— Я, Ю Бао, клянусь отныне служить вам, выполнять каждый ваш приказ и защищать вас до тех пор, пока не исторгну последний вздох. — Он накрыл кулак ладонью и низко склонил голову. 

Следом начали опускаться на колени другие солдатв. А за ними последовали все остальные. 

Они называли свои имена и повторяли слова клятвы, а мне хотелось закричать от отчаяния и бессилия. 

Я не мог спасти их всех. Я вообще никого не мог спасти, даже себя. Скоро монахи вернутся, и скорее всего, эти люди так больше и не увидят своих родных. 

Нам суждено сдохнуть здесь. 

И чем отчаяннее я пытался принять эту мысль, тем сильнее хотелось жить. 

— Встаньте! На это сейчас нет времени. — Это все, что я смог выдавить из пересохшего горла. Десятки глаз уставились на меня с удивлением, и через силу я снова заставил себя произнести: — Вы должны защищать не меня, а тех, кто в деревне. 

— Жаль прославленный генерал не думает так же. Что нам теперь делать? — Су Тхи обернулся в сторону леса. 

Туманная дымка дрожала у самой кромки деревьев. Сквозь нее просвечивали неясные силуэты стволов и сервх вытянутых теней. Откуда-то я точно знал, что это черные монахи. Что они сейчас делают? Собирают силы для нового наступления? 

— Если пойдем в деревню, можем привести их за собой. — Ю Бао обтирал кровь с лица. Сейчас он вдруг стал похож на старика. 

Я кивнул:

— Но если останемся здесь — погибнем. Нам не выстоять против них всех. Монахи разумны. Разделавшись с нами, они пойдут за остальными. 

Нестройные кивки были единственным ответом. 

Ю Бао кивнул:

— Я знаю, где она. Скорее! 

Оставляя за собой кровавые следы, мы побежали за стражником. Только сейчас я понял, что ладонь, сжимающая меч дрожит. 

В настоящей войне не было ничего из того, о чем писали поэты. К этому не мог подготовить ни один учитель. И если раньше я думал, что легче защититься от пущенной стрелы, чем от умело сплетенной интриги, то теперь я знал, как безумно ошибался. 

Война — это вывалившиеся наружу внутренности и уродливая смерть. Сейчас ты улыбаешься и строишь планы, а через пару фэней в твое тело вгрызаются зубы монстров. 

С любым заговором можно справиться. Даже в одиночку. Но не на этом поле. И не с этим ужасающим туманом. 

Я так крепко стиснул рукоять меча, что через всю руку прошел болезненный импульс. 

Больше всего сейчас я не хотел умирать. Было столько всего, что я мечтал сделать. Изменить Ванжан. Превратить его в королевство, где люди будут счастливы. Где каждый будет гордиться, что рожден именно на этой земле. 

А еще я хотел отпраздновать Фестиваль. По-настоящему, как обычный человек. Прогуляться по ночной ярмарке. Держа за руку Рэйдена. 

Мысль о его голубых глазах неожиданно стала спасением. Пусть он ненавидит меня и наверняка решил поиздеваться, проведя какой-то отвратительный ритуал, но запретить себе сейчас думать о нем я не мог. 

Будет ли он волноваться, когда узнает, что генерал закрыл ворота? На тренировочной площадке он пытался вступиться за меня, защитить. Какую глупость он совершит на этот раз? Каким чувством зажгутся звезды его глаз? И пухлые губы наверняка не скривятся в презрительной усмешке. 

Я очень хотел, чтобы он переживал обо мне. Чтобы волновался. Чтобы молился, каким угодно богам о моем возвращении. 

А я бы защищал его. Умирать с этой мыслью не так страшно. 

Резко опустившаяся ночь нагнала нас у границы крепости. Все вокруг вдруг оказалось накрытым черной паутиной дымки. Из-под нее торчали башни крепости, макушки деревьев и даже мы сами. Казалось, что это очертания каких-то жутких монстров. 

Многие уже едва шли, а я все еще чувствовал себя полным сил. То ли многочисленные тренировки, то ли мысли о Рэйдене, но меня что-то поддерживало. 

Я поравнялся с Су Тхи и тихо спросил:

— Что ты совершил, что оказался здесь? 

Он мрачно усмехнулся:

— Не захотел преклонить колени перед новым генералом крепости. 

Ветер разносил клочья тумана в разные стороны, и казалось, что рядом с алыми стягами крепости дрожат черные — знамена монахов. Багровые тучи все ниже опускались над землей. 

— Ты служил прежнему генералу? 

— Да. Был начальником стражи. 

— Что произошло? 

— Вам и вправду интересно? 

Я снова оглянулся. Тьма неотступно следовала за нами. Возможно, в ней уже притаились черные монахи, и время, отведенное нам, вот-вот истечет. Но через несколько дней Джеоншин, и я собирался встретить его с Рэйденом. 

— Мои интересы не имеют значения. Я веду расследование от имени короля. 

Су Тхи прямо встретил мой взгляд:

— Вы действительно необычный. Слухи не врали. — Не дождавшись моей реакции, Су Тхи снова усмехнулся: — Я не захотел признать власть нового генерала. 

— Ты поднял восстание? 

— Всего лишь попросил генерала предъявить королевскую печать и указ о назначении. 

— Их у него не было?

Су Тхи пожал плечами:

— Он сказал, что не обязан отчитываться перед начальником стражи. Но наш генерал был все еще жив, хоть и ранен черными монахами. Я даже не успел доложить о ранении. Мы не думали, что он умрет. Лекарь до последнего сражался за его жизнь. Он даже начал идти на поправку — нам всем так казалось. А потом приехал генерал Фао. Появился из ниоткуда. Когда я спросил, откуда он узнал о происходящем, он ответил, что все знает о крепости. В ту же ночь наш генерал умер, и Фао провозгласил себя главным. Собрал всех на площади и объявил, что не допустит беспорядков, которые творились при прежнем генерале. 

Все нити вели к генералу. В каждом из преступлений так или иначе был замешан он. Но не слишком ли все очевидно? 

В мутном багряно-сером сумраке показались крыши домов и высокие шесты с фонарями. Мы почти добрались до деревни. Не сговариваясь, все начали ускорять шаг, забыв о том, что даже сейчас нужно экономить силы. 

Я обернулся к Су Тхи, намеренный узнать все, что с ним произошло:

— Ты остался верен своему генералу, и тогда Фао тебя арестовал? 

Сжав челюсти, Су Тхи кивнул. 

— И все это время ты был приговоренным к смерти? 

— Я и почти весь мой отряд. 

Во всей этой истории все было не так, каким казалось. Я словно разгадывал древнюю загадку, когда из иероглифов убирали несколько элементов, и получалась какая-нибудь глупая фраза. Нужно было найти недостающие элементы и восстановить смысл. 

Я чувствовал, что сейчас занимаюсь именно этим: ищу недостающие части головоломки, чтобы узнать, что на самом деле хотел сказать мой противник.