Я схватилась за сердце. Жаль, что не умею плакать по заказу. Поэтому приходилось дрожать ресницами и быстро, испуганно дышать. Франц вел меня в дом. Как в большую ловушку. Я, конечно, очень хотела посмотреть его спальню, но не путем личного присутствия. Если Торваль узнает…

И каково самомнение Франца! Он принял как должное мое приглашение в сад и посчитал совершенно нормальным, если девушка побежит к нему в дом, помани ее пальцем. До чего красавцы балованные. Что у нас на Земле, что тут.

А ведь как хорошо все складывалось. Когда я подсматривала за встречей проректора и Козо в Академии, в зеркале я узнала картины из пятен и странных штрихов. Именно такие я видела в коридоре этого дома, на балу у Хоффа, когда на меня было совершено покушение.

Пока этот коллекционер старинных артефактов и предметов искусства, красавец и местный олигарх искал бы меня по саду Фистов, Дух должен был определить, не ошиблась ли я со спальней. И мы вернулись бы на бал как ни в чем не бывало. Великолепный был план, отточенный до блеска и совершенно безопасный.

Ни полиция, ни родня не могли бы мне помочь посмотреть эту спальню, доказательств не было, Франц опроверг бы любые обвинения и выставил меня в неприглядном свете. Эта вылазка была единственным вариантом, который… провалился.

Меня нежно завели в дом. Дверь придержал слуга, вошедший вместе с хозяином, мрачный тип с бакенбардами, переходящими в бороду. Хозяин дома скинул согнувшемуся в поклоне слуге цилиндр и перчатки и распорядился:

— Приготовьте нам горячую настойку и тарелочку с десертами.

Уф, покормить хочет. Я облегченно выдохнула.

Было у меня странное ощущение захлопывающейся ловушки. Пойманная под окнами, я вывернулась, рассказав о нежелании ждать его прибытия на городской улице. Сообщив Францу, что приехала на встречу с ним, уже не могла отказаться войти в дом. А когда зашла в помещение, странно было бы отказаться от горячих напитков.

Я присмотрелась к Францу. Даже будучи пойманной, не ощущала в нем искусственности, он искренне мной восхищался. После разговора Рафаэля и проректора с незнакомцем и опознания картин, единственное, что я могла предположить, — это что ему сделали какое-то предложение, благодаря которому я оказалась бы зависима от Хоффа. И предложение его заинтересовало. Например, лишившись наследства и принадлежности к Бизо, я практически сразу потеряла бы учебу, мне отказали бы в общении все светские знакомые. И тут появляется он, понимающий и любящий герой.

Я могла подозревать Франца в некрасивой интриге для последующей попытки стать эффектным и великодушным спасителем. Не более. Но почему же сейчас неприятное чувство опасности поднимает волоски на моей шее?

— Это моя домашняя столовая. — Он развязал шейный платок и бросил шелк на спинку стула. Хорош, слов нет. Движения, отполированные годами, точные и элегантные повороты танцора или… шпажиста. — Я даже рад, что вас, мисс Фиона, решили подставить и волею судеб мы можем побыть вместе.

Бородатый слуга споро расставлял чашечки и блюдца. Сладко запахло чем-то вроде грога со специями. А когда добавились десерты, запах поплыл просто умопомрачительный. От тепла и покоя немного закружило голову.

— А почему вы не подождали меня в саду? — осторожно покручивая чашку пальцами, спросила я.

— Мой возница увидел вас уходящей, я решил — что-то случилось. Но оставаться после этого на балу совершенно не было настроения. Я решил вернуться домой, разобрать новые поступления в коллекцию времен Смуты.

Я покивала, отводя взгляд, и… замерла. От проема, ведущего во внутренние покои, крался Дух. Мой ниндзя, он что-то задумал для моего спасения! Надо принять огонь на себя, увлечь чем-нибудь Франца.

— Ах, — улыбнулась я, ловя взгляд хозяина дома, отвлекая его, — вы еще в первую нашу встречу рассказывали о любви к искусству. Может быть, как-нибудь покажете? Интересные предметы интерьера, картины?

Хофф открыто и мягко улыбнулся. Сжал пальцами салфетку, скрывая внутреннее волнение. Его глаза сияли.

А из-под стола появилась мохнатая лапа. Повела вправо-влево по столешнице. И утащила кусок пирога.

Франц резко оглянулся, осмотрел пустой край стола и нахмурился.

— На секунду показалось…

Неужели заметил?

— Как жарко! — Я торопливо начала обмахиваться салфеткой и глубоко дышать. Приоткрытая широким декольте грудь вздымалась так, что мне стало страшно за ткань, как бы не треснула по швам.

— О, — сказал Франц, осторожно сглатывая. — О. Наверное, Берти перелил в напиток алкоголя. Могу я… помочь?

Я представила, как мужчина расшнуровывает на мне корсет, и ситуация категорически не понравилась.

— О, не стоит. Так что насчет вашей коллекции?

Дурацкое, дурацкое предложение. Надо быстрее уходить.

— Мисс Фиона, я буду счастлив ее показать. У меня есть поистине впечатляющие экземпляры, дамы при взгляде на них восторженно кричат.

Звучит пугающе. Хорошо, что не стонут. Как говорила моя сестра Санька, показывая очередную свою новую ультра-мини-юбку: «Парни будут в телячьем восторге, в обморок падать и кипятком писать». На месте парней я бы никуда не падала, и так обзор был отличный, и тем более не стоило излишне кипятиться. Санька любила поманить, не награждая.

Куда же заманивают меня… Надо уходить.

— Это чудесно! Как-нибудь обязательно посмотрю. Сейчас надо ехать домой. Родные…

Я хотела сказать: «Не должны обнаружить мое отсутствие», но это было бы вселенской глупостью, учитывая ситуацию, поэтому успела вывернуться:

— Точнее, некоторым из родных я по секрету сообщила, что ненадолго отправляюсь к вам. Не хотелось бы их волновать, они ждут.

Скажи «Да», и я побегу так, что земли касаться не буду. И Дух у меня полетит отсюда как футбольный мяч, быстро, стремительно и под направляющими пинками. Спаситель пирожных, беда на мою голову.

Франц поднял бровь.

— Что ж, я провожу вас через домашний выход. В моем доме достойная леди находится в полной безопасности.

Надеюсь, он считает меня достойной. Я с облегчением оставила нервно раскрошенный по блюдцу десерт, из которого не попробовала ни кусочка. Вспоминая парковую прогулку и мое чрезмерное, вдруг нахлынувшее романтическое увлечение Францем, которое через совсем небольшое время схлынуло под «ноль», кушать в этом доме наедине с мужчиной, пожалуй, поостерегусь.

— Благодарю за этот визит, — Хофф говорил тихо, поглаживая меня по руке. Мы двигались по небольшому коридору, и я узнавала пересечение оранжевых и зеленых линий среди хаотичных, безвкусно наляпанных пятен, если, конечно, для таких работ вообще можно применить критерии «вкус» или «стиль».

— Мне жаль, что у нас не вышло погулять по саду, — сказала я. Головокружение становилось отчетливее. Для проверки я запнулась и тут же поймала довольную улыбку Франца.