– Но насколько я понимаю, для тебя цена оказалась слишком высокой. Стоили ли эти объекты твоих мучений?

Беатрис почувствовала, как напряглась рука Грея. Очевидно, этот рассказ о его истинных чувствах трудно ему дался. Ему же пришлось обнажить перед ней свою душу. А он, вероятно, этого не делал никогда и ни перед кем. Грей казался ей очень закрытым человеком.

– Если честно, то теперь я не знаю. Битва с моим дядей сделала меня сильным. Но расставание с семьей было почти невыносимым. Так что… я просто будто отрубил эту связь, потому что было больно даже думать о том, что я потерял.

Беатрис хотелось плакать, выплеснуть весь свой гнев на его ужасного дядю. Это было так несправедливо!

– Я не могу представить, как можно было все это выдержать и не сломаться. Наверное, у тебя железная воля, – заявила она.

– Да и у тебя тоже, если ты выдержала безобразное отношение своего собственного дяди и никому не говорила о том, что происходит. У нас у обоих были свои тайны и свои основания их хранить.

– Может быть. Но, по крайней мере, моя пытка началась уже после того, как мне исполнилось шестнадцать. А ты был таким маленьким. Как ты это выдержал?

– Можешь верить или не верить, но мне помогла Ванесса. Она была совсем крошечной, но мне и раньше доводилось общаться с младенцами. Ведь моя мать родила четверых детей вскоре после того, как у нее появился я. Они же рождались один за другим! Так что, когда я жил у дяди, я частенько заглядывал в детскую, чтобы поговорить с Ванессой и послушать ее лопотание. Это было… таким знакомым. Я мог притвориться, что нахожусь дома. Наверное, няня меня жалела, потому что никому не рассказывала о том, что я хожу к Ванессе, и терпела меня.

Беатрис не стала обращать внимание на ревность, которая мгновенно пронзила ее сердце.

– Именно поэтому ты хотел, чтобы то объявление, напечатанное в газете, никак не ударило по Ванессе.

Грей кивнул:

– И именно поэтому мы с ней никогда не сможем пожениться. Во многих смыслах она для меня такая же сестра, как Гвин. И даже больше, потому что я жил рядом с Гвин до ее шести лет, а Ванессу я знаю всю ее жизнь.

– Но твою тетю совершенно не волновало то, что ни ты, ни она не желаете вступать в брак друг с другом.

– Нет. Поскольку дяде не удалось получить у меня недвижимость, которую он хотел, следующим возможным средством оказывалась моя женитьба на Ванессе. Тогда она стала бы герцогиней с доступом ко всем богатствам, которые имеются у меня.

Беатрис посмотрела ему прямо в глаза:

– И как ты решил эту проблему, не запятнав репутацию Ванессы? Как это можно представить обществу? Ведь получается, что ты вроде бы передумал на ней жениться.

– Перед тем как я тебе это скажу, мне нужно тебя кое о чем спросить. – Грей остановился на середине тропы и огляделся: – И это место кажется мне идеально подходящим.

Беатрис проследила за его взглядом и увидела то самое огромное бревно, на котором они впервые поцеловались. Ее пульс сразу же участился.

Грей взял ее руки в свои и заговорил торжественно и серьезно:

– Мои предыдущие предложения руки и сердца оставляли желать лучшего, так что я предприму еще одну попытку. Дорогая Беатрис, я не могу жить без тебя. Я люблю тебя. Пожалуйста, окажи мне честь и стань моей женой.

Она могла бы поклясться, что в эту минуту ее сердце прекратило биться.

– Ты… ты меня любишь?

Его глаза сияли:

– Больше жизни, дорогая. Я так долго боялся кого-то любить, что не узнал это чувство, пока оно уже полностью не завладело мной. Тогда я немного запаниковал. Любить кого-то означает рисковать – ведь тебе могут разбить сердце, ты можешь испытать жестокое разочарование. А я всегда больше всего на свете боялся разбитого сердца.

– И у тебя, как я понимаю, были для этого все основания, учитывая, как эти два моральных урода, твои тетя и дядя, к тебе относились. – Беатрис сжала его руки: – Но если не рисковать, награды не получишь. Такой человек, как ты, известный своим умением заключать крайне выгодные сделки, должен это понимать.

– Мне потребовалось какое-то время, но да, теперь я это понял. Теперь я понимаю тебя, и лучше, чем когда-либо. Я вижу тебя!

Беатрис боялась дышать – боялась, что тогда исчезнет магия момента.

– И что ты видишь?

– Единственную женщину, которая говорит, мыслит и действует так, как я. Единственную женщину, которая понимает, что такое потерять семью в юном возрасте, и у которой, тем не менее, получилось не сломаться из-за этого. И, конечно, единственную женщину, с которой я хочу делить постель. – Грей легко коснулся губами ее губ. – Пока смерть не разлучит нас.

Этой клятвы было достаточно для того, чтобы она притянула его к себе для более глубокого поцелуя, и он длился какое-то время. Грей первым оторвался от нее и спросил своим обычным повелительным и властным тоном:

– Ну? И какой будет твой ответ, кокетка?

Этот негодяй так был уверен в этом ответе! Но она излечит его от этой самоуверенности! Беатрис коснулась пальчиком подбородка и застенчиво произнесла:

– Не знаю. Я же еще не была представлена высшему обществу. Может, я там найду себе мужа получше.

– Нет, – твердо сказал Грей. – Я этого не допущу.

– Моего представления обществу? Или поиска мужа получше?

Грей смотрел на нее горящими глазами:

– Ты можешь представляться обществу столько, сколько пожелаешь. Но один раз ты уже приняла мое предложение руки и сердца, и я настаиваю на том, чтобы ты держала слово. Я настаиваю на свадьбе!

– Это не очень убедительный аргумент, – заметила Беатрис, поддразнивая Грея.

– Может, и нет. Но уж какой есть.

Грей снова поцеловал ее, только на этот раз поднял ее на руки и отнес к упавшему стволу старого дуба, где они в первый раз поцеловались.

– Ваша светлость! – воскликнула Беатрис, изображая неодобрение. – Вы собираетесь совершить надо мной насилие?

– Если ты первая не совершишь его надо мной, – ответил Грей. – И я не буду возражать, если ты предпочтешь этот вариант.

– Женщины не насилуют.

Они же не могут, не правда ли?

– Еще как насилуют, – ответил Грей, поставил Беатрис на землю у ствола дерева, спиной к себе, сам на него уселся и потянул Беатрис к себе.

– Грей! – закричала Беатрис.

Она пришла в возмущение, поняв, что он на самом деле собирается сделать то, о чем они только что говорили в шутку. То есть она шутила, а он…

– Одно дело – целоваться на публике, но заниматься этим… А если тут кто-то появится?

– Мы разве кого-то когда-то видели на этой тропе? Здесь кто-то вообще ходит? – Грей поднял подол ее плаща сзади и накинул ей на плечи так, что полы свесились спереди. – Шеридан с констеблем явно поедут в экипаже по широкой дороге.