Силач и Полкан зашли в комнату. Они положили лапы на подоконник, вдохнули воздух. Иногда Стелла уходит с собаками гулять в лес, когда полнолуние и она не может уснуть. И вот они тыкались носами ей в ногу, виляли хвостами, им очень хотелось выйти.

Она погладила их и прошептала: «Нет, нет, мне сейчас не до этого, я должна подумать, сосредоточиться. Нужно выбрать правильную линию поведения. У меня в руках бомба, я в этом уверена. Но я должна определить, куда ее подложить. Рэй, Лансенни, Жерсон, мэр, префект не должны уйти безнаказанными. Все должны ответить за свои поступки».

Она посмотрела на небо, и луна улыбнулась ей. Собаки заскулили и вернулись на место.

– Цыц, – приказала она им, – мне нужно подумать.

Она сидела на подоконнике. Шли часы. Ночь сверкала, трепетала, вздымалась, наполнялась тьмой и светом. Деревья скрипели, точно разговаривали со Стеллой. Она знала их язык, как часто она молила их о помощи, когда искала спасения в их ветвях. Они всегда отвечали ей, шумели, кряхтели, казалось, что они вышептывают какие-то слова. Она внимательно прислушивалась, дышала в унисон с ветром и расшифровывала речь деревьев.

Она прищурила глаза, сконцентрировалась на сумрачной серо-синей полосе, пронизанной лунными лучами, заключила с ночью негласный договор: «Скажи мне, куда пойти, к кому обратиться, кому передать те бесценные свидетельства, которые передала мне Виолетта? Я в одиночку не смогу с этим справиться. Они выкрутят мне руки, не дадут произнести ни слова. Мне нужно опереться на кого-то могущественного и влиятельного, чтобы мои доказательства попали на стол к судье. Так уж устроена жизнь, я ничего не могу с этим поделать.

Эдмон Куртуа? Доктор Дюре? Мари Дельмонт?»

Ранним утром сад озарился оранжевым теплым светом, в котором зажигались алые и фиолетовые огни. Она поскребла штукатурку и вздохнула с облегчением.

Она нашла решение.

Нужно сделать фотокопии документов, которые дала ей Виолетта. Отнести их доктору Дюре. Они послужат мощным оружием в борьбе с Рэем. У доктора куча влиятельных знакомых, и он, кажется, искренне хочет помочь. Он принадлежит к старинной уважаемой семье, у него большие связи.

Он расчистит ей дорогу.

И тогда она скажет свое последнее слово в лицо Рэю Валенти.

Вобьет последний гвоздь.

– Почему ты поднял воротник? Ведь сейчас не холодно? – спросил Том.

Адриан не ответил, он следил за дорогой.

– Направо или налево?

– Прямо до развилки и там поворот направо, – ответил Том.

Он поскреб ногтем металл губной гармошки. Отец выгравировал на ней надпись: «Тому, моему сыну».

– А почему на тебе черные очки?

– А это, чтобы ты задавал мне вопросы. А то я боюсь, что у нас не будет тем для беседы…

Адриан иронично улыбнулся.

– Ты боишься, что они тебя сцапают? – спросил Том, в упор уставившись на него.

Адриан понял, что Том боится, и решил не замечать этого.

– Мне нравится играть в детектива. Я представляю, что гонюсь за угонщиком машин или преследую драгдилера.

– И арестовываешь их?

– Да. Всегда. Я очень крутой детектив.

Том успокоился, улыбнулся. Приложил губы к гармонике, извлек пару аккордов.

– Например, – продолжал Адриан, – мне представляется возможным похитить твою бабушку и увезти на пикник в лес, к речке.

– Но это не игра, это взаправду так.

– Подожди, будет продолжение. Мы увозим ее, вывозим на большую дорогу, входим в лес, проходим в сторону реки и именно там прячется опасный преступник, который бежал из тюрьмы. Все спецслужбы Франции ищут его, а мы натыкаемся на него лицом к лицу. Совершенно случайно… Сначала он кажется таким милым, задает нам вопросы, пытается угадать, знаем ли мы, кто он такой на самом деле. На самом деле он нас проверяет.

– А мы-то знаем или не знаем? – спросил Том, которому стало любопытно, что же будет дальше.

Адриан припарковался неподалеку от входа в больницу.

– Продолжение я тебе расскажу чуть позже. Иди за своей бабушкой, я тут подожду.

– Ты не пойдешь со мной?

– Нет. Я плохо припарковался. Лучше подождать в машине.

– Мне нравится твоя история. Она страшная… А все хорошо закончится?

– Ну дуй уже, сколько можно!

* * *

Адриан прислонился к стеклу и приготовился ждать.

Наконец-то он познакомится с Леони. Стелла позвонила доктору Дюре, чтобы он разрешил ее матери выйти из больницы на несколько часов. Он ответил: «Да, конечно, только постарайтесь, чтобы при транспортировке ваша машина ни с кем не сталкивалась». «Вот наконец я познакомлюсь с тещей, – сказал он Стелле со своей обычно острой, как бритва, улыбкой. Ну а потом, возможно, я наконец получу разрешение разбить физиономию Рэю Валенти?»

Стелла с удивлением посмотрела на него:

– Разбить физиономию Рэю Валенти?

– Да. Ты меня правильно поняла.

– Это должна сделать я.

– Но ведь я твой мужчина, я должен оберегать тебя.

Она не ответила, и они больше не касались этой темы.

Им не нужно было говорить, чтобы понять друг друга.

Он понял, что Стелла хочет сама свести счеты с Рэем Валенти. Он понял, что Рэй Валенти – не ее отец. Он знал, что тот надругался над ней, поскольку увидел у нее следы давних ожогов от сигареты на пояснице, на ягодицах. Бледные шрамики в форме розочек. Мертвые цветы. В Арамиле парни прижигали девчонок сигаретами, чтобы поразвлечься. Девчонки орали, отбивались, тогда они били их и смеялись. Чемпионом был тот, которому удавалось сделать больше всего шрамов. Они называли это «составлять букеты». Так они проводили время. Он кидался в драку, чтобы защитить девчонок, и в конце концов оказывался в канаве. Или его колотили всем скопом. А девчонки при этом смеялись!

Все, что Адриан знает о Стелле, он выяснил, когда она спала. Он склонялся над ней, изучал ее тело. Он пробегал по нему пальцами и губами, обдувал дыханием, гладил старые шрамы. Вспоминал огонек сигареты в темноте, крики девушек из Арамиля. Сжимал челюсти, скрипел зубами. Обнимал Стеллу, укачивал ее во сне, утешал. Она отбивалась: «Нет! Нет! Папа, нет!» Била кулаком воздух, дралась с невидимым врагом, бормотала обрывки страшных признаний.

Ночью она рассказывала вещи, которые ей стыдно было бы произнести днем.

Вчера вечером, после того как его уволили, он взял машину, уехал из Парижа и отправился в Сен-Шалан. Он хотел отлупить Рэя Валенти, отлупить его жестоко, шепнув в ухо угрозу: «Это было первое предупреждение. Отстань от нас, или после второго ты уже не оправишься». Он узнал от Хусина, что в пятницу вечером Рэй собирался к своему приятелю Тюрке, чтобы уладить какие-то их темные делишки. Те, которые они обстряпывали втихую за спиной у подельников Лансенни и Жерсона.