— Ладно, ладно, — замахал руками Эстебан. Он помог Хуану Карлосу отвязать шлюпку и перебросил ее за борт. Им пришлось подождать, потому что лодка несколько раз опасно накренялась, рискуя окончательно перевернуться. Мужчины изо всех сил вцепились в перила ограждения, чтобы их не смыло водой.

Но, даже выбросив шлюпку на воду, забраться в нее они не смогли. Лодку вертело бешеным вихрем, и вода уже начала переливаться через планшир. Хуана Карлоса смыло мощным потоком, но в последнюю секунду он успел ухватиться за поручень, сильными ладонями цепляясь за жизнь.

Эстебан ударил его ботинком по рукам.

Держась за мачту, он снова и снова сбивал ладони Хуана Карлоса. Тот кричал, не умолкая, но Эстебан продолжал отвешивать удар за ударом. Хуан Карлос так и не ослабил хватку, пока Эстебан не сломал ему пальцы. Отпустив руку, тот заскользил в воду. Он еще сделал попытку дотянуться до ноги Эстебана и забрать мальчишку с собой, но изувеченные руки его не послушались. В конце концов океан забрал его.

Хуан Карлос не умел плавать.

Эстебан смотрел, как он несколько секунд боролся за жизнь, а затем ушел под воду.

Когда палуба приняла более-менее горизонтальное положение, Эстебан заставил себя встать и нетвердой походкой направился к штурвалу. Он вновь направил судно в грохочущие волны. Одной рукой он вытащил ремень брюк и привязал себя к стойке штурвала.

Эстебан молился.

Святой Андрей, я так низко пал, что готов был продавать детей. Но я не позволил их убить. Сжалься надо мной. Сжалься над всеми нами.

Перед лицом Эстебана вознеслась вверх очередная громадная волна.

Дэйв не верил своим глазам.

Забравшись на гребень волны, в океанской впадине болталась лодка — повернувшись боком к волне, она почти до бортов просела в воду. К правому борту была привязана спасательная шлюпка. Пустая. Словно команду «Покинуть корабль» дать успели, а вот выполнить ее — уже нет.

Дэйв не понимал — где же капитан? О чем он вообще думает?

Направив собственную лодку вниз по волне, он на несколько секунд опередил несущийся на пострадавшее судно поток воды и успел запрыгнуть на палубу и привязать себя к мачте, пока разъяренная волна билась о борт, опрокидывая утлое суденышко все глубже и глубже.

Каким-то чудом судно все-таки выстояло и вновь приняло горизонтальное положение. Дэйв смог пробраться к штурвалу.

Рулевой лежал на палубе без сознания, из раны на голове струилась кровь. Дэйв узнал в раненом молодого Эстебана — они уже встречались пару раз, передавая и получая грузы с травкой. Но какого хрена он привязал себя к штурвалу? И где Хуан Карлос?

Дэйв направил лодку в сторону прибоя, освободил застрявшее из-за ремня Эстебана рулевое колесо и сел рядом с парнем. Тот открыл глаза и слабо улыбнулся.

— Святой Андрей, — пробормотал он.

Святой Андрей, мать твою за ногу, выругался про себя Дэйв.

И тут он услышал голоса.

Ночь вроде этой словно создана для странных звуков. Возможно, это всего лишь ветер, но Дэйву показалось, будто шум идет снизу.

Обойдя корабль, он открыл люк трюма.

И не поверил своим глазам: шесть или семь маленьких девочек, сжавшихся от ужаса в клубок.

Дэйва замутило.

Даже стоя на палубе, на свежем воздухе, он с трудом удерживал рвоту — из трюма шибануло вонью застоявшейся мочи, дерьма и блевотины. Бог Любви Дэйв был в шоке — возможно, впервые за всю свою жизнь.

— Не двигайтесь! — завопил он, демонстрируя детям пустые руки. — Сидите здесь!

Он бросился обратно к штурвалу, где Эстебан с трудом поднимался на ноги. Дэйв схватил его за ворот рубашки и припер к колесу.

— Это что за хрень?! — яростно прошипел Дэйв.

Эстебан лишь качал головой.

— Я на такое не подписывался! — кричал Дэйв. — Мы об этом не договаривались!

— Извини!

— Где Хуан Карлос?

— Упал, — ответил Эстебан, показывая за борт.

Прекрасно, подумал Дэйв. Адьос. Он бы с радостью выкинул в океан и Эстебана, но сначала надо перетащить детей с тонущего корыта на «зодиак».

А это не так-то просто.

Девочек мутило, у них кружилась голова, они были напуганы до смерти и наотрез отказывались покидать трюм, в котором чувствовали себя в безопасности. Дэйву пришлось применить все навыки спасателя, чтобы успокоить их и перенести на свою лодку. Эстебан помогал ему, по одной передавая девочек на «зодиак». Затем Дэйв рассадил детей, стараясь равномерно распределить вес.

Судно слишком тяжелое и слишком глубоко сидит в воде, но выбора у него не было. Либо бросать их на верную гибель, либо пытаться спастись всем вместе. Насчет открытого океана Дэйв не беспокоился — шторм сходил на нет, а уж с волнами он как-нибудь справится. Трудности подстерегают у побережья, где особенно сильные волны могут легко перевернуть перегруженное судно. Вряд ли хоть одна из несчастных девочек умеет хорошо плавать. Если Дэйв не сможет довести лодку до берега, они утонут в тяжелых прибрежных волнах.

Эстебан передал ему последнюю девочку и начал перебираться сам.

Дэйв его остановил.

— Тебя в списке нет, пачеко.[64]

— Но что мне делать?

— Разворачивай лодку и плыви обратно в Мексику, — огрызнулся Дэйв. — А что ты обычно делаешь?

— Я не могу вернуться, — заныл Эстебан.

— Почему?

— Я убил Хуана Карлоса, — поколебавшись, признался он. — Он собирался бросить детей в море.

— Ладно, залезай, — махнул рукой Дэйв и пробрался к корме.

Сесть ему было негде, так что он стоял.

Бун подъехал к парковке близ дома Тедди и вылез из машины.

Ночной воздух был влажным — нечто среднее между туманом и мелким дождиком. Свет, пробивающийся из гостиной, казался теплым и мягким.

Бун увидел их через окно. Хирург стоял у бара и наливал в стакан мартини. Тэмми наматывала по комнате круги. Тедди предложил ей коктейль, но девушка отказалась, и он выпил его сам.

Услышав звонок в дверь, Тедди затравленно оглянулся на Тэмми. Та пожала плечами.

Бун подождал, пока Тедди не приоткроет дверь — не снимая цепочки, — и просунул в щель пистолет.

— Привет, — поздоровался Бун. — Можно войти?

Конечно, можно.