Упал на четвереньки и, ничего не соображая, пополз в сторону. Единственная мысль была – уйти с открытого места.

– Давай, клянусь четверкой, давай, – подбадривал сам себя, чувствуя, что конечности подгибаются.

Силы закончились и он упал, но почти сразу сумел подняться. Некоторое время стоял, опираясь на стену и жадно хватая ртом воздух. Только затем сознание прояснилось.

Эту часть Вальхаллы Вильям знал плохо, а тот закуток, где оказался, видел вообще впервые. Стены тут сходились под острым углом, а на их стыке виднелась змеящаяся, как молния, вертикальная трещина.

Мгновение Вильям тупо смотрел на нее, а затем медленно повернул голову, выискивая камеру, один из недреманных глаз базы "Георгий Жуков", наблюдающих за исполинским лабиринтом.

– Клянусь четверкой! – камер видно не было, ближайшая скрывалась где-то за изломом стены.

Вильям закрыл глаза и потряс головой, будучи не в силах поверить подобной удаче. Они искали слабое место в стенах Вальхаллы почти триста дней, без толку излазили весь лабиринт, умирали не по одному разу.

И вот – такая находка.

Открыл глаза – трещина никуда не делась, красовалась на том же месте. Камер рядом и вправду не имелось – то ли про этот закуток забыли, то ли ушлые ребята-строители просто уперли повешенное тут следящее устройство.

В любом случае это был шанс покинуть залитую кровью Вальхаллу. Вильям ощутил, как сердце сбивается с привычного ритма.

– Так, – проговорил он, облизывая губы. – Теперь бы еще вернуться к своим…

Донесшийся сверху шум, похожий на шелест скользящей по бетону метлы, заставил Вильяма поднять голову. По стене деловито спускалось напоминающее помесь краба с осьминогом существо. Из сплетения щелкающих клешней хищно смотрели белесые глаза.

– Этого еще не хватало, клянусь четверкой! – Вильям устало вздохнул и поднял винтовку.

Тварь оказалась на диво живучей. Даже получив десяток пуль, она продолжала шевелиться, тянула к человеку украшенные лиловыми присосками щупальца и издавала тихое, почти ласковое шипение.

– Пакость какая, – сказал Вильям, с хрустом расплющивая одну из конечностей.

За пределами закутка, где он оказался, продолжался бой. Трещали очереди, пули выбивали пыль из пластобетона, раздавались крики и хлопки от разрывов гранат.

Высунув голову, Вильям обнаружил, что неподалеку от его убежища распростерлась на камнях куча окровавленной плоти, недавно бывшая человеком. По сизым клубкам внутренностей пробегали судороги, лишенные кожи мускулы подергивались. Все шевелилось, давая искушенному взгляду понять, что убитый потихоньку регенерируется.

Через пару дней встанет столь же целым, как раньше.

Сделав рывок, Вильям поскользнулся на содержимом кишечника и едва не упал. Зашипел, когда резкая боль обожгла предплечье, но продолжал бежать. Даже ухитрялся стрелять на ходу.

Еще одна пуля разорвала бок, когда до баррикады из железа и камней, за которой укрылись Ли и Арагонес, остались меньше метра. Перед глазами потемнело, Вильям упал, ощутил, как его подхватывают, тащат.

Поднять веки было тяжелее, чем пошевелить мизинцем ноги.

– Видели… видели, откуда я пришел? – прохрипел Вильям, глядя в расплывающиеся лица.

– Да какая разница? – отмахнулся Арагонес. – Нам бы, во имя Святой Девы, от этих засранцев отбиться!

– Там… – говорить становилось все труднее, язык костенел, а мысли путались. – Там шанс… Нет камер и трещина… в стене! Запомните это место!

– В стене? В наружной, ты хочешь сказать? – переспросил Ли.

На то чтобы кивнуть, сил у Вильяма не осталось. Он просто закрыл глаза и отключился.

В темноте проход между двумя стенами выглядел улицей заброшенного города. Причудливо скрученные куски арматуры напоминали остовы древних автомобилей, погасшими фонарями поблескивали камеры.

Костер, горящий далеко впереди, за перегораживающей проход баррикадой из камней и бревен, бросал на серые стены багровые отблески. Из невидимых в темноте туч валил снег, то усиливающийся до такой степени, что ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки, то слабеющий так, что отдельно ощущалось касание каждой снежинки.

Вильям и Ли лежали в глубокой и очень холодной луже, выжидая, когда видимость снова ухудшится. Из оружия на двоих имелся моток бечевы да самодельный кляп.

Взвыл в небесах ветер, на мгновение проглянули через прорехи в тучах маленькие и яркие звезды Арстрима, и тут же снег повалил вновь, скрыв все вокруг.

Вильям ощутил прикосновение к руке. Не тратя времени, подхватился на ноги и метнулся вправо. Пригнулся, избегая натянутой проволоки, несколько метров прополз, лавируя между валунами и вновь замер, укрывшись за одним из них.

Прежде чем отважиться на вылазку, они целый день потратили на то, чтобы в бинокли изучить каждый сантиметр предстоящего пути. В памяти сохранилось не все, но Вильям с закрытыми глазами мог описать оставшиеся препятствия и их точное расположение.

Снег сменился дождем, и впереди, на вершине баррикады кто-то оглушительно чихнул. Часовой располагался там же, где и днем, и даже не старался укрыть место своего нахождения.

На самом деле это было и не очень-то нужно. Ночные схватки в Вальхалле случались редко, только в случае крайней необходимости, когда две или несколько групп бились за очередной контейнер.

Так что устав караульной службы, за плохое знание которого Вильяма наказывал еще сержант Фрезер на базе "Инферно", соблюдался бывшими легионерами плохо, а если честно сказать – вообще не соблюдался.

Очередной шквал затопил чашу Вальхаллы густым туманом. Под его прикрытием Вильям и Ли сделали последний рывок и притаились около самой баррикады, в слепой для часового зоне.

– Давай, – прошептал Ли, присаживаясь и вытягивая руки. Вильям ступил на сцепленные ладони соратника и ощутил, как его мягко подбрасывает вверх. Успел разглядеть лицо часового, выпученные глаза, приоткрытый рот, и что есть силы ударил.

Запястье неудачно вывернуло, что-то лязгнуло под ногой, но часовой – здоровенный чернокожий парень, без звука свалился. Из разбитого носа потекла тоненькая струйка крови.

Вильям для верности долбанул часового по затылку, затем помог Ли забраться на баррикаду. С нее хорошо был виден импровизированный лагерь – горящий костер, сваленные кучей рюкзаки, наполовину развороченный контейнер. Из темнеющей в стене ниши доносился многоголосый храп.

– Ну и как мы будем его искать? – шепотом спросил Вильям, имея в виду Лысого Джо, лидера группы. – Постучимся и спросим?

– Ты забыл, – спокойно ответил Ли. – Он всегда ночует отдельно от прочих…

Ступать бесшумно по заваленному всяким хламом проходу оказалось не проще, чем танцевать на лезвиях мечей, но ни единый камушек не скрипнул, пока они добирались до расположенной чуть дальше, меньшей ниши.