только и делаем, что ревнуем друг друга? Нелепо.

— Я вот что хотела спросить, — Марья Ивановна отвлекла ее от грустных мыслей, — телефонные звонки: тебе показалось, что женщина, взявшая тогда трубку телефона твоего мужа, и последующие звонки с угрозами — один и тот же голос, да?

— Я не уверена, — Надя задумалась, — хотя голос… когда она звонила, то у меня было ощущение, что он мне знаком. Я тогда озадачилась: где могла слышать такую особенную хрипотцу? И тянет она слова своеобразно, будто не очень хорошо знает русский язык. Такое бывает, когда человек очень долго живет за границей.

— Как ты говоришь, звали женщину, о которой упоминал твой свёкр? — теперь озадачилась Марья Ивановна.

— Ангѐла, да, точно, Ангѐла. Мне хорошо запомнилось это имя, оно очень редкое.

— Редкое, чтоб я ошибалась, — сказала Марья Ивановна.

Глава 62

— Наденька, который сейчас час? — Марья Ивановна поискала глазами часы — свои оставила дома, торопилась, — мне необходимо сделать один важный звонок, но боюсь прослыть невоспитанной, еще не очень поздно?

— Нет, без четверти восемь, вполне можно звонить. Вам дать телефон?

— Спасибо, я со своего, — она достала мобильный, нацепила на нос очки, до этого покоящиеся с цепочкой на ее полной груди, — хочу кое-что узнать, а заодно и проверить. Можешь остаться, тебе будет интересно послушать.

Надя устроилась в кресле, поймала себя на мысли, что они все ближе к разгадке. То, что здесь замешана женщина — понятно стало еще раньше, теперь только подтверждалось, но Наде почему-то не хотелось в чем-либо обвинять собственного мужа, она знала — он ее любит.

— Добрый вечер, Лидочка! — набрав номер, сказала Марья Ивановна. — Я тебя не отвлекаю от дел? Нет? Хорошо, при нашей последней встрече ты говорила, что видела Ангелу.

Надя напряглась, Марья Ивановна перевела телефон на громкую связь.

— Видела, — подтвердила Лида, — и Гелка даже снизошла до разговора со мной, вот уж удивительно, — она усмехнулась, — мы в университете никогда не дружили. Она слишком высокого о себе мнения, всегда одна, и, кажется, от этого ничуть не страдала. Училась все курсы на «отлично», у нее ведь «красный» диплом?

— Помню, — отозвалась Марья Ивановна, воскрешая в памяти образ. Ангела Стефанович и правда, училась прилежно, всегда готовилась к семинарам, не пропускала лекций, писала аккуратным мелким почерком. Не участвовала ни в каких мероприятиях, не ходила на дискотеки и вечеринки, вместе с тем не выглядела «зубрилой» и «синим чулком». Она была высокой худощавой. Красивая? Пожалуй, но красота без ярких красок, красота Снежной королевы. Одевалась со вкусом и так дорого, что завидовали даже преподаватели. Как выяснилось позже, вещи ей привозил отец из-за границы. Он боготворил дочь и поощрял все ее начинания, в том числе, желание поступать на исторический, хотя мечтал для нее об ИнЯзе.

Неожиданно для всех на третьем курсе Гела вышла замуж, пришла на лекцию после летних каникул, а на безымянном пальце — колечко. Девчонки заохали, стали приставать с расспросами, Гела ограничилась лишь констатацией факта, по-прежнему не проявляя никаких эмоций. И все же информация просочилась: муж был из очень состоятельной семьи, старше Ангелы на десять лет, красив как бог. Погиб через полгода в автомобильной катастрофе. Гела скрыла от всех этот факт, даже траур не носила. «Бесчувственная» — так окрестили ее однокурсницы. Она по-прежнему держала дистанцию, никого не впуская в свой мир. С годами вряд ли изменилась. Хотя…

— Она сказала, что еще раз вышла замуж, будучи за рубежом, — продолжала рассказ словоохотливая Лида, вот уж точно кто всем всегда интересовался и узнавал даже самые тщательно скрываемые тайны.

— Вот как? Так она жила за границей? — уточнила Марья Ивановна.

— Да, все эти годы, уехала туда с отцом, сначала Франция, потом Румыния, потом еще где-то, я не помню.

— Чем Гела там занималась?

— Точно не знаю, — задумалась Лида, — она как-то вскользь упомянула что-то связанное с живописью, точнее, с организацией выставок.

— А как же история древних славян? Гела, кажется, одна из немногих, кто хотел даже написать книгу. Об этом не без гордости рассказывал Леопольд Борисович, единственный из преподавательского состава, с кем Гела делилась мыслями будущего историка.

— Книгу она не написала, насколько мне известно, но статьи в журналы пишет. И совсем недавно была публикация в историческом издании. А, вспомнила, историко-архивный журнал «Ярило». Она, вернувшись в Россию, занялась изучением славянской мифологии. Говорит: «надоели европейские ду̀хи!» По всей видимости, детей у нее нет, а второй муж не против, раз отпустил на Родину. Хотя, думаю, они просто разбежались.

— Она что-нибудь еще рассказывала о своей жизни? — Марья Ивановна посмотрела на Надю, та сидела, затаив дыхание. Странным образом разрозненные кусочки постепенно, но верно складывались в мозаику, начала вырисовываться картина.

— Пожалуй, это все, что я услышала, — сказала Лида, — и того много. Напоследок я шутливо спросила: под какой фамилией теперь искать ее публикации? Она почему-то смутилась, сказала, что фамилию мужа не брала, ей не нравятся иностранные фамилии.

— Он — иностранец, — с каким-то удовлетворением произнесла Марья Ивановна, распрощалась с вездесущей Лидой, отключила телефон. — Кажется, мы все ближе к разгадке, — она потерла руки.

— Вы думаете, что это та самая Ангела? — почему-то вдруг усомнилась Надя.

— Уверена, — отозвалась Марья Ивановна, — отпали бы все сомнения, если бы ты знала фамилию Ангелы, о которой говорил твой свёкр.

— Увы, мне известно лишь имя, — пожала плечами Надя.

— Тогда сделаем вот что, — Марья Ивановна посмотрела на стол с раскрытым ноутбуком, — попробуй найти статью в журнале «Ярило», автор Ангела Стефанович.

Надя села за компьютер, не успела ввести ключевые слова, как внезапно во всем доме погас свет.

— Что случилось? — раздался из полной темноты голос Марьи Ивановны. — Неужели выбило пробки? Надо же, как темно!

— У меня в телефоне фонарик, — вспомнила Надежда, нащупала на столе мобильный, через несколько секунд экран засветился желтым.

— Нам для начала нужны свечи, — сказала Марья Ивановна. Она была из тех, кто в сложной или неординарной ситуации не теряется, не паникует, напротив, включает защитные механизмы, оперативно принимает решение, верно расставляя приоритеты, даже в мелочах, — в этом доме есть свечи?

— Наверное, где-то есть, только их надо поискать, — ответила Надя.

— Пока будешь искать, утро настанет, — она, кряхтя, поднялась с места, — посвети мне дорогу к двери. Я схожу к себе в дом за свечами, а ты пока позвони Виктории, да выясни у Вадима, если получится, где здесь пробки, как нам починить освещение, хорошо?

— Да, — кивнула Надя, — вот только, — она замялась, — Вы, пожалуйста, возвращайтесь быстрее, мне… я боюсь оставаться одна в этом доме.

— Ну, ты не одна,