Я пытался развеять ее сомнения и печали, можно сказать, выбился из сил, хотя… Сил и энергии во мне прибавлялось с каждым новым стоном, который срывался с полных чувственных губ Эйнин. Она пробуждает во мне так много всего, иногда эти чувства пугают меня, порой злят, в отдельные минуты хочется избавиться от них, что невозможно в силу одной неоспоримой истины.

Эйнин создана для меня. День, когда придет насыщение, никогда не настанет.

Мы идеально подходим друг другу, и даже ее стервозный характер в глубине души мне чертовски нравится. Ни одна женщина не бесила и не вызывала во мне столько ярости; ни одна не дарила столько наслаждения телу и нежности — сердцу. Я одержимо безоговорочно люблю ее, но это вовсе не значит, что ей будет легко и комфортно рядом со мной. Приятно — да, безопасно — да, но в остальном… в остальном нас ждут изнуряющие сражения и выматывающие столкновения. Я не против, если заканчиваться они будут так же, как этой ночью. Обжигающей, незабываемой, разнузданной ночью, которая закончилась слишком быстро.

Рассвет начался задолго до того, как мы закончили испытывать друг друга на выносливость. Я с удовольствием бы продолжил. Мне ее всегда мало. Эйнин, Эрика, Медина — воплощенная фантазия, дикая пантера и потерянная девочка, которая отчаянно пытается найти в этом жестоком мире саму себя, обрести то, что отобрали силой. Все ее дороги ведут ко мне, а мои к ней, а это неизменная неоспоримая константа, не требующая больше никаких доказательств. Эйнин там, где и должна быть. Солнечные лучи неспешно ползут по подушке, подкрадываются к ее лицу, подсвечивая бархатистую кожу розоватым сиянием. Мне нравится смотреть, как она спит; моя неугомонная, восхитительно-страстная девочка.

Дом безмолвствует. Утреннюю тишину нарушает только шум включившегося кондиционера и ровного дыхания Эйнин, пульсация крови в моих висках, гулкое биение сердца в груди. Я безумно хочу задержать время. Остановить, замедлить, обмануть законы Вселенной, избавиться от нарастающего чувства тревоги и страха. Не за себя. Я вообще не знал, что такое страх, пока Эйнин снова не вошла в мою жизнь и не расшатала ее до основания. Но я не жалею. Она делает меня живым, настоящим, наполненным и одержимым.

Как бы ни было приятно лежать рядом, всматриваясь в расслабленные черты лица, наслаждаясь теплом нежного тела, у суровой реальности на меня совершенно иные планы, и она врывается в спальню глухой навязчивой вибрацией мобильного телефона. Нехотя отрываюсь от Эрики и тянусь к источнику шума. Разблокировав гаджет, открываю сообщение от неизвестного абонента и автоматически удаляю, отпечатав содержание в памяти. Кислород мгновенно покидает легкие, когда до меня доходит смысл короткого послания.

«План Б. Операция «Призрак». Старт в 11.00.» Сердце на пару секунд застывает, горло схватывает стальной петлей. Черт, черт. Я готовился к «плану А», я почти был уверен, что не возникнет необходимости прибегать ко второму, хотя, разумеется, есть и третий. Мне известны инструкции к каждому, но, черт… Взглянув на часы, молниеносно вскакиваю с кровати, направляюсь в душ. Два часа в запасе. Всего два, учитывая, что меня только что уведомили о кардинальном изменении операции. Вероятные причины мне известны. Утечка информации, либо вмешательство иностранных разведывательных служб.

Пара минут под ледяными струями воды только частично избавляет от последствий бурной бессонной ночи. Сейчас мне необходимо сконцентрироваться на предстоящей операции. Задача требует максимальной собранности и аналитического четкого мышления. Иногда одних инструкций, какими бы продуманными и взвешенными они ни были — недостаточно. Я не имею права на ошибку. Не в этот раз.

— Эйнин, вставай, — присев на край кровати, откидываю одеяло в сторону и, не дождавшись пробуждения Эрики, подхватываю ее на руки и направляюсь в ванную.

— Джамаль? Что. Ай, — сонно хлопая ресницами, она громко вскрикивает, когда на нее обрушивается прохладная струя воды.

— У тебя три минуты. Жду в спальне, — твердым приказным тоном сообщаю я и, закрыв створку душевой кабинки, выхожу из ванной. Пока Эйнин приводит себя в порядок, я прошу Зару принести нам легкий завтрак. Натянув домашние брюки и футболку, ненадолго выхожу из комнаты, чтобы кое-что забрать в кабинете и сделать несколько звонков, используя закрытую индивидуальную линию связи. Напряжение только усиливается, когда я получаю дополнительные уточненные сведения.

Сработал наихудший вариант из всех возможных. Но времени сокрушаться и искать виноватых у меня нет. Действовать по обстоятельствам, просчитывать возможные варианты отступления, анализировать и использовать ситуацию согласно имеющимся инструкциям, минимизировать риски — вот основные рычаги и правила выживания в любой спецоперации. Холодный ум, логика, стратегический расчет. Ничего нового, я участвовал в более опасных заварушках. Хотя кого я обманываю… Уровень ответственности и опасности зашкаливает и в разы превышает все задачи, которые мне приходилось выполнять, находясь на службе Анмарской разведывательной службы.

Я забираю из сейфа, который Эйнин не удалось обнаружить при импровизированном обыске, ее телефон, когда в кабинет без стука заходит Аида. Она никогда не позволяла себе подобного. Вскинув голову, я вопросительно смотрю в неестественно застывшее лицо. Она выглядит не выспавшейся и бледной, волосы в беспорядке. Стальной взгляд впивается в меня с нечитаемым выражением.

— Ида, мне сейчас совершенно некогда. Ты что-то хотела? — нетерпеливо спрашиваю я, убирая телефон Эрики в карман брюк.

— Я так понимаю, что в ближайшем будущем у тебя теперь не будет времени ни на меня, ни на Лейлу, — она нервно проводит дрожащими пальцами по спутанным волосам. Шайтан бы побрал этих ревнивых женщин. У меня нет времени выслушивать их претензии.

— Не нужно усложнять и надумывать, Ида. Я женился на Медине, но не развелся с вами и по-прежнему буду заботиться и содержать вас, — терпеливо произношу я, надеясь, что мои слова успокоят ее, но не тут-то было.

— Она нас не уважает, считает пустым местом, и ты поощряешь ее в этом, — повышая голос, заявляет Ида. — Вчера после заключения брака твоя третья жена даже не удосужилась спуститься к нам. Мы для нее не существуем, и для тебя тоже.

— Что ты такое говоришь? — раздражаюсь я. — Это Лейла…

— Лейла ни при чем, — не дает мне договорить Аида. — Она не спала две ночи, как и я.

— Мне очень жаль.

— Ты превратил этот дом в бордель, — снова обрывает меня на полуслове.

— Аида, не испытывай мое терпение, — рявкаю я, окидывая осмелевшую жену испепеляющим взглядом.

— Полгода ты не прикасался ни к одной из нас, но заставил слушать, как эта американская шармута вопит от удовольствия в твоей постели, — бросает мне в лицо Ида, кривя губы в злобной усмешке. Черт, оказывается в самой примерной и покорной жене скрывается стерва.

— Я предупреждал, что не потерплю оскорблений в адрес Медины. Еще раз позволишь подобное, и я приму кардинальные меры, — ледяным угрожающим голосом говорю я, направляясь к выходу, но Аида преграждает мне путь, захлопывая за собой дверь и опираясь на нее спиной.