с тобой кошка, — она погладила Мусю по шерстке, — ничего не бойся. Обещаю, что скоро вернусь. А ты, чтобы не давать воли страхам, займи себя делом: завари-ка нам чаю, сумеешь? И позвони Виктории.

Надя проводила Марью Ивановну до самых ворот, даже на крыльце постояла, затем вернулась в дом. Набрала номер телефона Виктории: гудки, гудки, вероятно, сейчас ей было не телефона.

Освещая себе путь фонариком, Надежда прошла в гостиную, постепенно глаза стали привыкать к темноте, очертания мебели приобрели бо̀льшую четкость. Окна были закрыты плотно, но шторы почему-то тихонько колыхались, словно с ними заигрывал ветерок.

Надя услышала позади себя урчание кошки, обернулась. Ее глаза, как два огонька, светились в темноте и передвигались. Муся подошла к Наде и коротко мяукнула. Надя хотела ее погладить, но кошка игриво отскочила в сторону, опять посмотрела на нее. В несколько прыжков покинула гостиную, выскочив в холл, там еще раз оглянулась.

— Чего ты хочешь, Мусенька? — Надя вышла вслед за животным, которое опять не позволило себя погладить, ловко увернувшись от руки. «Мр-р-р-р» произнесла Муся с таким удовлетворением, что Надя, наконец, поняла: кошка решила поиграть. Она прыгнула на ступеньку лестницы, потом еще на одну, села. Надя сорвалась с места, но не застала кошку врасплох, та побежала выше.

— Прямо догонялки, — Надежде стало смешно, она поддержала игру, таким образом, обе оказались наверху. Здесь холл был поменьше, зато более темный, только огоньки кошачьих глаз.

«Наверное, кошка веселится над тем, как я за ней бегаю», — подумала Надя. В какой-то момент чуть не ухватила Мусю за хвост, но та опять увернулась. И на сей раз спряталась так тщательно, что, как Надя не искала и не звала, кошка словно растворилась в темноте. Еще раз крикнула во мрак ее имя и поняла, что та появится тогда, когда сочтет нужным. Пришлось спуститься вниз одной.

Внизу было так тихо, что Надя слышала собственное дыхание и еще, как бьется ее взволнованное сердце. Надо же, оказаться далеко за городом в чужом доме, практически в ночное время да еще без света! И это притом, что в последнее время в ее жизни и так происходит много необъяснимого, наполненного мистикой, от чего становится по-настоящему страшно.

— Занять себя делом, — вспомнила Надя вслух и двинулась на кухню. Там поставила чайник на плиту, нашла заварку, не торопясь проделала всю процедуру, хотя было и неудобно — в одной руке приходилось держать фонарик. Немного посидела за столом кухни, затем подошла к окну: дорога, ведущая в деревню, была пустой, она освещалась тусклыми уличными фонарями. Марья Ивановна, наверное, только дошла до своего дома.

«Надо подождать еще немного», — подумала Надежда, вернулась в гостиную, на всякий случай позвала кошку — в ответ тишина. Раскрыла ноутбук, почесала лоб и, наконец, сообразила, что он может работать и без электричества.

Он тихо и так приятно загудел, что она даже улыбнулась, хоть что-то нарушало зловещую тишину дома. Ноутбук моргнул голубым экраном и полностью загрузился, отобразив на рабочем столе иконки, они располагались на фоне розовых тюльпанов.

Поисковик выдал сразу несколько ссылок на статью Ангелы Стефанович в журнале «Ярило», чуть замедлив, он раскрыл первую статью. Она была большой, слева фото автора. Увидев ее, Надя обомлела, в следующий момент услышала звонок.

Глава 63

Виктория влетела в кафе, резко остановилась у входа, нервным жестом поправила очки и стала искать глазами Зорина. У окна сидела парочка, явно влюбленные, в углу трое парней, совсем молодые, единственный официант лениво двигался между столиками. Где же Вадим? Неужели Антон его отпустил одного в таком состоянии?

— Простите, — Вика остановила официанта, — мне позвонили, что тут у вас один человек, как бы это сказать, несколько переборщил с горячительным.

— А, он там, — официант махнул рукой в сторону колонны, оказывается, там тоже был столик, он будто прятался от глаз входящих.

— Спасибо, — облегченно произнесла Вика и пошла в указанном направлении, официант уже с интересом посмотрел ей вслед.

Отвернувшись, Антон разговаривал по телефону, Зорин сидел за столом, положив голову на руки.

— Привет, Антошенька! — сказала Корецкая. Он быстро закончил разговор и отключил телефон. Стараясь скрыть смущение при виде своей бывшей возлюбленной, кашлянул и ответил на ее приветствие довольно прохладно. Вадим никак не отреагировал на прибытие Виктории, головы не поднял.

— Что случилось? — она устало опустилась на стул, пока ехала сюда, нервничала, то и дело нарушала правила дорожного движения.

— Сама видишь, — отозвался Антон. И он никогда не видел Зорина в таком состоянии. И, вообще, сегодня неудачный день: сорвались переговоры по вине поставщика, на шоссе Антона оштрафовал гаишник, жена сообщила, что в ближайшее время ее кладут в больницу на сохранение, а тут еще в стельку пьяный Зорин и Виктория рядом… Антон внимательно посмотрел на нее: изменилась? Вроде бы, нет, только очки стала носить, и все такая же яркая, с особым шармом. И, как всегда, уверенная в себе, победительница, ведь Вадима все-таки охмурила, как бы он не сопротивлялся.

— Что пьян — вижу, — сказала она, — а причина-то какая? Вадим не имеет привычки напиваться.

— Вы давно вместе? — вырвалось у Антона, он тут же об это пожалел. Но Корецкая улыбнулась.

— С осени.

— Ты его любишь? — он понимал, что выглядит глупо, но сменить тему сразу не получилось. А вообще, он всегда выглядел глупо в ее глазах, одним разом больше…

— Люблю, — все так же улыбаясь, сказала Вика, — и мне кажется, любила всегда, только его.

В этот момент Вадим поднял голову, посмотрел на Вику затуманенным взором, соображал несколько секунд.

— Да, — наконец, произнес он. Непонятно было, к чему относилось это самое «да»: то ли он одобрил высказывание Виктории о ее чувствах к нему, то ли сам с собой согласился, что-то надумав. Хотя в таком состоянии вряд ли его мысли были ясными и что-то можно надумать.

— Вадик, — Вика прикоснулась к его руке, — что случилось?

— Я, пожалуй, пойду, — морщась, сказал Антон, чувствуя себя лишним с самого начала. Эти двое забывали обо всем на свете, когда находились рядом друг с другом. Их взаимное притяжение было настолько очевидным, что Антону вдруг вспомнились все обиды, предательство и безысходность. Виктория так и осталась непокоренной вершиной. Для него. А Зорин покорил ее сразу, без всяких усилий, а главное, желания. Чего же она такого увидела в нем, чего нет у Антона? Загадка любви, этого самого непредсказуемого, невероятного и подчас совсем необъяснимого чувства.

— Спасибо тебе большое, Тошенька! — Корецкая вскочила, поцеловала его в щеку, будто обожгла. Чужая женщина, чужая и все еще волнующая. Антон