— Всё, Витёк, уговорил я твою Настеньку. Забираю себе.

— Да ты уже просто достал её, — засмеялся Виктор.

— Я просто джентыльмент, — еле выговорил слово Сиплый. — Настойчивый, — он поднял указательный палец вверх. — Ладно, ребята, с вами хорошо. Куда мне дрова бросить?

— Пойдём, Сань, покажу диван, — Виктор обнял подвыпившего друга.

Сиплый не стал раздеваться, бухнулся прямо в одежде, сказав:

— Не буду раздеваться, я стесняюсь. — Потом добавил: — Настенька, иди, ложись со мной, детка, бросай этого Зевса, — зевнул и почти сразу же захрапел.

— Прикольный он, — сказала Настя. — Смешной, даже жалко его немного.

— Да, — кивнул Виктор. — Мы выросли вместе. Нас многое связывает. И он надёжный.

— Это видно, — Настя положила голову Виктору на плечо, и он от неожиданной резкой боли чуть не вскрикнул.

— Ой, чего у тебя? — только заметила Настя повязку под футболкой.

— Подстрелили немного, но это нестрашно, Саня сказал, что до свадьбы заживёт. Жалко только татушку. Не меня, а тигра подстрелили, — пошутил Виктор.

— Бедный, — Настя взяла его за руку. — А где эти все? Ну, которые тут бесновались.

— Больше не побеспокоят, — сказал Виктор, не вдаваясь в подробности, и кивнул на Сиплого, который, смешно выпятив губу, невероятно звонко храпел. — Сегодня он нас спас от верной смерти.

Настя подошла к Сиплому, укрыла его тонким пледом и слегка погладила по голове.

Виктор лёг на спину, плечо ужасно ныло, и он пожалел, что не попросил Саню принести из машины какое-то там снадобье. Настя примостилась рядом, и они молча лежали, обнявшись. Виктор в мыслях благодарил Бога. Может быть, в этот день он окончательно поверил в Него. Бросил взгляд на Нуо, висевший над компьютерным столом. Ну и пусть там висит до лучших времен. Уже почти засыпая, он тихо сказал:

— Настюха, с днём рождения, солнце. Я тебе подарок завтра подарю, хорошо?

— Ты мой подарок, — она поцеловала его и прижалась, ласковая и мягкая, как котёнок. — А почему ты Зевс? — спросила она.

— А, долгая история, — улыбнулся Виктор, — Потом как-нибудь расскажу.

* * *

Виктор проснулся от того, что Настя своими ноготками щекотала его здоровое плечо. Тихонько, но настойчиво. Он открыл глаза, и она пальцем указала на Сиплого.

Саня, в семейных трусах, обтягивающих мускулистые ноги, с голым торсом, вышагивал взад и вперёд по коридору. Одной рукой он держал полотенце, вытирая мокрую после душа голову, другой прижимал мобильник. Сиплый говорил тихо, слов было почти не разобрать, но по интонации было слышно, что он как будто в чём-то оправдывается. Виктор уловил обрывки фраз: — …а там без вариантов было, Семёныч. Там всё из-под контроля вышло. Да. Да, парни всё прибрали. Отвечаю. Да, я за него ручаюсь, как за себя. Понял. Хорошо. Да. Буду. Всё, отбой.

Виктор понял, что речь шла о вчерашней стычке. Саня зашёл в комнату и увидел смотрящие на него четыре глаза. Остановился, расплылся в улыбке. У него на лице не было даже тени похмелья — просто атлет перед забегом. Виктор только сейчас разглядел — на Сиплом живого места не было. Весь в шрамах и порезах, но мощный и мускулистый.

— Ну чего уставились, подъём, на зарядку становись! — Он бросил полотенце на диван и стал натягивать на себя свои тёмные солдатские штаны.

Виктор встал, стараясь не тревожить руку. Боль в плече поутихла, но каждое движение всё равно давалось с трудом.

— Давай посмотрим, — сказал Саня и, когда Виктор сел на стул, стал разматывать бинт.

— Ну, тут всё ништяк, братан, — сказал он. — Ничего шить уже не надо, на тебе как на собаке зарастает, но антибиотик, думаю, проколоть стоит. Я тебе напишу список, какие лучше.

Саня поменял повязку, замотал бинт обратно, потом посмотрел на Настю, сказал:

— Ну что, детка, выспалась?

Настя счастливая кивнула.

Собрались на кухне. Виктор поставил вариться кофе. Настя убрала со стола вчерашние тарелки и принялась их мыть.

Саня посмотрел на две пустые бутылки под столом, спросил:

— Как я вчера себя вёл?

— Замуж звал, — Настя обернулась и с улыбкой посмотрела на Сиплого.

— Да? А ты? — оскалился тот.

— Сказала, что подумаю, — ответила Настя, вытирая тарелку полотенцем.

— Чего там думать, сейчас позавтракаем и сбежим от Зевса. Пусть он тут одной рукой посуду моет, — засмеялся Сиплый.

Но тут у него зазвонил телефон, он сделался серьёзным и вышел разговаривать в другую комнату. Через три минуты Саня вернулся.

— Всё, ребята, мне надо бежать, начальство зовёт, срочно.

— Выпейте хоть кофе с бутербродом, — Настя пододвинула Сане бокал с дымящимся кофе.

Сиплый по-армейски быстро сжевал бутерброд и почти залпом выпил горячий кофе. Затем поцеловал Настю, обнялся с Виктором.

— Братишка, не провожай. Не люблю. Увидимся, если увидимся. Номер мой теперь у тебя есть. Если что, звони. Не надо ведь предупреждать тебя, что вчера ничего не произошло?

Виктор кивнул.

— А ты как? Проблем не будет?

— Конечно, не будет, Зевс. Береги себя, братуха. — Он посмотрел на Настю: — И красавицу береги.

Когда Саня вышел и закрыл за собой дверь, Виктор вспомнил, как Машка тогда ему сказала: «Когда Саня уходил, он хотел казаться таким бравым, но на самом деле был потерянный и грустный». Возможно, что-то похожее и сегодня читалось на лице у Сани, хоть он и хорошо это скрывал. Что ж, каждый сам выбирает свою дорогу. У Виктора теперь была Настя, и это был его выбор. Проблемы, большой снежной лавиной нависавшие вчера, сошли на нет благодаря Сане Сипелко. А жизнь продолжалась. И надо было двигаться вперёд.

Он стоял у входной двери, за которой только что скрылся его друг детства. Настя подошла вплотную к Виктору, засунула руки ему под футболку, обняла и прижалась. Мягкая, соблазнительная и желанная.

— Мы так и не отметили моё совершеннолетие, — шёпотом сказала она, смотря вверх, прямо в глаза Виктору.

Он кивнул, гладя её по спине. Потом провёл рукой до талии, чуть задержался, затем ниже. Взялся ладонью за упругую Настину попу и прижал к себе. Она выдохнула со звуком, и оба одновременно посмотрели в сторону, где стояла кровать. В этот момент раздался звонок в дверь. Громкий, пронзительный. Они переглянулись, и Виктор в этот момент дал себе слово, что обязательно его поменяет. Если не сегодня, то точно завтра.

— Не будем открывать, — шепнула Настя.

Виктор посмотрел в глазок — там стояла жена отца Романа, матушка Татьяна.

— Точно, ключи же, — вслух сказал Виктор.

Он совсем забыл про просьбу соседа передать ключи. Открыл дверь.

— Виктор, добрый день, а отец Роман вам