис, когда она проснулась.

— Пришел поговорить. Пора, — говорит Массимо. Лицо его сурово.

Я не знаю, что он собирался мне сказать, но он прав. Пришло время поговорить.

Я хочу сказать одно, но им это не понравится. Чертов план по захвату Мортимера провалился, и теперь у нас нет ничего, что могло бы его зацепить. Он вернул свою дочь, и я знаю, что он собирается ее убить, потому что она помогла нам.

Альфонсо — единственный человек, который мог ему это сказать. Мортимер убьёт её за предательство. Я не могу позволить, чтобы это случилось с ней. Я обещал ей, что позабочусь о ней. Это обещание, которое нужно сдержать.

Я продолжал говорить, что я брат, которому нечего терять. Я был неправ. Когда они забрали Изабеллу, они забрали у меня последнее. Когда я решил отпустить ее, все было по-другому. Это было для того, чтобы у нее была жизнь. Свобода. Свобода — единственное, чему я позволил бы взять верх над собой.

Не рабство. Не смерть.

— Я собираюсь вернуть ее, — начинаю я, и Массимо напрягается. Доминик смотрит на меня, и мне интересно, о чем он думает. То, что он сказал об Изабелле вчера вечером, все еще не укладывается у меня в голове. — Мортимер узнает, что она помогла нам, я собираюсь вернуть ее, и я не прошу тебя идти со мной. Элемент неожиданности исчез, так что если я пойду, я знаю, что могу не вернуться, но я пойду.

Это все, что я должен сказать. Я просто поеду в аэропорт и сяду на первый самолет. Я даже не буду настолько смел, чтобы просить самолет или что-то в этом роде.

— Тристан… — говорит Массимо, но я его перебиваю.

— Нет, ты сказал мне не просто так, несколько дней назад, что я могу быть тем, кто вернет ей ее мечты. Моя версия этого была не такой. Я не хочу, чтобы она была частью этого. Поэтому я ухожу.

Я прохожу мимо них и направляюсь к двери.

— Я иду с тобой, — кричит Доминик, и я останавливаюсь на полпути.

Я оборачиваюсь и смотрю на него, ошеломленный предложением помочь. — Нет, не стоит.

— Ты хочешь сказать, что я тоже не могу пойти? — бросает вызов Массимо. — Пойдем все. Я хотел поговорить о том, что мы делаем, но, похоже, мы знаем, что хотим делать.

— Я все еще думаю, что у нас есть элемент неожиданности, — утверждает Доминик.

— Как же так?

— Мортимер не будет ожидать, что ты приедешь за его дочерью. Теперь у него есть рычаги влияния, поэтому он не подумает, что мы это сделаем, и поскольку он уже в Штатах, я не вижу смысла ждать. Мы должны уехать сегодня вечером. Это при условии, что они в Род-Айленде. Их может и не быть там.

— Я сначала проверю там. Дом Николи.

— Это Род-Айленд.

— Ты