«Приедут, ввалятся, — думал он, — ну, и что? Стрелять сразу не станут, а дальше я знаю, что им сказать».

Налил еще рюмочку, опять, крякнув, выпил, крякнув, закусил. Стало еще лучше.

«Братва меня так просто не сдаст», — посмотрел в окно, в которое был виден двор и распахнутые ворота. Показалось, что он слышит гул моторов.

* * *

— Слушай, зачем тебе двадцать человек и пять машин? — допытывался у Морозова заместитель начальника управления, вычитавший в приказе, что майор получил зеленую улицу для проведения какой-то секретной операции. Официально речь шла о «совместном со столичным ОМОНом рейде на дорогах в соседней области». Подполковник, «вечный зам», понимал, что за этой бессмысленной формулировкой стоит нечто серьезное, что Морозов обходит его на поворотах и что скоро они, чего доброго, поменяются местами, если майор, получив очередное звание, не шагнет куда-нибудь повыше.

— Да так, тюкнуло начальству прошвырнуться по злачным местам, — туманно объяснял майор. — Обычный рейд, для профилактики.

— А боевое оружие? — подполковник имел в виду автоматы, которые выдали всем двадцати человекам, выделенным для этого «профилактического рейда». — Что, сейчас мелких спекулянтов, проституток с автоматическим оружием берут?

— Народ не тот пошел, — Морозов сам настоял на том, чтобы операция проводилась в строжайшей тайне. — Вчера у меня во дворе мальчишка, еще сопли под носом, а уже пистолетом дружку грозил. Так что приходится с автоматами профилактику проводить, — развел майор руками.

Посредник наконец высчитал нужные ему двор и дом, но входить не стал, решил понаблюдать из-за ближайшего угла. Его смутили слишком уж широко распахнутые ворота. Так бывает в двух случаях: когда ждут дорогих гостей, или когда в доме кто-то уже побывал и забыл или не захотел закрыть за собой.

«Уж не меня ли с таким почетом встречает Долгорукий? — усмехнулся Посредник. — Пожалуй, слишком велика честь. Надо выждать».

— Сейчас налево и сразу же направо, вон, видишь, металлическая мачта, — указывал водителю Керим. — Еще немного и мы на месте. Ага, и ворота нараспашку.

— Стоп! — скомандовал Слон. — Трое с той стороны, трое с этой гляньте, что там делается. А ты, — это уже к водителю. — прямо. Как только они в ворота, газуй без остановок до самого крыльца. Приготовились, ребята!

Боевики залязгали оружием досылая патроны, возвращали в боевое положение предохранители. Машины продолжали медленно двигаться. А в это время две тройки, зайдя с двух концов забора, в один бросок достигли ворот и вбежали во двор. Вслед за ними рванули и машины.

«Ни хрена себе! — присвистнул Посредник, меняя позицию — перебегая с открытого, в общем-то, места на улице в ветхое строение, оказавшееся на поверку заброшенным туалетом. — Да тут целая война намечается. Не зря Долгорукий на что-то такое намекал. Вошел бы чуть раньше во двор, и хана, пришили бы за милую душу. И поделом — не лезь под горячую руку».

Он и сейчас оставался в опасности, но то, что происходило вокруг дома Долгорукого, разжигало его любопытство. Он решил дождаться развязки.

«Смена власти, что ли? Или менты захват производят?»

Долгорукий, который засек микроавтобусы, едва те показались из-за угла, наливать себе больше не стал.

«Ну и чего они резину тянут? — злился он. — Чего ждут? Чтобы я на крыльцо вышел и в пояс им поклонился, проходите, мол, гости дорогие, я уже полдня жду, когда же вы приедете на мою голову?»

За окном мелькнуло несколько силуэтов: двор все еще осматривали те несколько человек, которых высадили из машин.

«Ишь ты, видно, вояка бывший командует, — решил Долгорукий. — У Керима на это бы ума не хватило. Ему бы побольше шороху навести».

Дверь резко отворилась, и на Долгорукого глянули сразу два ствола. Он даже не пошевелился. Едкая усмешка не сходила с его лица.

— Ну что, потренировались? Вижу, дрессировочка у вас что в десантных войсках, — сказал наконец. — Пусть Керим и кто еще там из старших, сюда идут. Можете не бояться, кроме меня, тут никого нет. Еще в бане собака закрыта, так вы туда не суйтесь — покусает пес, злой шибко.

Вошли Слон и Керим. Долгорукий указал им на стулья, налил по рюмочке, себе — тоже.

— Здорово, Керим, не ждал тебя так скоро. Со свиданьицем! — и выпил, не дожидаясь, чтобы гости присоединились к нему.

— Здорово! — Керим механически махнул в рот рюмку, закусил. Ему было не по себе. Всю дорогу копил злость, казалось, увидит ненавистного старика — собственными руками придушит, а он, смотри-ка, сидит перед ними, как ни в чем не бывало, да еще и водкой угощает.

«Что-то тут не так, ни одного человека ни в доме, ни возле. Куда они все подевались?»

— А где твои люди? — поинтересовался.

— Отпустил я их с богом по домам, когда узнал, что ты с ребятами Доктора сюда едешь, — произнес заготовленные слова Долгорукий. — Не хотел крови лишней, зачем, коль я все равно проиграл. Пожадничал на старости лет: давно бы надо с достойным человеком власть в городе взять.

— Что-то ты темнишь, старый, — Керим подозрительно сощурился. — Так уж и отпустил? И никого не осталось?

— А сколько у тебя людей осталось, Керим, когда я тебя из города турнул?

Коварный вопрос застал Керима врасплох. Не скажешь же, что войска у него — один Макаронник. Те, кто на словах были ему верны до гроба, все равно оставили…

— Что задумался? — На губах у старика цвела змеиная усмешка, выводившая Керима из себя. — А ведь я к тебе со стволами не заваливал. Твоим одного слуха, что ты со мной не поладил, хватило. А что говорить, когда стало известно, что ты ведешь сюда целую армию бывших спецназовцев?

Слон пока отмалчивался, из налитой рюмки даже не пригубил. Его люди тем временем по новой обыскали двор: никого, кроме пса в бане. Слон терялся в догадках:

«Может, и впрямь старик решил подчиниться силе и уйти от дел, передать власть и титул мирно?»

— Не хочу я крови, в моей жизни ее было вот так! — Долгорукий провел ребром ладони по горлу. — Хватит, пора на покой. Грехи замаливать, о царстве небесном думать. Бабки кое-какие есть, с голоду не помру, да и общак не позволит. Бери, Керим, город, владей и меня вспоминай. — Про общак этот хитрец заикнулся не случайно: пусть гости не забывают, с кем имеют дело. И щедрый подарок Кериму сделал тоже не без задней мысли: кто знает, как у них намечено разделить власть?

Керим посмотрел на Слона: как тот считает нужным поступить? Не хотелось Кериму оставлять старика в живых, знал: тот может в любой момент насолить ему. Но и убивать вроде было не за что — Долгорукий добровольно отдавал власть.

— Ну, что будем делать? — все же спросил вслух.

— Как что? Будем обмывать это дело, — развел тот руками.

— Пусть бы всегда так, без крови, решались вопросы. Менты от злости, что мы друг друга не убиваем, локти бы кусали.