— Кто? — тихо спросил я. Мне нужна конкретика!

— Да этот Сашка Калинин из агентства. Запал на меня… Трахался так себе, если честно, зато на задних лапках ходил неплохо. Правильно, такая женщина позволила в трусики залезть, — с гордостью сказала и еще шампанским залилась. Я видел, как прозрачные капли медленно по подбородку и груди стекали, пропитывая дорогое кружево.

— Ты что, через него Дину подставила? — насколько я знал, он замом ее был.

— Держи друзей близко, а друзей врагов еще ближе. Ночью мне хотелось трахаться в их офисе. Этот придурок камеры отключал, ключи от сейфа с печатями оставлял без присмотра, ублажал меня по-всякому, а я без дела не сидела. Умные люди состряпали такие финансовые схемы, что вам и не снилось! Только печати поставить оставалось. В последний раз я правда не сдержалась и пакетик кокаина твоей женушке оставила. Подарочек такой.

М-да, по Владе плакала одновременно и тюрьма, и психушка. Обеспечим.

— Улыбнись, — произнес я. Тебя снимает скрытая камера. Но этого вслух говорить не стал. — Не ужрись на смерть, — и вышел.

Ей еще в тюрьме сидеть с подельниками. Я сел в машину и нашел в контактах номер Барсова. Не зря записывал, выходит.

— Поговорить нужно. Срочно.

Макс

Я примчался в главное управление ФСБ. Меня терзало чувство беспомощности: я позволил Савину увезти сына. После похищение снова доверил ему. Но что нужно было сделать? Силой забрать Матвея? Он ведь захотел поехать к бабушке. Савина он совсем не боялся. И я умом понимал, что это нормально: он много лет отцом ему был, но тоска все-таки накатывала: я столько лет упустил… В любом случае после отъезда машины Савина первым делом подошел к неприметному «Рено»:

— Поезжай за «БМВ» и докладывай.

Если Савин обманет и отвезет Матвея в другое место. Я буду знать. Дину заберу, потом вместе за сыном поедем. И домой. К нам домой. Больше одних не оставлю. Слишком сложная обстановка вокруг. Нужно быть вместе.

Я зашел в управление и сразу увидел дядь Толю. Матвея, кстати, к нему домой отвезти собирался. Тетя Люда бы присмотрела. Мне нужно сыну маму вернуть. Это первоочередная задача.

— Ну что тут?

— Да тоже, что и у нас. Только Дине еще и хранение наркоты шьют, — сухо проговорил.

— Что?! — не понял я. Какой лютый бред!

— Кто-то очень постарался. Нам нагадили, а вот агентство во главе с хозяйкой решили закопать.

— Где она? Мне к ней нужно.

— Следователь, гнида, не слезает с нее. Адвокатов пускать не хотел. Пришлось знакомому майору звонить. Они ее в СИЗО хотят на время расследования оставить.

— Да хрен им! Они что, уже меру пресечения избрали?! Это суд определяет! — злился я. — Беспредел какой-то. Кому бабла занести, чтобы остановить этот бесконечный поток дерьма?!

— Здесь нужны погоны, очень высокие погоны.

Я задумался. У меня были деньги. Много. Хватит купить любого человека. Но сейчас нужны связи. Я не жил в России долго, не оброс ими. Но я знал человека, который с пеленок вхож в Кремль. Зубами заскрипел и Полонского набрал. Не люблю обращаться за помощью к людям, которые меня не жаловали. Взаимно, естественно. Да и у него самого непростой жизненный период.

— Смольный на проводе, — услышал усталое.

— Это Барсов.

— Да понял я.

— Мне помощь нужна. В долгу не останусь, если что. Мне нужны погоны в ФСБ. Очень серьезные. Расходы на мне.

— Ты что, убил кого-то из чинуш?

— Нет. На агентство Дины силовики конкретно наехали. Адвокаты есть. Деньги есть. Но мне нужно вытащить ее отсюда. Чтобы на время расследования под залог и подписку о невыезде выпустили.

— Хм… — Полонский задумался. — Погоны есть и следоки прикормленные. Попробуем замять, но время нужно. Судья прибежит на Лубянку бегом. Вытащим Дину.

— Замять не выйдет: ее зацепило из-за «Астронефти». На меня кто-то нацелился. Но я выплыву. Мне время выиграть нужно. Главное, чтобы Дина в безопасности была.

— Прорвемся. Жди звонка.

Через двадцать минут ко мне спустился старший инспектор по экономическим преступлениям. У него погоны были майорскими, а вот его отец начальник управления. Неплохо.

— Мы вызвали судью из Тверского. Будет вам залог. Большой, — предупредил Субботин, — а дальше будем работать.

— Спасибо, — я пожал его руку. — В долгу не останусь.

— Да ладно, — улыбнулся он. — Своих не бросаем.

Дину продержали до часа ночи, скоты, хотя залог в три миллиона я внес сразу после оглашения. Расценки конские, конечно: обычному гражданину не вывести. Когда увидел ее — обнял крепко. Никогда больше она не переступит порог этого места!

— Любимая моя… — от себя отпустить не мог. — Я чуть с ума не сошел…

— Макс… — она прижалась ко мне так доверчиво, с облегчением, защиты искала. — Это какой-то ужас…

— Поехали отсюда. Нечего нам здесь делать.

Ночью через центр ехать одно удовольствие. Я жил в центре Европы, но красивей Москвы города не видел. Только сейчас она угнетала. Как мы ничтожны перед властью. Не важно виновны или без вины виноватые. Дина тихо пересказывала свой разговор с фсбэшником. В Конституции права и свободы гражданина — верховная ценность. Ага, как же.

— Мне кажется, здесь замешана твоя мачеха, — горько закончила Дина.

— Она до такого не додумалась бы в одиночку. Тут кто-то из «Астронефти».

— И у меня завелся предатель. Кто-то давал печати. Возможно, это фальсификация, но следователь слишком уверен.

— Не волнуйся, мы найдем и выловим всех крыс.

— Макс, меня посадят? — очень тихо спросила. Я нашел ее ладонь, мы пальцы скрестили и одновременно сжали крепко.

— Дина, ты туда не вернешься. Я не позволю. Мы вместе и всегда будем вместе. Ты и наш сын — самое главное в моей жизни. Я вас защищать буду от всего.

Дина улыбнулась сквозь слезы и поцеловала наши сплетенные пальцы.

— А где Матвей? Что ты ему сказал?

Вот сейчас нужно осторожно. Она на нервах вся.

— Дина, так вышло…

— Что? В смысле? — прервала взволнованно.

— Успокойся, все нормально. Я когда приехал, Матвея мне не отдали, я ведь никто, — хмыкнул. Хотел сдержать горечь, но не вышло. — Они Савину позвонили.

— Он у Жени?! — воскликнула нервно.

— Он у твоей свекрови. Матвею было некомфортно: он не знал, как вести себя с нами. Савин предложил отвезти его к бабушке. Матвей обрадовался. Я точно знаю, что он отвез его и уехал. Мой человек у ее дома. Хочешь, заберем его?