надо срочно делать отсюда ноги! Не хватало еще подхватить какую-нибудь фантастическую неизлечимую болезнь… Стоп! Меня готовили сначала к костру, а потом хотели моей кровью окропить статую. Что-то здесь не сходится…

– Как зовут?

Ребенок испуганно вцепился в руку Алексы и спрятался за ее спиной.

– Ее имя – Елин. Она дочь какого-то купца-путешественника, плывшего на том корабле с грузом, и теперь, как понимаешь, Елин – круглая сирота.

– Вы плохой! От вас веет тьмой и пахнет, словно от свежей могилы!

Я хмыкнул.

– Ну, хорошим я себя никогда не называл, дитя, а насчет свежей могилы. – Я наклонился вперед и, борясь со слезящимися глазами, портящими весь эффект, произнес в лицо пятившейся задом Елин: – Поверь, на том свете меня тоже долго не утерпели, выгнали обратно.

В заключение я клацнул зубами и тут же получил по шее от принцессы, которая вздрогнула не хуже девочки.

– Вы злой! Бу…

Потирая шею, я смотрел на жизнерадостного ребенка, показывающего мне язык.

* * *

На выходе пришлось снова убаюкать зашевелившуюся тюремщицу. Девочка не осталась в стороне, больно пнув ее по хм… правда, потом полдороги прыгала на одной ноге, сильно ушибив пальцы. Видимо, неделя без сладкого выдалась дочке купца куда хуже самого плена.

Мое оружие звало меня глубже под землю, и это мне очень не нравилось!

От внезапного визга, поднятого ребенком, у меня едва не лопнула голова. Звуки отражались от каменных стен, усиливаясь, разнося крик далеко по коридорам.

– Фш-ш!

Обиженный криком Ящур за метр обошел Елин и радостно потерся о мои ноги, уже и без того замерзшие на каменном полу.

– Ой, какая забавная ящерка! Куть-куть-куть! – Ребенок тут же попытался поймать обиженно зашипевшего Ящура, но куда там! Этого подвижного крокодила я и сам при желании догнать не смогу, не то что поймать без его желания!

– Это же василиск! – Принцесса в ужасе вцепилась в ребенка, пытаясь удержать от опасного существа.

– Угу.

– Так ведь он опасен!

– Угу.

– Ты что, сова? – Принцессу, видимо, разозлили мои ответы.

– Угу… Тьфу, блин! Не бери в голову, просто это мой компаньон.

– ЭТО ЖЕ ВАСИЛИСК!

– Да не василиск это, а саламандра. И не отвлекай по пустякам, я пытаюсь найти выход. – Отмахнулся я от начинающей меня слегка раздражать несвоевременными вопросами принцессы.

– Тупо пялясь на стену?.. – Алекса покрутила пальцем у виска.

– Почему нет? – я пожал плечами и провел по гладкой поверхности ладонью, вливая капли магической энергии, на долю секунды высветившие руны и четкую схему коридоров и тоннелей.

Я посмотрел на девочку, и мне в голову пришла хорошая идея.

– Эй, заноза в платье, положи сюда ладони.

Елин тут же испуганно спряталась за спину Алексы.

– Если хотите блуждать дальше, можешь не класть. – Я пожал плечами. – И вообще, с вами я только время теряю.

Алекса тут же, устало вздохнув, шепотом уговорила девочку положить ладони куда я просил. Схема тут же вспыхнула, словно подсвеченная изнутри неоновая вывеска. Н-да… чую, с этой девочкой на руках я огребу таких больших проблем! Она как ходячая электростанция постоянного тока, фонит в магическом зрении, как маяк в ночи!

– Все, можешь убирать, я записал.

Обе барышни с круглыми глазами смотрели на то, как я заканчивал перерисовывать план-схему древнего культурного центра отдыха. Из схемы я понял, что остров назывался на древнем наречии как Ираандааль, а лабиринты – местная достопримечательность, по которой водили туристов.

– А… откуда?

– Оттуда, – пробормотал я, сворачивая трубкой тетрадь и протягивая раскрывшему пасть Ящуру.

Следом отправился и остальной писчий набор, состоявший из походной чернильницы и десятка серебряных перьев на деревянном стиле. Ох, и дорого мне обошлись местные аналоги самозаправляющихся авторучек.

– Идем дальше, через пару поворотов должна быть большая пещера, откуда можно выбраться наружу. По идее…

Создав крохотный шарик света, я протянул его ребенку. Елин сначала нехотя, но взяла его в руки, и он тут же вырос до размера крупного яблока и засиял не хуже двухсотваттной лампочки, освещавшей все вокруг ровным белым светом. Ребенок радостно взвизгнул, хвастаясь своим новым сокровищем.

Ящур, глядя на шарик света, непроизвольно облизнулся, но, к несчастью для дам, это все осталось незамеченным.

Через полчаса

Эти две дурехи – истинные блондинки до самых корней своих волос! Мы сидели в коридоре, прислонившись спиной к каменной стене коридора, и пытались отдышаться!

Все началось с того момента, как ее высочество стала наступать на скрытые в полу ловушки, опираться на замаскированные рычаги и винить во всем меня, как главного Сусанина! На что я пообещал вернуть обеих в их каморки и лично приковать к стене в таких позах, что даже тюремщице, которую те мало того, что побили, так еще и раздели догола, станет стыдно! Обиделись, причем обе! Был трижды обозван врагом народа, два раза укушен в левое запястье, пять раз обозван ханжой и женоненавистником, мне был объявлен бойкот молчанием, чему, кстати, я весьма обрадовался, так как они, словно закадычные подруги, болтали без умолку! Да, чуть не забыл, меня обещали прибить, кастрировать как дворового кота, повесить, отдать после всех зверств королевскому палачу, меня должны были лишить на год сладкого и побрить наголо мою любимую кошку, которой, правда, у меня никогда не было, подвергнуть остракизму, четвертованию, колесованию, голоданию, щекотанию, порке и общественному порицанию! Пока они все это мне обещали, когда мы бежали по коридорам, я мечтал о так и не выполненном обещании в бойкотировании молчанием! Но больше всего я удивлялся тому, как они ни разу не сбили себе дыхание во время бега, суля мне все мыслимые и немыслимые кары небесные!

Да уж, правду говорят, женская душа – это не только потемки, это мир, не подверженный никаким законам и логике!

– Я хочу пить.

– А я бы перекусила, последний раз кормили только вчера… Хотя и от воды бы не отказалась…

– Сейчас бы холодный коктейль и расслабляющий массаж от двух жгучих брюнеток на пляже под лучами заходящего солнца…

Мои горе-компаньонки посмотрели на меня таким уничижительным взглядом, что я непроизвольно подавился слюной и закашлялся.

– Фшс-с-с… – Ящур зашелся кашляющим смехом, глядя на нашу уставшую троицу.

– Смейся-смейся, чумадан с ручками!

Все так же смеясь, Ящур свернулся клубком и превратился в стоящий чемодан с моими документами. У Алексы от удивления отвисла челюсть, а наша