меня многое смутило. Равно как и Берту. И остальных. Но мы сочли это погрешностью, хотя никакой погрешностью это на тот момент не являлось. Нам просто показывали фрагменты совершенно иных схем. Говорили прямым текстом, что они возможны. И, да, они возможны.

— Ну, в этом ты прав, — согласился Скрипач. — Но… ладно. Интеграция, говоришь? Подумаем. Надо попробовать посчитать кое-что.

— Что именно? — не понял Ит.

— Попробуем на досуге выстроить схему этого варианта, — предложил Скрипач.

— Давай, — пожал плечами Ит. — Только не сегодня. Спать пора.

Глава 19

Саладус

19

Саладус

— И что у тебя получилось? — с интересом спросил Скрипач.

— Пока что у меня получается хаос, — признался Ит. — Не могу зацепить одно за другое, ну никак.

— Почему? — Скрипач нахмурился.

— Есть этап, который мы назвали инициацией, верно? — спросил Ит. Скрипач кивнул. — Он же является этапом становления. Так вот. Где в данной схеме этот этап? Его нет, рыжий. Двадцатилетние мы сразу попадаем к учителю. Причем к одному учителю. Это выглядит абсолютно нелогично, согласись. Мы были в контакте с наблюдателями, но остальное всё где? У Пятого с Лином на этот этап ушли годы. Да, тут срок может быть иной, но не полтора же месяца, в конце концов. И я не только наблюдателей имею в виду. Психика, как мы с тобой знаем, штука пластичная, безусловно, но ей в любом случае нужно время, чтобы успеть перестроиться и адаптироваться. А в схеме, которая нам предложена, этот временной отрезок отсутствует.

Скрипач задумался. Встал, подкинул в костёр пару веток, снова сел на камень.

— Да, это верно, — сказал он. — Действительно, не сходится.

— Вот и я о том же. Но оно должно сойтись. Понять бы ещё, как, — Ит вздохнул. — Там вода не закипела?

— Почти. Что, есть хочется? — ехидно спросил Скрипач.

— А тебе будто не хочется. Конечно, хочется. Где, интересно, Лийга с Рифатом бродят? — Ит огляделся. — Полчаса уже нету.

— Гуляют. И, возможно, совещаются, — предположил Скрипач. — Мы их приперли к стенке, и они думают, что делать дальше.

— Они сами себя приперли к стенке, — покачал головой Ит. — То один намек, то другой, то какие-то проверки, то вопросы. Конечно, для них стало неожиданностью то, что мы в материале, но могли бы и сами сказать правду. Ещё несколько дней назад, когда Лийга рассказала о катастрофе, меня очень сильно зацепило то, как она выглядела. Такая безнадега, такая печаль, — он зажмурился. — И, что интересно, я ведь тоже в тот момент прошел через стадию отрицания, равно как и ты. Потому что в нашей реальности Сэфес, находясь в своем уме, никогда не долбанул бы по планете — вот так. Ни при каких обстоятельствах.

— Ох, не знаю, — Скрипач нахмурился. — Думаешь, не долбанул бы? Себя вспомни. И портал на Терру-ноль.

— Ну, ты сравнил, — Ит усмехнулся. — Масштабы не те.

— Но и ты не Сэфес. А если бы ты им был? — спросил Скрипач.

— А если бы я им был, семьи, из-за которой я умел чувствовать то, что чувствовал в тот момент, у меня бы не было, и быть не могло, и поэтому… — Ит осекся. — Хотя… если бы что-то случилось с тобой, не исключено.

— Родная кровь — это великая сила, — вздохнул Скрипач. — Мы братья. А если у Лийги была сестра?

— Тоже про это подумал, — согласился Ит. — Скорее всего, это и была родная сестра, и работали они в паре. На счет родной крови ты прав. Яр и Ян Фламма, например. Или, что гораздо хуже, братья Огарёвы…

— Только не начинай снова, — попросил Скрипач. — Тот, второй Яр, который носил с собой урну с прахом брата — это уже вообще за гранью. И, да, по планете он не долбанул. Зато ударил по кластеру. С гораздо более страшными последствиями, чем получились у Лийги.

— А вот тут ты прав, — кивнул Ит. — А я ошибался. Да, это возможно. В таком виде — в том числе. Но у нас сейчас другой вопрос. Интеграция. Надо понять, точно ли это охват Стрелка, или всё же совпадение?

— Чем это ещё может быть, кроме Стрелка? — Скрипач задумался. — Случайностью? Ты сам в это веришь?

— Нет, — покачал головой Ит. — Ты снова думаешь не в ту сторону. Это может быть резервным кластером системы, как мне кажется. Смотри. У нас изначально сбит вход в программу, так? Те двое, которые должны были пройти этот путь, погибают на Тингле, не успев родиться. Но — Стрелок уже успел запустить сигнатуру, она начала работать. Что происходит дальше? Что делает система, очень развитая, гомеостатическая, поливариантная, для того, чтобы тривиально сохранить себя? Она начинает искать обходные пути, перестраивать внутренние логические связки, выстраивать новые области, и…

— Захватывать извне то, что ей необходимо для работы, так? В том числе нас с тобой? — спросил Скрипач. Ит кивнул.

— Верно, — сказал он. — Не исключено, что если бы мы не попали в систему, она бы рано или поздно остановилась бы. Но мы здесь. Увы. Поэтому я считаю, что вариант с привлечением в систему этого мира и Лийги может быть сторонним, привнесенным. Стрелок подбирает шестеренки и детальки, и встраивает их в механизм так, как получится. Системе такого масштаба и размера на мелочи, подобные каким-то там жизням или планетам, плевать с высокой колокольни. Мы ей тоже подошли, как видишь. По крайней мере, на данном этапе.

— Знаешь, мне уже страшно думать, что ещё ей может на каком-то этапе подойти, — Скрипач поёжился. — О, вода закипела. Отлично. Ит, покричи этим заговорщикам, пусть обратно идут, — попросил он. — Не могу орать, больно. Как бы ни пришлось левое легкое пересаживать после этого всего…

— Пересаживать? — спросил Ит. — Рыжий, что-то мне подсказывает, что про это пока даже думать бессмысленно. Сейчас позову, а ты насыпай кин-кинни, как раз к их приходу сварятся.

* * *

Говорить Лийга и Рифат не хотели. Они снова принялись обходить «запретные темы», не отвечая толком ни на один вопрос. Ит стал уже ощущать, что злится — ему игра в молчанку надоела до последней степени. Скрипач пока что терпел, но было видно, что это ненадолго, он тоже хотел ясности, а её не было.

Песчаник продвигался на север, дальше и дальше уходя от Рая, он направлялся в самые глубины Ада — и это теперь с каждым днем ощущалось всё сильнее. Пустынные места кончились, пустоши сменились лесами и болотами. Похолодало — Рифат, конечно, велел всем надеть тёплые скибы, и пореже выходить из машин. Разрушений тут стало больше, один раз песчаник едва не угодил в спиральную воронку, хорошо, что Скрипач вовремя заметил, что машина постоянно идет под уклон. Выбирались из воронки долго, трудно, Рифат объяснил, что непосредственно в этой воронке, видимо, находится какая-то гравитационная аномалия, поэтому зайти внутрь легко, а вот выбраться обратно уже