Начала с «Вия» Гоголя, и история всем очень понравилась. Потребовали еще, и жути побольше. Пошевелив мозгами, вспомнила Эдгара По: «Колодец и маятник», «Золотой жук». И, рассказывая о выдуманных ужасах, я чувствовала, как мои реальные страхи бледнеют.

Возможно, еще и потому, что Матеус сидел рядом. Он устроился на ковре, как и я, поджав ноги. Рука, на которую он опирался, была за моей спиной. Я слышала его мерное, сильное дыхание и чувствовала его взгляд на своей щеке.

В перерывах между рассказами и разговорами мы обменивались вежливыми репликами; он ухаживал за мной, наливал чай, подносил печенье, а я украдкой любовалась его шеей в расстегнутом вороте рубашки и крепкими запястьями.

И гадала: куда он ездил сегодня? Какие поиски продолжал? Почему не хочет раскрыть мне свою тайну, сказать, кого ищет?

Пересохло горло, я закашлялась: Матеус протянул мне стакан с водой, наши пальцы соприкоснулись. Он улыбнулся, а его орлиные глаза вспыхнули – но не пронзительным, а мягким, почти ласковым светом.

– Мы совсем утомили госпожу Зою, – объявил он. – Дадим ей отдохнуть. Пусть теперь она послушает наши эленвейлские побасенки. Уверен, у каждого из нас есть своя страшная история.

От его слов у меня мурашки пробежали по спине. Уверена, не у меня одной. Еще и потому, что в этот момент поднялся на улице ветер и стукнул ставнями.

Все призадумались.

Обстановку разрядила Кинни.

– Папа, а расскажи про лепрекона, который поселился у твоего дяди на чердаке и подбрасывал по ночам в ботинки дохлых мышей!

Ее отец мягко засмеялся и помотал головой.

– А может, госпожа Таффита нам что расскажет? – бухнул Хюльс с присущей ему бестактностью. – А то сидит, помалкивает. Говорят, вы в молодости боевым магом служили. Всякого поди навидались в жизни, а, бабуся?

Таффита, которая как будто дремала в кресле, вздрогнула и открыла покрытые черной поволокой глаза.

– Кем я только не была, молодой человек. Сопли у вас еще не высохли, мои истории слушать.

После этого посиделки завяли. Гости еще немного поболтали о разном, поделились лиллидорскими сплетнями. Слушала я их с наслаждением – теперь я стала частью их общества и имею право знать, кто за кем ухаживает, и кто у кого тайком таскает капусту с огорода!

Вскоре все стали подниматься и расходиться. Меня горячо благодарили: заседание книжного клуба всем понравилось. Решили собираться почаще: раз в неделю, а то и два! И друзей приводить.

От их слов становилось тепло на душе.

Наконец, остались лишь Таффита и Матеус.

– Молодой человек, отнесите-ка чашки на кухню, – велела ему Таффита непререкаемым тоном.

Матеус покорно подчинился.

А Таффита поманила меня к выходу и взяла с подоконника пакет, который принесла с собой.

Она постояла несколько секунд молча, чему-то улыбаясь. А потом заговорила:

– Ты хорошая девочка, госпожа Зоя. Тебе не нужно учиться магии. У тебя есть своя магия: ты умеешь создавать ее из ничего. Своими поступками и словами. Я старая женщина, и радостей у меня в жизни осталось немного. Твои истории вернули мне забытое чувство... как в детстве... когда мир велик и не познан, и ты стремишься узнать его тайны, и темные, и светлые. Хочу отблагодарить тебя. Я принесла тебе подарок.

Она развернула бумагу и поставила на прилавок фонарь.

Он был шестиугольный, на медном основании. Внутрь нужно было помещать свечу. Грани стеклянного абажура сплошь покрыты тонкой гравировкой – узорами, в которых угадывались знакомые, но причудливые образы. Посмотришь слева: дракон. Посмотришь справа: нет, утес! Или пахарь за плугом... или осьминог!

– Да, когда-то Таффита тесно зналась с магией, – негромко произнесла старуха, – это последняя магическая вещь, которая у меня осталась. Зажги этот фонарь, и увидишь свои мечты наяву. Забавная игрушка, ничего более. Мне она теперь ни к чему, а тебе пригодится. Не благодари! Никогда не благодари магов за их подарки. Такое правило.

– Спа... хорошо. Госпожа Таффита... может, я все-таки чем-то могу помочь вам? Вы только скажите!

– И никогда не предлагай магу услугу. Это еще одно правило. Господи, неужели вы у себя на Земле все забыли! Темные люди, несмотря на все ваши коллайдеры и атомные реакторы.

У меня глаза на лоб полезли. Старушка полна сюрпризов! Мудреные слова она произнесла по-русски, с диким акцентом.

Таффита нахлобучила шляпу, подхватила клюку и вышла наружу.

Лишь на миг задержалась в дверях, чтобы дать последнее наставление:

– Призраки, говоришь, беспокоят? Не обращай на них внимания. Но шалфей зажги. Не помешает.

И она бодро утопала в темноту.

– Все чудесатее и чудесатее! – пробормотала я, закрывая дверь.

– Наверное, стоило ее проводить.

Я повернулась на голос Матеуса.

Он подошел бесшумно. Гости разошлись, зал опустел, но при этом стал как будто теснее, потому что Матеус заполнил его своим присутствием – как будто стал великаном! Я остро ощутила, что теперь мы одни во всем доме.

Матеус снял сюртук и остался в жилете и рубашке с подвернутыми до локтей рукавами. К уборке он подошел серьезно. В одной руке веник, в другой – корзина для мусора. Но даже в таком виде его аристократическая стать и лоск никуда не делись. Спину он держал по-своему прямо, широкие плечи горделиво разведены, а веник он сжимал небрежно, но сильно, как шпагу.

В его присутствии хотелось вытянуться в струнку, сделать реверанс, проверить, не выбилась ли блузка из юбки. А потом смущенно захихикать и потупить глаза.

Я вспыхнула под его взглядом – даже шее стало жарко.

– Таффита сама прекрасно дойдет. Она самостоятельная. Сочувствую тем хулиганам, которые могут встретиться на ее пути. Видели, какая у нее клюка? С утяжеленным набалдашником. Сдается, она умеет применять ее не по назначению. А еще я думаю, что Таффита вовсе не слепа. Или же видит мир иным способом. Интересно, что она еще умеет? Говорит, что завязала с магией, но это странно, не находите? Как можно добровольно отказаться от магии!

Я болтала и болтала, чтобы скрыть смущение и безумную радость от того, что мы стоим вот так, в полутемной комнате, и ведем разговор.

«Вот оно что! – отметила я с удивлением. – Я соскучилась по нему. День не видела и соскучилась! Дурной признак, Зоя. Ох, какой дурной...»

Матеус терпеливо выслушал меня.

– Таффита была очень знаменита в свое время. Ее имя вписано в учебники.

– Так она правда была боевым магом?

– И еще каким! Но я не знаю подробностей ее истории. Спрошу у бабушки при случае.