С пистолетом никаких приглашений не надо.

Тедди сбросил цепочку и открыл дверь.

Бун вошел и быстро закрыл ее за собой.

Дом Тедди оказался, как и следовало ожидать, красивым. Огромная гостиная со сводчатым потолком, стены окрашены вручную. Повсюду дорогие современные картины и скульптуры, стоит рояль.

В центре комнаты возвышалась, упираясь в потолок, колонна — по совместительству аквариум с морской водой. Множество ярких тропических рыбок сновали туда-сюда, огибая колонну. Вдоль стекла тянулись длинные зеленые растения, шевеля в искусственном течении тонкими веточками, словно изящными пальцами.

Из раздвижного окна открывался вид на широкую освещенную террасу и дальше — на океан.

— Мило тут, — оценил Бун.

— Спасибо, — откликнулся Тедди.

— Привет, Тэмми, — поздоровался Бун.

— Что тебе надо? — уставилась на него девушка.

— Мне нужна правда.

— Поверь мне, правда тебе не понравится.

— В деле замешана маленькая девочка, — заговорил Бун. — Так что или говори мне все как есть, или, клянусь, я размажу вас обоих по этой симпатичной комнатке.

— Хочешь выпить? — спросил Тедди, направляясь к бару. — Тебе не помешает.

— Нет, мне от вас только нужен рассказ.

— Ну, тогда располагайся, а я, пожалуй, присяду, — решил Тедди. — Непростая неделька выдалась. — Он опустился в большое кожаное кресло и начал внимательно изучать рыбок в аквариуме. — Расскажи ему, Тэмми. Все равно всё уже кончено, — велел он.

И Тэмми начала свой рассказ.

Тэмми выросла в Эль-Кахоне, в Восточном округе.

Стандартная история жизни стриптизерши: папы не было, мама за гроши работала официанткой и после смены обычно пропускала по паре стаканчиков.

Тэмми была одинокой девочкой. Она часто оставалась дома без родителей и сама заваривала себе лапшу быстрого приготовления. Обедала она, уставившись в телевизор и мечтая стать когда-нибудь такой же, как одна из актрис на красной ковровой дорожке. Тогда это казалось маловероятным, ведь Тэмми была худющей, долговязой, да к тому же еще и рыжей. Мальчишки над ней всегда смеялись.

Шутки кончились, как только Тэмми исполнилось четырнадцать. Тэмми не расцвела — она взорвалась, раздираемая потоками сексуальности, так и прущей из ее юного тела. Это произошло так быстро, что немало напугало и смутило девушку. Внезапно на нее стали пялиться все парни квартала, и Тэмми, направляясь в ресторан к матери, видела, какими взглядами ее провожают взрослые мужчины. Ей хотелось сказать им: «Мне всего четырнадцать! Я ребенок!» Но она слишком боялась, не смела ни заговорить, ни даже просто посмотреть на них.

Вот и хорошо. Энергию ее зеленых глаз мужчины вполне могли принять за что-то иное. Конечно, она научилась пользоваться своей красотой. Тэмми легко призналась в этом. Почему бы и нет? Старшие классы школы обернулись для нее кошмаром. Она всегда плохо училась — ей ставили и дислексию, и синдром дефицита внимания, — так что актерская карьера ей не светила. Тэмми даже не могла прочесть вслух сценарий, чтобы получить роль в школьном спектакле. Она подумывала о карьере модели, но в Эль-Кахоне не так-то просто встретить хорошего агента, а на съемки у профессионального фотографа и создание портфолио у нее не было денег. Пару раз она позировала для местного каталога спортивной одежды и даже заработала пару сотен долларов, но этим все и ограничилось.

Окончив школу со средним баллом «три с минусом», она не ждала от жизни ничего, кроме места официантки в кафе. Примерно год Тэмми этим и занималась, страдая из-за мизерных чаевых, сальных шуточек, щипков и неприличных предложений. Однажды — ей тогда уже стукнуло двадцать — она в сорокаградусную жару возвращалась домой и вдруг поняла: надо что-то делать. Все что угодно, лишь бы уехать из этой дыры. И вот, «вооруженная» рыжими волосами, невероятными зелеными глазами и длинными ногами, Тэмми села на автобус до Мира-Месы, заявилась в стрип-клуб и прошла собеседование.

Она думала, будет хуже. Но оказалось, что снимать с себя одежду не так уж и трудно. Конечно, это не красная дорожка, а сцена и шест. И, да, это ужасно пошло. Но Тэмми быстро сообразила, что, если во время танца на миг остановиться и томно оглядеть первый ряд зрителей, то можно заработать отличные чаевые; если выбрать из зала кого-то одного и тренировать свой кошачий взор на нем, то ничего не стоит затащить его в «комнату с шампанским» или VIP-кабинку — не важно, как она называлась, важно, что там Тэмми получала совсем другие чаевые.

Примерно через год она нашла дорогу в заведение Дэна Сильвера.

Примерно через две недели после этого Дэн Сильвер нашел дорогу в ее постель.

Разумеется.

Владелец стрип-клуба — в данном случае, сети стрип-клубов — всегда обладает «правом первой ночи», когда речь идет о танцовщицах. Конечно, они не обязаны с ним встречаться, а если встречаются, не обязаны с ним спать, но это считается хорошим профессиональным тоном.

Если спишь с боссом, не надо отсасывать менеджеру, чтобы получить хорошую смену. Бармен наливает коктейли, не приставая и не отбирая долю твоих чаевых. Другие девочки освобождают тебе уголок у зеркала. Самые отвратные посетители чувствуют ауру вокруг тебя и держатся на расстоянии.

Тэмми уже достаточно давно показывала стриптиз, чтобы быть в курсе всех этих тонкостей. В любом случае Анджела быстро ее просветила бы. Анджела была лучшей подругой Тэмми. Они сразу сошлись — одинаковое прошлое, одинаковые виды на будущее, одинаковый образ «крутой девочки». Именно Анджела сказала как-то Тэмми, что, если позвонит босс, лучше держать ворота открытыми, иначе жизнь в клубе станет невыносимой.

Так что Тэмми начала встречаться с Дэном.

Но, честно говоря, она понимала, что все не так просто. Дэн — не просто обычный любовник, угощающий ее ужинами. Как большинство сутенеров, он был «папочкой». Той самой проклятой «отцовской фигурой», которой ей не хватало в детстве. Клише, клише и еще раз клише — но так оно и было. Он относился к ней как к дочери, если не считать секса — инцеста без родственной ДНК и юридических последствий, — заставлял слушаться, носить одежду, которую для нее выбирал, и велел называть «папочкой», пока трахал ее сзади, хватая за волосы, словно ковбой гриву необъезженной молодой кобылы. Тэмми это ненавидела и любила одновременно.

Секс с Миком Пеннером стал для нее формой мятежа. Он был полной противоположностью «папочки» — молодой и полный сил любитель зрелых дам, который неожиданно в нее втюрился. К Дэну Тэмми все еще прибегала, стоило ему позвать, — одному только богу известно, сколько девок он при этом трахал на стороне, — но всегда возвращалась к Мику, играя с ним в настоящую семью. Мик вел себя как джентльмен, относился к ней уважительно и нежно, чего ей всегда так не хватало.

В ночь пожара Тэмми и вправду была с Дэнни. Он велел ей ждать в машине, но вскоре она заскучала. Вышла из машины, закурила. Когда сигарета догорела, она подумала: «Пошел ты, Дэнни», — и заглянула внутрь.