– Держись! – закричал Доминик и бросился к нему.

Руки Беттингера пропахали канавы в снегу, и он начал соскальзывать вниз, чувствуя, что его онемевшие ноги болтаются в воздухе.

– Хватай… – потянулся к нему капрал.

Что-то лязгнуло. Великан-полицейский закричал и упал на землю.

Люк собрался поглотить Жюля.

Но тут чья-то рука схватила его за ворот, и он повис над черной пустотой.

– Ищи лестницу, – прохрипел Доминик.

Беттингер поставил ногу на ступеньку и ухватился руками за верхнюю перекладину.

– Есть.

Уильямс отпустил его, застонал и убрал руку.

– Спасибо, – сказал детектив, сердце которого все еще отчаянно билось после неожиданного падения.

Он осторожно поднялся по лестнице и выбрался из люка.

Доминик сидел рядом на снегу и скалил зубы, пытаясь разжать челюсти ржавого медвежьего капкана, сжимавшего его левую ногу.

– Господи Иисусе… – охнул его напарник.

В этот момент возникла бесшумная вспышка выстрела, и он оглянулся через плечо.

Тэкли направил штурмовую винтовку с глушителем в сторону кучи мусора на западной стороне дороги.

– Несколько типов вышли, чтобы выяснить, кого им удалось поймать, – объяснил он, глядя в оптический прицел. – Аптечка в боковом кармане.

Беттингер подошел к спортивной сумке и расстегнул молнию кармана.

Доминик приподнял лыжную маску. Его испещренное незажившими шрамами лицо блестело от пота.

– Хорошо, что я прихватил противостолбнячную вакцину.

– Хорошо, что ты не медведь.

Детектив отыскал аптечку, опустился на колени рядом с напарником и приподнял присыпанную снегом маску, чтобы получше рассмотреть рану. Ботинок почти защитил ногу, но три зубца все же пробили его и впились в голень.

– Тэкли! – позвал Жюль.

– Да?

Вспыхнул порох, гильза упала в снег.

– Мне необходима помощь, чтобы снять капкан.

– Ладно.

Эдвард выстрелил еще раз. Дуло автомата вспыхнуло, испустив стробоскопический свет, что-то прогрохотало, и Беттингер посмотрел в сторону шума. Вдоль склона кучи посыпалась лавина бетона, стекла и унитазов.

Кто-то закричал.

– Проклятые уроды, – сказал Тэкли, закидывая винтовку за плечо и подходя к своим коллегам.

Детектив указал на правую сторону капкана.

– Надави здесь. И не отпускай, что бы ни случилось.

Эдвард поставил ногу на пружину, а Жюль надавил коленом с противоположной стороны. После этого каждый из них стал наклоняться вперед, постепенно усиливая давление. Снег и металл скрипели, но медвежий капкан медленно раскрывался.

Беттингер тянул в противоположных направлениях, и вскоре показалось три окровавленных зубца.

– Вытаскивай ногу, – сказал Жюль напарнику. – Осторожно.

Доминик вытащил ботинок из ловушки и задел ногу Тэкли.

Детектив отдернул руки назад. Челюсти капкана лязгнули, и между окровавленными зубьями осталась перчатка, которую они сорвали с руки детектива.

– Господи! – вырвалось у него.

– Закрылось, – сказал Уильямс с усмешкой боли.

Его напарник высвободил перчатку, убрал ее в карман и открыл аптечку.

– Снимай ботинок.

Доминик, морщась, развязал шнурки и вытащил ногу из пожеванного ботинка. Носок был красным.

– И носок, – добавил Жюль.

Великан-полицейский обнажил окровавленную ногу и три глубоких красно-черных желобка сразу над лодыжкой. Снег падал на пальцы его ноги, похожие на картофелины.

– Размер восемнадцать с половиной, – сообщил капрал.

Беттингер отыскал лейкопластырь, ватные тампоны и бутылку со спиртом, но не нашел солевого раствора.

– У вас есть вода? – спросил он.

Тэкли указал на небо.

– Ты знаешь, что делаешь? – спросил великан-полицейский у Жюля.

– Конечно, – сказал тот. – У меня же есть дети. – Через мгновение он почувствовал боль. – Один ребенок. – Его голос сел.

– Мы прикончим Себастьяна, – сказал Доминик. – За твоих и за наших.

Снежинка упала в глубокую ранку и сразу стала красной.

Беттингер прогнал отчаяние, взял бутылку со спиртом и отвинтил крышку.

– Будет не очень приятно.

Уильямс пожал плечами, но пот, который тек по лицу полицейского, ставил под сомнение его безразличие.

Жюль осторожно налил немного спирта на окровавленную ногу. Доминик хрюкнул, и из его ноздрей повалили гейзеры пара.

При помощи ватного тампона Беттингер стер кровь, и постепенно густая темная жидкость сменила цвет на чистый ярко-красный.

Тэкли протянул Уильямсу две синие таблетки.

– Никакого аспирина, – сказал детектив, понятия не имевший, что дают пациенту.

– А это и не аспирин. – Доминик положил лекарство в рот и проглотил его вместе со снегом.

Беттингер надел перчатки из латекса, сжал пальцами края самой большой раны и заклеил ее тремя полосками лейкопластыря, после чего проделал то же самое с двумя другими ранами.

– Пошевели ногой, – попросил он пострадавшего.

Тот осторожно подвигал ногой, и две полоски отлепились. Свежая кровь окрасила снег.

Детектив добавил пластыря и снова попросил капрала пошевелить ногой. На этот раз пластырь держался.

– Ты закончил? – спросил Доминик.

– Почти.

Жюль забинтовал его щиколотку.

– Готово? – спросил великан-полицейский, стряхивая красные кристаллы с носка.

– Да.

Беттингер встал и крякнул, ощутив боль от сломанных ребер и новых ушибов, полученных после недавнего падения.

– А мы не можем воспользоваться сточными трубами? – спросил он, массируя бок.

– Нет. – Тэкли завернул автомат в полотенце и положил его в спортивную сумку.

– У нас совсем мало времени. – Детектив показал на падающий снег. – Вы уверены, что такой возможности нет?

– Многие туннели обрушились. – Эдвард закончил застегивать молнию на сумке. – Мы же не хотим блуждать в темноте, зайти в тупик, а потом возвращаться?

– Не хотим.

Тэкли забросил спортивную сумку за плечо, а Доминик стиснул зубы и натянул левый ботинок.

– Мы будем идти до тех пор, пока сможем.

Беттингер вытащил лед из глазниц маски демона.

С помощью прежнего и нового напарников великан-полицейский поднялся на ноги. Снег падал на его искаженное гримасой лицо, и он поспешно спрятал боль под лыжной маской.