не сможем применить ветроворот. Спрятаться от него не получится. И сдается мне, после всего, чего он наслушался прошлой ночью…

– Пожалуйста, не надо, – хрипло перебила его Кива. Кусочек яблока не желал упокоиться с миром, но она не знала, виной тому ангельская пыль или эта беседа. – Мне бы очень хотелось забыть случившееся.

– Можешь забывать все что угодно, – ответил Кэлдон, – но это не значит, что забудет он.

Кива ненадолго прикрыла глаза, а потом отвернулась и уставилась на океан. Дрожащим шепотом она спросила:

– Остальные знают, что вчера случилось?

Кэлдон фыркнул:

– Думаешь, мог бы твой брат спокойно фехтовать, если бы знал хоть что-нибудь? Мы сказали, что тебе стало нехорошо, и ты приняла морадиновую настойку, чтобы поспать. Поэтому он даже не удивился, когда Джарен принес тебя на корабль.

Кива представила и торопливо стерла эту картинку.

– А Типп? Наари ничего не скажет, но Типп…

– Джарен объяснил ему, что ты хотела бы сохранить все в тайне от Тора, так что Типп обещал молчать. Но имей в виду, в ближайшее время он будет к тебе липнуть. Ты ему в таком состоянии не понравилась. – Кэлдон пихнул ее в плечо: – Никому не понравилась.

Кива изобразила слабую улыбку:

– Надо было видеть меня в Залиндове.

Кэлдон помрачнел, и она тут же раскаялась в своих словах.

Чтобы отвлечь его от мыслей о тюрьме, она торопливо спросила:

– Я раньше не плавала на корабле. Тут есть какие-то правила, порядки?

– Сегодня тебе следует просто отдохнуть, – ответил Кэлдон. – А когда перестанешь извергать из себя внутренности, постараемся не тратить время – будем тренироваться как можно больше, пока Голдрик не сможет перенести нас в Лирас. Потом возможности уже не будет: от Лираса до Ардена рукой подать, перелетим прямо из одного в другой. А после Ардена…

– Вернемся в Валлению, – сказала Кива, у которой внутри все сжалось при мысли о битве с сестрой.

– Эй, не забегай вперед! – Кэлдон снова подтолкнул ее. – День за днем.

– Но мне еще так многому надо научиться, – сказала она, растирая виски, в которых стучало все сильнее. – А вдруг я не…

Кэлдон перебил ее:

– Нет смысла строить догадки. Не трать силы на страх перед проблемами, которых еще даже не существует.

– Но Зулика-то существует.

– Да, но тебе не нужно драться с ней сегодня же.

Кива все никак не могла успокоиться.

– И Навок тоже существует.

– Навок – не твоя забота, – твердо ответил Кэлдон.

– Прости, ты прослушал, что меня чуть не выдали за него замуж? – бросила Кива.

– Перефразирую: Навок – не только твоя забота. Ладно, допустим, мы все знаем, что он жаждет заграбастать тебя и твой дар, но, если взглянуть шире, Навок – это всеобщая проблема, потому что он хочет покорить весь мир. А с магической армией у него может и получиться. Но мы затем и отправились в это дурацкое путешествие: чтобы остановить его. Мы уже делаем все, что можем, солнышко, так что расслабься и доверься нам.

Кива обдумала слова Кэлдона, взгляд ее упал на второе кольцо Сараны, все еще сидящее у нее на пальце. В голове пронеслось несколько мыслей, и наконец она спросила:

– Раз у нас теперь есть два кольца, может, просто оставим два других на месте? Даже если Навок их разыщет, ему все равно понадобятся те, что у нас.

Едва начав говорить, она поняла, что рисковать нельзя: слишком много неизвестных. Эшлин однажды задавалась вопросом, не сыграют ли они на руку Навоку, собрав кольца, а Джарен согласился, что, вероятно, сыграют, но смогут и обратить это против Навока. Не говоря уж о том, что перед Кивой все еще стояла цель вернуть с помощью колец магию Джарену. Может, так получится избавиться от всепожирающего чувства вины и наконец выбраться из хватки обуревающих ее чувств. Боги знали, ей это жизненно необходимо, особенно теперь, после унизительной вчерашней ночи.

– Судя по твоему лицу, ты сама уже знаешь ответ, – сказал Кэлдон, жмурясь на солнышко; ветер шевелил его золотистые волосы. – Но да, это слишком рискованно. У кого все кольца, у того и вся сила. И мы можем использовать эту силу, чтобы наделать собственных аномалий и послать против его армии, если он двинется на Эвалон.

– Но мы бы применяли Длань только в случае, если человек сам того захотел, верно? – с опаской спросила Кива. – Если человек сам хочет стать магом и сражаться?

Кэлдон обернулся и сурово посмотрел на нее.

– Поверить не могу, что ты об этом спрашиваешь.

Кива сразу же раскаялась в своих словах. Она знала, что Валлентисы так не поступают, не принуждают людей помимо воли.

– Извини. Я просто…

Она замолкла, но не потому, что Кэлдон смотрел на нее с укором, а потому, что на палубу вышли еще двое. Один – в капитанской шляпе с пером, а другой…

Джарен.

Он вздрогнул, завидев ее, торопливо бросил что-то невысокому темнокожему капитану и направился прямо к ним с Кэлдоном.

Испуганно пискнув, Кива выпалила первое, что пришло на ум:

– Голова! Спать! Бегу! Потом!

И, не обращая внимания на раздосадованный оклик Кэлдона, бросилась прочь. Одно Кива знала точно: она не может встретиться с Джареном. Пока не может. Так что она поспешно вернулась по тому же пути обратно, чуть не скатившись по узкому трапу, и чудом обнаружила крохотную каюту, в которой проснулась. Сейчас она соображала куда лучше и заметила, что коек внутри две, а не одна, но не стала и думать о том, кто занимал вторую, а захлопнула и заперла дверь, а потом прислонилась к ней спиной и съехала на пол.

Через секунду в дверь громко постучали, задребезжала ручка.

– Кива, открой!

От команды Джарена колотящееся сердце сбилось с ритма. Кива застыла, не в состоянии ни о чем думать, кроме минувшей ночи и всего, что она наговорила под ангельской пылью.

– Пожалуйста, Кива, – его голос доносился из-за двери приглушенно. – Давай поговорим.

Но Кива не хотела с ним разговаривать. Она знала, почему он пришел – потому, что он Джарен. Прошлой ночью она выболтала слишком многое, и теперь он досконально знал, что она чувствует.

«Я знаю, что он не хочет иметь со мной ничего общего, и это просто убивает. У меня дыхание перехватывает всякий раз, когда смотрю на него».

Кива закрыла глаза, ее вновь охватил стыд.

«Я его люблю, подумать только!»

Она прикрыла лицо руками и подтянула колени к груди, мечтая вернуться в прошлое, мечтая все забыть.

Но мечты – это для дурачков. Так что Кива сидела и ждала, пока не