– Так почему бы первыми не связаться с Виником? И предъявить свои условия? Зачем ждать, пока он начнет действовать?

– Послушай, мне не меньше твоего претит ожидание! – сказал Аэро. – Поверь, мне больше всего хочется решить проблему боем. – Он взялся за рукоять фальши-она, однако доставать его не стал, а вместо этого опустил руки на стол, сцепив пальцы. – Знаю, со стороны не скажешь, но у нас есть инструмент воздействия. Мы, выражаясь военной терминологией, занимаем высоту. Если выйдем на связь первыми, Виник почует нашу слабину, но если заставим его сделать первый шаг, то он засомневается, не переоценил ли значимость заложников. Это даст нам преимущество в переговорах.

– Вас хорошо обучили в Агогэ, капитан Райт, – заметил Дивинус, глядя на него с гордой улыбкой. – Согласен с вашей оценкой ситуации.

– Благодарю, профессор, – сказал Аэро, и Майре захотелось стереть с его лица довольную мину.

– А если Виник не свяжется с нами? – спросила она, чувствуя, как пылают щеки. – Что тогда?

– Свяжется, я не сомневаюсь, – возразил Аэро. – Надо лишь проявить терпение.

– Уж прости, если мне этого мало, – ядовито сказала Майра. Хотелось заглянуть в омут его разума и выведать, правда ли он верит в то, что говорит. Но Маяки не работали, и оставалось только читать по лицу, а оно напоминало маску, лишенную всяких эмоций. Тогда Майра взглянула на Ищунью – та слегка пожала плечами и поерзала в кресле. Она не спешила занимать ничью сторону, это был не ее бой. Без связи через Маяки все трое отдалились друг от друга, вновь стали чужими.

– Ладно, будь по-вашему, – сдалась Майра, понимая, что осталась в меньшинстве. – Но я хочу знать, если что-то изменится. Чтобы больше никаких тайн, понятно?

– Разумеется, мисс Джексон, – ответил Ной. – Я обновлю ваши предпочтения.

Остаток встречи прошел быстро. Дивинус объявил, что, как только ситуация с Виником разрешится, они смогут приступить к разморозке эмбрионов и перезаселению планеты. Майра слушала вполуха. Какое ей дело до всех этих планов, когда рядом нет любимых? Тревожные мысли водоворотом крутились в уме. Майра пыталась взглянуть в глаза Аэро, но его лицо оставалось холодным, он внимательно слушал профессора.

«Ну вот, – подумала Майра. – Нашел себе нового генерала. Солдаты бывшими не бывают. Дивинус околдовал Аэро».

Когда совещание закончилось, Майра вернулась к себе, упала на кровать и накрылась одеялом с головой. От тоски по братишке и Калебу болело в груди. Теперь, когда Маяки не работали, она поняла, что Аэро для нее – чужой человек. Их связывали лишь Маяки.

Калеб ни за что не предал бы Майру, как Аэро. Конечно, и Калеб не без недостатков: чванливый, капризный… Но похоже, что он избавился от них за время тяжелого путешествия. Калеб всегда оставался предан Майре, даже ценой расставания, а она взяла и нарушила слово, данное ему тогда, на берегу. И вот она его потеряла… наверное, навсегда.

Майра плакала в подушку до тех пор, пока ее не накрыл сон. На этот раз снился ей не Виник и не Темный, а Калеб, его изумрудные глаза и сильные руки…

Следующие несколько дней тянулись бесконечно. Каждое утро Аэро начинал одинаково – с зарядки, состоящей из отжиманий, приседаний и упражнений с фальшионом. Правда без подзарядки фальшион постепенно слабел. Затем Аэро быстро принимал душ, пальцами расчесывал отросшие волосы и, переодевшись в чистую одежду, завтракал.

Автоматическая обслуга казалась ему примитивной, в ее устройстве не было ничего сложного. Под управлением Ноя маленькие роботы следили за тем, чтобы гостям было комфортно, а в пещерах чисто. Это объясняло, почему в комнатах и коридорах такой безупречный порядок. Даже криокапсулы как будто регулярно полировали до идеального блеска.

Несмотря на то что заряд фальшиона падал, Аэро все равно носил его с собой. Без оружия он чувствовал себя неуверенно и постоянно неосознанно поглаживал узорчатую рукоять. Даже когда клинок лежал в ножнах, Аэро чувствовал, как энергия покидает его.

Иногда он заходил в комнату к Ищунье и съедал ее порцию: Ищунье вкус местного питания не нравился, и она оставляла свою порцию капитану, предпочитая охотиться на крыслов, жуклов и прочих живучих тварей, которые однажды проникли в эти катакомбы и плодились тут в укромных местах.

Если Аэро заставал Ищунью у себя, они болтали. Правда, Ищунья от разговоров быстро утомлялась и большую часть времени предпочитала находиться одна. Без Маяка, она, похоже, деградировала, растратив все свои навыки общения. Впрочем, не одна Ищунья менялась.

Майра игнорировала Аэро. Стоило заглянуть к ней, как она торопилась уйти, протиснуться мимо него, выдав при этом какую-нибудь отговорку: мол, она нужна профессору, чтобы обговорить планы перезаселения Земли, или еще что-нибудь в том же духе. Аэро провожал ее взглядом: костлявая спина, худые плечи, – смотрел, как она удаляется в другую часть подземного лабиринта. Сперва он твердил себе, что Майра и правда занята, что еще не оправилась от всех злоключений, однако со временем понял: она попросту избегает его.

«Что я сделал неправильно?» – ломал он голову.

Сильнее всего злило, что он не мог задать Майре этот простой вопрос. Как только Маяки погасли, она полностью преобразилась, стала другой. Словно в ней что-то выключили. Знал ли ее Аэро вообще?

Он вспомнил их связь, скрепленную Маяками. Сны, которые были вовсе и не снами; то, как они сливались воедино, делясь мыслями, чувствами и воспоминаниями; чудовищное время, когда он не чувствовал Майру после того, как в нее ударила молния. Вспомнил, как наконец они встретились и как по ночам снова объединялись и беседовали в мыслях. Это были самые яркие дни в его жизни. И вот ничего не осталось.

В голове царили пустота и тишина. Сердце болело, как не болело никогда прежде. Эмоции, эти переменчивые и непостоянные явления, по-прежнему его пугали: приходили, лишали рассудка и способности мыслить трезво, а потом исчезали – как раз тогда, когда он в них нуждался. Аэро лишился дома, армии и теперь – любимой. Его словно мотало в безбрежной пустоте, как кусок камня, отколовшийся от планеты. Еще никогда Аэро не ощущал такого одиночества.

Чтобы не свихнуться, Аэро искал спасения в рутине. После зарядки и завтрака он наведывался к Ною и Дивинусу, справлялся, как там дела со Вторым ковчегом. Виник на связь не выходил, но и не продолжил Штерновы поиски. Главный корабль по-прежнему кружил на орбите Земли. Чего же Виник ждал?

Аэро поразмыслил над его последними действиями. Виник перевел пленников с Земли на борт корабля, где безопасней. Он также отвел войска от порога Первого ковчега, оставив лишь один отряд. Присмотревшись к изображениям с датчиков, Аэро узнал и бойцов, и их командира – все даже не из числа лучших. И это озадачивало.

– Подобные маневры предпринимают, когда чувствуют угрозу, – поделился соображениями Аэро во время очередного совещания у Дивинуса. – Отступают к более выгодным позициям. Судя по всему, Виник чего-то боится.