Мне было смешно писать мрачные песни, впрочем, как и Джину. Беверли-Хиллз не был достаточно мрачен для такого. Я задавался вопросом: как все эти гранж-группы будут записывать свои вторые альбомы? Было немало отличных дебютов, но что они будут делать, когда из детей, играющих музыку в гаражах, кишащих тараканами, они превратятся в известных артистов? Я имею в виду, если они правда были такими несчастными, то заработав денег, могли бы записаться к хорошему психотерапевту. Но Джин был решительно настроен на этот проект, поэтому я согласился с его планом. Он не шел ни на какие уступки. Но может быть, это я был не прав — может, как только выйдет наш альбом, все скажут, что это гениальная работа, хотя я сильно сомневался в этом. В конце концов, мы пытались выдать себя за другие группы, что не имело смысла. KISS воспевали жизнь — пели о ее красоте и о реализации своих возможностей. Теперь мы должны были петь о том, как все плохо? Это явно не наш конек.

Я настроил свою гитару на мрачный тон, но буксовал с написанием песен, которые не имели в связи с моей реальностью. Тем временем Джин тешил себя идеей превзойти Metallica на их же поле. Зачем нужна вторая Metallica, если уже были оригинальные Metallica и мы, черт возьми, не могли с ними тягаться? Лучше всего у нас получалось быть KISS. Казалось, мы забыли об этом, когда пытались запрыгнуть в последний вагон уходящего поезда. Для нас будет удачей найти себе место хотя бы в курилке.

К счастью, мне удалось нащупать тему, с которой я чувствовал связь: я написал «I Will Be There» для своего новорожденного сына Эвана. В конце 1993-го Пэм снова забеременела, а в июне 1994-го мы отправились в родовое отделение больницы Седарс-Синай. У Пэм была недельная задержка, поэтому мы отправились туда, чтобы спровоцировать роды. Она пока что не рожала, поэтому у меня было время, чтобы установить штатив и фотоаппарат. Никогда не забуду последнее УЗИ, сделанное перед рождением Эвана. Эта технология была еще довольно новой, и когда доктор навел крупный план на голову Эвана, тот, будто по сигналу, повернулся лицом к устройству. Боже мой, это было мое лицо! Я всегда знал, что когда-нибудь будет потрясающе завести детей. Но пока я не перерезал пуповину, я не осознавал всю глубину и святость рождения. До того дня моя жизнь особо не имела для меня смысла. Ты появляешься на свет, проводишь здесь немного времени, а затем умираешь. Это казалось бессмысленным. Но стоило мне взять в руки сына в родильном зале и встретиться с ним взглядом, как я внезапно осознал: на самом деле мы не умираем. Мы появляемся на Земле, чтобы сделать этот мир лучше через наших детей. И благодаря нашим детям мы продолжим жить. Это было потрясающе — смотреть в глаза этому маленькому человеку, который только что вошел в этот мир, и понять, что я не исчезну. Это был цикл, который шел с начала времен. Я буду жить дальше через своего сына.

По пути домой из больницы я с трепетом ощущал присутствие этого маленького человечка в моей машине. Наверняка я спровоцировал пару-тройку несчастных случаев из-за того, как медленно я ехал. Шеи новорожденных не могут поддерживать голову, и если их головки наклоняются слишком сильно в одну или другую сторону, то малыши могут начать страдать от недостатка притока крови к мозгу. Я ехал со скоростью пять миль в час, постоянно поглядывая в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что его голова находится в вертикальном положении на сиденье автомобиля. Я всегда считал себя центром своей вселенной, но с появлением Эвана я неожиданно для себя подвинулся в сторону. Он стал центром моей вселенной. Возможно, он был моим вторым шансом пережить детство таким, каким оно должно быть. Его рождение принесло мне спокойствие и стало ответом на главный вопрос: почему мы здесь? Мы здесь чтобы воспитывать детей и оставить после нас что-то лучшее. Глубокие чувства, которые я испытал при рождении сына, заставили вспомнить меня случай, произошедший много лет назад на Гавайях, когда я едва не утонул. Тогда мне казалось, что не будет смысла в том, что после моей смерти мир продолжит существовать. Посмотрев в глаза моего сына, я перестал быть центром вселенной и с радостью отошел в сторону, чтобы уступить это место ему. Теперь это твой мир, сынок. Я здесь из-за тех, кто пришел раньше. Я продолжу жить благодаря тем, кто придет после меня. Неожиданно для себя я начал спать лучше.

Фестивали KISS успешно стартовали в 1995 году в Австралии. Предварительные продажи билетов были впечатляющими, поэтому мы с нетерпением ждали посетителей. Людей привлекала таинственная атмосфера, которая окутывала KISS, поэтому фестивали проходили на ура. Концепция была уникальной, поэтому люди откликнулись. Кто-то решил показать свою преданность группе весьма нетипичным способом. На наших фестивалях даже проходили свадьбы. Это может показаться странным, но я расцениваю это как огромный комплимент. Для меня решение жениться в макияже KISS на наших фестивалях никогда не было легкомысленным поступком. Было потрясающе знать, что группа так много значила для людей. Иметь такое влияние и быть частью чьей-то жизни — это совершенно особенное чувство. Мне также пришлись по душе неформальность и ненавязчивость фестивалей, интервью в формате вопрос — ответ, которые мы устраивали, а также наши акустические выступления. Мы играли перед нашими самыми преданными фанатами, которые не требовали от нас идеального выступления, — акустические шоу стали своего рода спонтанными зарисовками.

Когда мы проводили фестиваль в Бербанке, неподалеку от Лос-Анджелеса, Эрик Сингер предложил пригласить Питера Крисса. Это был жест доброй воли, чтобы показать Питеру, что он все еще является частью семьи. Фестиваль произвел на него полный восторг: Питер улыбался до ушей и триумфально тряс кулаком. Питер был старше нас, и за годы, прошедшие с тех пор, как он покинул группу, разница в возрасте, казалось, еще сильнее увеличилась. Возможно, это из-за неудачи в его сольной карьере или неудовлетворенности жизнью в целом. Я вручил ему мотоциклетную куртку KISS. Единственная куртка, которая осталась под рукой, была на 4 размера больше, но он был горд носить нашу символику. Он присоединился к нам на сцене и спел «Hard Luck Woman». Он не мог припомнить все слова, поскольку мы не репетировали, но это был теплый момент. Он выглядел как ребенок, который получил ключи от кондитерской лавки. Я был рад его увидеть после всех этих лет.

У нас планировалось около двадцати пяти остановок по Соединенным Штатам. Последний фестиваль состоялся в «Роузленде» в Манхэттене. Алекс и Роджер Колетти из MTX, оба большие фанаты KISS, узнали о наших акустических шоу на фестивалях и разыскали нас в Нью-Йорке, чтобы попросить нас об участии в концерте «MTV Unplugged». В ходе всех этих фестивалей мы отточили акустические варианты наших песен и здорово их исполняли.

Электрогитары многое тебе прощают, в то время как акустические инструменты обладают яркостью и четкостью и дают тебе меньше поблажек. Помимо этого, на акустических гитарах толще струны и играть на них поначалу нелегко. Мы выступали без всяких эффектов, хотя аудитория зачастую создавала естественное эхо. К концу нашего длинного фестивального турне группа звучала великолепно, и мы с уверенностью приняли приглашение участвовать в проекте «Unplugged». MTV хотели подогреть ажиотаж вокруг концерта, устроив воссоединение с оригинальными членами группы. Питера и Эйса представлял наш старый тур-менеджер по имени Джордж. Он предъявил множество нелепых условий, на которые нам пришлось пойти, чтобы доставить Питера и Эйса в нью-йоркскую студию для совместных репетиций. Требования Джорджа постоянно менялись, независимо от того, на что соглашались Питер с Эйсом, но Джин отлично проявил свои лидерские качества и держал все под контролем.