— никакой реакции. Она вышла из машины, открыла ворота, двинулась по направлению к гаражу. — Вот весело, — вернулась довольно быстро, — в гараже пусто. Куда же он делся со своим авто? И в доме его нет, давно бы выскочил. Не может быть, чтобы он еще не доехал, уже полдня прошло.

— А если задержался по дороге? — предположила Надя, — вспомни, наверняка, говорил, что куда-нибудь заедет?

— Нет, он рванул прямиком сюда, так и сказал: я еду в Беляниново, — Вика нахмурилась. Не нравилось ей это все, и сюда ехать не хотела — история-то уж больно мистикой отдает, да и Вадима здесь не оказалось, а должен быть. Куда, в таком случае, он подевался? И зачем надо было лгать про Беляниново? Лгать… До сего момента Вика и помыслить не могла, что Зорин способен на обман. Но все когда-нибудь случается. А если у него другая? Поэтому он и отмахивается от женитьбы, да он ее по-настоящему не любит! Мысли пронеслись в голове, одна за другой, и оставили горечь в сердце. Неужели Зорин способен на ложь и предательство?

— Значит, Вадима что-то задержало, — выдала Надя, по лицу подруги догадываясь, что та уже готова поверить в плохое, — и может появиться с минуты на минуту. А чтобы ничего себе не надумывать, позвони ему, скажи, что мы приехали и будем ждать его здесь. Только не стоит допрашивать и упрекать, Вика, пожалуйста! Вадим тебя очень любит и неспособен на… — она замолчала.

— Договаривай! — потребовала Виктория.

— Он — порядочный, искренний и открытый. Такие, как Вадим, считают для себя ложь неприемлемой во всем, что они говорят и делают.

— Ты так хорошо его знаешь? — сощурилась Вика.

— Я знаю этот тип людей.

— Ну, ладно, я сделаю, как ты советуешь, — согласилась она, — послушаю, что он скажет в свое оправдание.

— Ты заранее настроена на обвинение, это плохо. Чтобы Вадим не говорил, ты будешь искать подвох в его словах. Вика, одумайся, ты не знаешь истинной причины его отсутствия, но это не значит, что Вадим будет тебе лгать и изворачиваться.

— Ладно, ладно, я же сказала, что буду просто слушать. Можешь сидеть рядом со мной и контролировать процесс.

— Ну, уж, нет, — улыбнулась Надя, — это личные отношения, и свидетелей быть не должно. Только давай зайдем в дом? Не стоять же нам на дороге? Мусеньку познакомим с новым жилищем.

Кошка все еще была у нее на руках, пугливо крутила головой по сторонам. Что за место, куда ее завезла хозяйка? Здесь столько незнакомых запахов, ветер их приносит с разных сторон; есть запах резкие, неприятные, такие, как у хозяйки в машине, а есть запахи, напоминающие о еде. Но все равно, надо соблюдать осторожность.

— Вот мы и дома, — сказала Надя, когда они вошли, осторожно опустила кошку на пол, та первым делом забилась в самый дальний угол коридора. Да, смелость и воинственный характер сразу исчезли, Вика даже констатировала этот факт вслух, на что Надя сказала, что для кошек новое помещение — всегда стресс, они слишком привязаны к дому.

Корецкая прошла на кухню, наполнила чайник водой, щелкнула включателем. Вадим, как весна наступила, все чаще стал наведываться сюда, тянет его, видите ли.

— Вика, не стоит делать из него врага, не давай воли негативным эмоциям, — напомнила Надя, — лучше скажи, ты не забыла ноутбук? Где он у тебя?

— Не забыла, — крикнула она из кухни, — посмотри зеленую сумку при входе, — а что ты хочешь теперь найти?

— Я вообще хочу что-нибудь почитать про славянскую мифологию, не только о Маране.

— Тебе не страшно? — высунулась в дверной проем.

— Мне кажется, когда не знаешь, страшнее, ты словно в темном лабиринте невежества бредешь наугад, слепой, глухой, беспомощный.

— А ты уверена, что знания всегда способны помочь?

— Хотя бы что-то разъяснить — да! А так ты просто марионетка в чьих-то руках.

— Да, кажется, я сейчас себя чувствую марионеткой в руках Зорина.

— Ты уже позвонила ему?

— Нет, сделаю это после того, как попьем чаю. Пусть настроение испортится позже.

Наконец, кошка позволила себе выйти из убежища в коридор, прогибаясь и прислушиваясь к каждому шороху в доме, она стала продвигаться в сторону кухни. Отсюда слышались знакомые голоса и, вообще, кухня есть кухня, в любом доме. Хотя… Муся не дошла пары метров, остановилась: странный дом, кроме разных запахов, в том числе запаха любимого хозяина — его она учуяла сразу от обуви в коридоре, — что-то такое витало в воздухе, и еще Муся своим кошачьим зрением видела тени, промелькнувшие по стене возле лестницы. Они были едва заметны, практически не издавали шума, но все же Муся их заметила. Это плохой знак, предчувствие беды.

— Ну, так я и думала! — Вика вернулась из гостиной с телефоном в руке и готова была разбить его о стену. Надя сидела с ноутбуком на кухне. — Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Он просто выключил телефон! И ты, Наденька, советуешь думать мне об этом человеке все лучшее?

От ее крика Муся спряталась под стол, прижалась к ногам Надежды.

— Я и сейчас думаю о Вадиме только лучшее, — спокойно отозвалась Надя, закрыла крышку ноутбука, — не возмущайся и не обвиняй его, пока ты не владеешь информацией, ты не можешь делать выводы. Позвони еще раз через некоторое время, уверена, все разъяснится.

— И давно ты такая мудрая? — съязвила Виктория.

— Недавно, — Надя посмотрела на часы, — скоро придет Марья Ивановна, — она поднялась со своего места, подошла к окну, — надо же, когда мы сюда приехали, небо было чистым, ни намека на дождь. А сейчас собрались тучи, и дождь, скорее всего, затянется на всю ночь.

— Меня поражает твое спокойствие, — Вика тоже подошла к окну. Майские дни стояли теплые, все распускалось, набирало силу. — Сегодня столько всего произошло, ты должна быть нервной, дерганной, напуганной. Да, днем ты боялась, но когда мы приехали сюда, неожиданно успокоилась. Что на тебя так повлияло?

— Я не знаю, — покачала головой Надя, — просто у меня появилось чувство, что мы все делаем правильно, какое-то внутреннее ощущение уверенности.

— Мне бы хоть малейшую долю твоего оптимизма, — вздохнула Вика, села за стол, злобно посмотрела на брошенный в хлебницу телефон. Мало того, что Зорин сам ни разу не позвонил, так еще и свой телефон отключил. — Тебе не кажется, что сейчас я веду себя совсем не в свойственной мне манере? И ты, кстати, тоже.

— Ты так думаешь? — Надя отвернулась от окна.

— Конечно, ты мыслишь позитивно, видишь во всем хорошее, успокаиваешь меня, я же напротив, психую, загнала себя