Алкивиад вызвал этот олигархический переворот, может быть, с целью уничтожить, до возвращения своего в Афины, своих старых врагов, которые процессом гермокопидов изгнали его из отечества. По крайней мере, несомненно, известно то, что он скоро обратился против них и много содействовал их падению. Афинское войско, которое стояло лагерем на острове Самосе, при известии о насильственном утверждении власти олигархов в Афинах восстало против этого и под предводительством патриотически настроенного Фразивула и его друга Фразилла, решилось сохранить народное правление. Лагерь на Самосе был объявлен истинными Афинами; не войско, здесь находящееся, но те, которые остались на родине, отпали от отечества и устроили свое собственное государство, Фразивул и Фразилл были избраны полководцами и призвали назад Алкивиада, с которым они были в переговорах, объявив его верховным предводителем армии.

Первая услуга, которую Алкивиад оказал отечеству после многолетнего изгнания, состояла в том, что он удержал войско, раздраженное против олигархов, от мстительного похода на Афины, которого оно требовало; этим Ионийское море было бы совершенно отдано в руки врагов и междоусобная война внесена в сами стены афинские.

Алкивиад умел воспламенить новое мужество в афинском войске, и немедленно обратился к наступательной войне. Сначала он крейсировал со своей эскадрой из 22 кораблей в Ионийском море, опустошал отпавшие города и привел эту часть моря опять под власть афинян. По том он обратился на север, к Геллеспонту, куда еще прежде отправился остальной флот под начальством Фразивула и Фразилла. Спартанцы под начальством своего энергичного вождя Миндара перенесли именно в те страны театр военных действий, чтобы, после того как хитрый и пронырливый Тиссаферн оставил их, вступить в союз с Фарнабазом, персидским наместником в северо-западной части Малой Азии, и покорить города на Геллеспонте и Пропонтиде, оставшиеся верными афинянам. Если бы эти воды перешли во власть спартанцев, то афинянам, которые уже потеряли Евбею и, вследствие занятия Декелии, почти половину собственной земли, был бы отрезан подвоз съестных припасов из Понта. Еще в конце июля (411), до прибытия Алкивиада, благодаря проницательности и храбрости Фразивула и Фразилла, афиняне одержали победу над превосходным в числе спартано-Сиракузским флотом. Немного времени спустя после этого, на том же самом месте Миндар с 90 кораблями снова напал на 71 корабль афинский, между тем как берег был покрыт войсками Фарнабаза. Целый день оба флота боролись между собой и уже к вечеру победа склонялась на сторону спартанцев; тогда появилась вдали эскадра Алкивиада. Думали, что это спартанские корабли; афиняне испугались, спартанцы ликовали. Но вот Алкивиад велел выбросить пурпурный флаг на своем адмиральском корабле и бросился в середину пелопоннесцев, победоносно преследовавших своих противников. Он разбил их, пригнал к берегу и проник, неся разрушение, в середину кораблей, экипаж которых искал спасения вплавь; все корабли были бы взяты, если бы Фарнабаз с опасностью собственной жизни не отбил афинян. Тридцать неприятельских кораблей попали в их руки; кроме того, они возвратили собственные корабли, захваченные спартанцами в продолжение дня.

Между тем как афиняне при Систе (Сестосе), а спартанцы при Абидосе стояли друг против друга, внимательно наблюдая одни за другими, Алкивиад, в блеске своего нового счастья, со своей военною свитой, снабженный богатыми подарками, отправился к Тиссаферну. Тиссаферн, ревнуя Фарнабазу, пришел около этого времени к Геллеспонту, дабы снова вступить в переговоры со спартанцами. Чтобы ослабить жалобы спартанцев на свое вероломство и оправдаться перед Великим царем, он велел задержать опасного афинянина, своего прежнего гостя и приятеля, и отправил его в Сарды. Через 30 дней Алкивиад ускользнул от своих стражей и на лошади, которую успел захватить, прискакал в Клазомены. Отсюда он отправился назад к афинскому флоту, который теперь стоял при Кардии, на западной стороне фракийского Херсонеса. Миндар удалился в Пропонтиду для покорения Кизика. Стянув вместе свой флот, Алкивиад с 68 парусами приплыл в Геллеспонт к острову Проконнису, против Кизика. Враги ничего не знали о его приближении, потому что Алкивиад задерживал все суда, которые могли возвестить о его прибытии. Был февраль месяц; под сильным зимним дождем направился Алкивиад с 40 кораблями против гавани Кизика. Когда темнота прояснилась, афиняне увидели флот пелопоннесский на высоте Кизика, занятый морскими маневрами. Алкивиад, как будто напуганный превосходством сил противника, обращается в притворное бегство и заманивает врагов все далее и далее от гавани, пока наконец остальная часть его флота под командой Фразивула и Ферамена ударяет им в тыл и отрезает от гавани. Пелопоннесцы в страхе бегут к берегу, где стоит персидское войско. Алкивиад следует за ними и в жарком сухопутном сражении одерживает полную победу. Миндар пал в сражении, Фарнабаз убежал. Афиняне овладели всеми неприятельскими кораблями, за исключением сиракузских, которые были зажжены собственным экипажем, взяли множество пленных и заняли на следующий день беззащитный Кизик. Захвачено было письмо одного второстепенного спартанского военачальника, отправленное на имя эфоров в Спарте, следующего содержания: «Счастье нас покинуло: Миндар убит, люди голодают; мы не знаем, что делать».

Победа при Кизике (410) была самым блестящим военным делом в Пелопоннесской войне; она пробудила в афинянах надежду на полное восстановление их прежнего владычества на море. У себя в Афинах они снова учредили полную демократию, чем они после низвержения четырехсот еще медлили. Спартанцы были в таком унынии, что отправили в Афины мирное посольство; но там они получили отказ. Ближайшей задачей Алкивиада теперь было снова возвратить под власть афинян Геллеспонт и Босфор, через которые шел их торговый путь в Понт, и покорить опять отпавшие города в той стране, которым помогал Фарнабаз. Фарнабаз продолжал вести упорную войну и защищал два главных оплота — Халкидон и Византию. Сделав несколько походов внутрь страны, разграбив много городов и сел, уведя толпы пленных, заставив заплатить себе богатый выкуп, Алкивиад стал перед Халкидоном. Ревностной осадой и счастливыми битвами со спартанцем Иппократом, находившимся в городе, и с Фарнабазом, поспешившим на выручку, Алкивиад поставил дела в такое положение, что Фарнабаз вступил с ним в переговоры, обещал мирный трактат с Персией и 20 талантов военных издержек в вознаграждение за Халкидон, который впредь должен опять платить подать афинянам, но оставаться в руках пелопоннесцев. Алкивиад заключил этот договор, чтобы доставить, афинянам персидские субсидии, которые он обещал им.

До заключения трактата, соскучившись осадой Халкидона, Алкивиад исполнил с отделением своего войска одно славное предприятие — против города Селимврии, лежащей на западе от Византии. Он был в отношениях с одной партией в городе, которая хотела впустить его около полуночи в город. Но заговорщики, по недоверию к одному из своих товарищей, подняли сигнальные огни слишком рано, прежде чем войско было готово. Алкивиад, вслед за появлением огней, направился быстрым шагом в сопровождении почти 30 человек к городской стене, приказав остальным следовать за собой как можно скорее. Едва только он с этими 30, к которым, впрочем, присоединились еще 20 легковооруженных, вторгнулся в городские ворота, как его встретили жители Селимврии с оружием в руках. Борьба с превосходными силами была невозможна; тогда Алкивиад приказал трубой подать знак к молчанию, и один из его людей провозгласил, что обитателей Селимврии пощадит афинское оружие. Это самоуверенное объявление заставило селимвриан думать, что враг находится внутри уже в большом числе. Между тем как завязались переговоры, подошло войско Алкивиада, и Селимврия сдалась; она заплатила потребованные деньги и приняла афинский гарнизон.