— Нет, Бадрид, — шепчу, купаясь в его ласках.

— Я ведь уже говорила тебе. Не хочу. Не хочу публичности. Мне так хорошо, когда мы толкьо вдвоем!

— Ты боишься?

Его пальцы запутываются в моих волосах. Ласкают каждый локон, снова заставляя млеть от удовольствия.

— Мммммм, Мари! Боишься? Я сверну шею каждому, кто посмеет посмотреть на тебя не с восхищением!

— Нет, Бадрид. Не боюсь. Самое страшное я уже прошла! Когда…

Черт!

И снова комок забивается в горле, когда вспоминаю весь этот кошмар!

— Когда думала, что потеряла тебя. Это. Это самое страшное! А все остальное… Просто ерунда! Я только с тобой хочу быть. И самой красивой. Тоже. Хочу быть только для тебя.

— Ты самая, Мари. Самая красивая. Самая любимая. Потому что единственная! Других нет. Не было никогда. И не будет! Без косметики. С растрепанными волосами! И даже через пятдесят лет! Ты будешь единственной. И самой прекрасной женщиной для меня! Даже тогда я буду тобой ослеплен! Только тобой!

— Через пятдесят лет?

Улыбаюсь.

— А как ты думала? За это время ты только отдашь мне свой долг! Ну, а потом уже начнется семейная жизнь!

— Бадрид…

Ох, как не хочется!

Как же не хочется омрачать самые счастливые моменты, когда мы вместе!

Но…

Это необходимо сделать. И как можно скорее!

— Да, малыш, — он ловит мою руку.

Прижимает ее к губами, целуя каждый палец.

И я почти забываю. О чем хотела говорить!

— Ты сказал… Что я могу попросить все, что угодно?

— Проси, — укладывает мою ладонь себе на грудь.

Прямо туда, где так яростно колотится его сердце.

— разве я могу тебе в чем-то отказать?

— Я…

Черт! Эти слова даются мне нелегко! Но я не хочу, чтобы наше счастье было залито кровью!

— Я прошу тебя, Бадрид. Никого не убивай! Мы ведь… Все равно мы вместе и мы счастливы! Пусть это будет твоим свадебным подарком для меня, — шепчу, слыша его рычание сквозь зубы. Чувствуя, как до камня напряглась его грудь.

— Пожалуйста, Бадрид. Я не хочу, чтобы наше счастье было оплачено смертью и кровью! Не хочу….

Он откажет. Я знаю. Понимаю это по его дикому напряжению.

А на реснице уже сама собой дрожит слеза.

Да. Все эти люди сделали страшное. Чуть не разрушили наши жизни!

Но я не смогу. Просто не смогу радоваться каждому дню, думая о том, что Бадрид жестоко с ними расправился! Это омрачит все счастье!

— Ты думаешь, они не заслужили смерти?

Рычит.

— Заслужили, Бадрид. Но я прошу тебя быть щедрым. Проявить благородство. Сделать щедрый жест. Это будет самым роскошным и самым незабываемым подарком на свадьбу. Я не хочу думать, что наше счастье стоит смерти!

— Хорошо, Мари, — выдыхает сквозь сжатые зубы, стирая с моих ресниц слезы.

— Хорошо. Раз ты так хочешь. Будет по-твоему. Ни одна смерть не станет омрачать наш союз!

* * *

* * *

Бадрид

— А что будет с моей семьей?

Мари лежит у меня на груди.

А я будто и не был только что в ней.

С каждый разом. С каждым прикосновением желание, дикое, до ломоты в суставах толкьо распаляется!

Внутри полыхает адское пламя.

Голоден.

Как же безумно, бешено, просто адски я голоден по ней!

По всему.

По пальцам, что скользят по моей груди.

По ее пухлым губам, которые наверняка уже болят от моей неуемной жажды!

По этим глазам, которые светятся в темноте. Ярче всех звезд на свете. Светятся прямо в душу!

По ее бархатной коже. По каждому всхлипу, который я пожираю, ловя распахнутым ртом. А после остатки жадно и бережно собираю с ее губ своми…

Это адская жажда.

Еще. Еще. Еще.

Еще глубже. Еще сильнее. Ворваться в нее так, чтобы слиться намертво! Чтобы не отделить!

Выхожу их нее, а будто кости сам себе ломаю.

Не насытиться! Никогда! Каждый выдох ее пожирать готов!

— Все останется, как должно было быть с самого начала, Мари.

Я выяснил.

Изначального сговора ее семьи с Наиной не было. Случайность. Просто. Гребанная случайность, что шлюха-Алекса на какой-то дебильной вечеринке встретила сынка правой руки этой змеи.

Все вышло наоборот.

План Наины созрел именно благодаря этой случайности!

Она сама на них вышла. Уже после того, как Мари вошла в мой дом, а они потеряли все.

Сама предложила помощь, от которой они не могли отказаться, ведь иначе было не выжить.

Но это не отменяет их вины. Пусть и не такой, как я предполагал, ознакомившись с фактами.

— В этой стране они жить не будут. И не проси. Увидеться с ними я тебе не позволю. Никогда не впущу в свой дом. Но они могут уехать. Начать где-то все с нуля, если получится. Преследовать не буду.

Я знаю. Знаю, что такое семья.

Хоть что переживи, а кровь все равно к крови притянется!

Вон, как с Градовым Ромкой у нас вышло!

Вроде он от нас открестился. И дел наворотил таких, что расхлебывать пришлось. А все равно. Когда его голову на блюдечке потребовали, каждый из нас готов был драться насмерть за брата!

Но тут другое дело! А там… Там гнилая кровь!

Они, ради собственной шкуры, готовы Мари были продать за три копейки! Это чистая случайность, что они не были в курсе про план Наины.

А если бы были?

Не факт, что не продали бы ее на заклание! Еще бы и хвостами виляли, благодаря за свои тридцать серебренников!

Гнилая. Гнилая кровь.

Может, Мари им подкинули? Подменили в роддоме? Она совсем другая.

Светится.

Единственная. Таких не бывает!

Другая бы наоборот.

Мести бы страшной попросила!

А она…

Зачем ей знать, что ее родню я уже вышвырнул на хрен из страны.

В одной одежде, просто тупо отвезли через границу.

И приказ дан очень четкий. Обратно не впускать. Никогда!

Впрочем, я, конечно, буду крайне пристально следить за каждым их шагом!