– Просто неор Бетейра прочил на свое место Агуду, но вы ведь знаете, что Главным Королевским дознавателем должен быть некромант, а у Агуду этого дара не было, так что в итоге неор Бетейра уговорил меня тоже принять эту должность и убедил Совет Министров, что два Главных Королевских дознавателя – это даже лучше, чем один. Тем более что из-за маски далеко не все даже в КГКД знали, что это не один человек, что давало большой простор для различных оперативных комбинаций. Те, кто не был посвящен в эту тайну, считали, что Главный Королевский дознаватель – я, а Агуду – мой первый заместитель, так сказать, моя правая рука, – объяснил Доусэ.

– Так вы что же – постоянно носите на работе эти жуткие маски? – ужаснулась Аулэ.

– Вообще-то это не настоящие маски, а поддерживаемые специальным артефактом ментальные иллюзии, так что никаких неудобств они не доставляют, – улыбнулся Доусэ.

– Ментальные иллюзии? – заинтересовалась Сия. – Но ведь сильный некромант может видеть через любые ментальные иллюзии.

– Ну все сильные некроманты и так знали, что нас двое, – пожал плечами Доусэ.

– А почему ты мне раньше не рассказал, что маска ненастоящая? – с легкой обидой спросила Аулэ.

– Так заклятие не позволило: это же информация для служебного пользования, и то, что она мне известна, могло бы навести тебя на мысли, где я работаю.

– А теперь ты вот так вот запросто раскрываешь нам служебные тайны? – удивилась Сия.

– Ну, во-первых, вы все трое уже подписали свои новые договоры, а значит, на вас действуют заложенные в них магические клятвы о неразглашении, а во-вторых, о результатах этого отбора напишут во всех газетах, и то, что нас на самом деле двое, уже больше не будет тайной, – ответил Доусэ.

– А не жалко терять эти самые возможности для оперативных комбинаций? – поинтересовалась Энту.

– Ради такого – нет, – улыбнулся Доусэ, а Агуду просто кивнул.

– Раз уж мы тут все теперь доверенные лица, может, ты мне расскажешь, как именно функционируют эти артефакты? Купол Тансимейру ты уже поставил, так что вряд ли кто-то сможет нас подслушать, – обратилась к Доусэ Сия.

Но выяснить подробности ей не удалось – музыканты заиграли вальс, и неора Налкайидэ объявила, что начинаются танцы.

Доусэ сразу же увлек Аулэ танцевать, а Агуду наконец-то заговорил с Энту:

– Мы с тобой должны станцевать хотя бы один танец, так положено.

– Но ты ведь знаешь, что я не умею, – растерянно посмотрела на него Энту.

– Знаю, – кивнул Агуду, – но, если ты позволишь, я смогу повести тебя, направляя и поддерживая при помощи магии, только тебе надо будет закрыть глаза.

– Ладно, – не слишком охотно согласилась Энту: с одной стороны, она понимала, что танец жениха и невесты – это действительно традиция, нарушение которой может вызвать у окружающих ненужные вопросы, а с другой – никакого доверия к Агуду она больше не питала.

Агуду крепко прижал ее к себе – то ли потому, что это было необходимо для магической поддержки, то ли потому, что ему просто так хотелось, – и закружил в танце. И, осознав, что эта близость ей приятна, Энту поняла одновременно две вещи: что она, вопреки всему, все-таки любит этого ужасного человека и что ей следует бежать от него как можно дальше – ведь не прошло и трех дней, как Агуду снова поступил так, как хотелось ему, не считаясь с ее чувствами.

Теперь, когда решение было принято, нужно было вести себя так, чтобы не вызвать ни малейших подозрений, иначе побег не состоится. Поэтому, когда танец закончился и Агуду взял ее за руку, Энту не стала ее отнимать, хотя и очень хотелось.

Пока они танцевали, в зал вернулись Вана и Бар, который немедленно с гордостью объявил:

– Рад сообщить вам, что моя прекрасная неора оказала мне честь и согласилась стать моей женой. Официальное объявление о помолвке состоится двадцать пятого мая, и вы все приглашены.

Он прямо-таки сиял от счастья. Вана тоже выглядела вполне довольной, однако назвать ее сияющей было бы трудно. Но потанцевать с женихом она согласилась охотно, и Энту сделала вывод, что не все у этой парочки так просто, хотя и вряд ли так сложно, как у них с Агуду. Доусэ с Аулэ тоже снова пошли танцевать, а Сия предложила наконец-то хоть что-нибудь съесть, поскольку лично она уже такая голодная, что готова съесть лагарту. Энту с энтузиазмом восприняла это предложение: пусть есть ей совершенно не хотелось, зато это было отличным поводом воздержаться от разговора с Агуду.

К счастью для нее, с ведением беседы легко справлялась Сия, забрасывавшая Агуду вопросами относительно устройства артефакта с ментальной иллюзией и принципов его работы. Он отвечал пусть и не очень охотно, но весьма подробно и обстоятельно. Энту же было интересно совсем другое – почему у Агуду нет способностей к некромантии, а у Доусэ есть, ведь у братьев и сестер, родившихся одновременно, дар всегда одинаковый. Во всяком случае до сегодняшнего дня она была в этом абсолютно уверена. Она надеялась, что вопрос об этом задаст Сия, но та упорно обходила эту тему стороной, а сама Энту заговаривать с Агуду без острой необходимости не хотела.

Когда к ним присоединились уставшие от танцев парочки, разговор стал общим, и Энту время от времени тоже подавала какие-то реплики, хотя и ни разу не обратилась к Агуду напрямую. Если кому-то и показалось это странным, вслух никто недоумения не выразил.

Наконец этот безмерно утомительный для измученной напряженным ожиданием Энту прием завершился. Следуя намеченному плану, она бросилась следом за неорой Налкайидэ, чтобы попросить у нее свой эфирофон сегодня – было уже начало одиннадцатого, а ведь ей нужно было еще собрать вещи, и к тому времени, как она закончит, добраться до Азулмара наверняка можно будет только на такси.

– Ты куда? – удивленно спросил Агуду, кинувшийся следом.

– Хочу забрать у неоры Налкайидэ свой эфирофон.

– Зачем? – с подозрением поинтересовался Агуду.

– Позвонить друзьям, чтобы о том, чем закончился для меня этот отбор, они узнали от меня, а не из завтрашних газет, – пояснила Энту.

– Что-то ни Аулэ, ни Вана не торопятся поделиться новостями, – заметил на это Агуду.

– Думаю, учитывая причины, по которым они оказались на этом отборе, это неудивительно, – хмыкнула Энту, и возражений у Агуду не нашлось.

Не нашлось их и у распорядительницы, предложившей Энту пройти в ее кабинет, чтобы получить свой эфирофон. Агуду, разумеется, последовал за ними, но Энту это не беспокоило, ведь после посещения неоры Налкайидэ она собиралась вернуться в свою комнату, а покинуть Летнюю Королевскую резиденцию намеревалась ближе к полуночи, рассчитывая, что к тому моменту, как она соберет вещи, все если и не улягутся спать, то уже разойдутся по своим комнатам.

Проводив ее до комнаты, Агуду с несвойственной ему нерешительностью предложил:

– Может, пойдем погуляем? Нам о многом надо поговорить.