руку к своей левой груди, кладя ее на сердце. – Ваши приказания будут выполнены!..

– Я рад. – Смеясь, ответил сенешаль, покидая комнату, – эх, все бы воины были такими как ты!..

– Нет уж! Тогда бы это была не армия, а бордель!.. – Ответила она, закрывая за сенешалем двери.

XXV ГЛАВА.   Экстренный совет в башне.

Каркассон. 19 августа 1221 года. Вечер.

Сенешаль спустился по лестнице и вышел во двор, где позвал слуг и приказал им спешно пригласить мессиров де Марли и де Клэра в западную башню для проведения экстренного совета. Когда слуги убежали, он кивком головы подозвал своего оруженосца и тихо произнес:

– Пригласи мне тех двух монахов, что оставил в Каркассоне архиепископ. – Когда оруженосец поклонился и пошел искать монахов, и прибавил. – Оцепи башню и стены, прилегающие к ней. Ни единая душа не должна даже приблизиться к ней на расстояние выстрела из арбалета. Понял?..

– Будет исполнено, ваша милость… – оруженосец побежал выполнять приказы рыцаря.

Ги спокойно прошелся по внутреннему двору цитадели, заглянул в амбары, наведался в конюшни, где перекинулся парочкой веселых шуток с конюхами, чистившими коней крестоносцев, и заглянул в кузницу, откуда раздавались громкие удары молотков и веселые разговоры кузнецов.

Когда он вошел, звон молотков прекратился, кузнецы умолкли и поклонились сенешалю.

– Бог вам в помощь! – Громко произнес де Леви, осматривая кузницу и работников. – Как настроение?

– Вашими молитвами, сеньор сенешаль! – Весело ответил старший кузнец, вытирая пот со своего бородатого лица. – Мы, слава Богу, постоянно при деле и нашим семьям грех жаловаться…

Ги скользнул взглядом по лицам работников, ничего не ответил, развернулся и вышел из кузницы. Проходя мимо часовни, его окликнули два монаха, которые почти бегом нагнали его, спеша к башне.

– Отлично! Вы мне и нужны… – сенешаль молча кивнул им в сторону башни. – Я решил провести совет, после которого заслушаю вас, святые отцы…

Последние слова он произнес с еле заметной улыбкой. Монахи, широкие плечи которых и гордая осанка больше подходили рыцарям, а не слугам церкви, молча пошли за ним, встав по бокам.

– Вы бы, хоть, сутулились, что ли… – Ги покосился на них. – Смахиваете на рубак, а не на монахов…

– Сильно заметно, сеньор сенешаль? – Спросил один из них.

– Издали… – ответил Ги де Леви. – Только долгое и постоянное ношение тяжелой кольчуги делает осанку такой гордой и прямой…

– Будет исполнено… – коротко ответили монахи.

На сторожевой дорожке крепостной стены их уже ждали Бушар де Марли и Жильбер де Клэр, которые стояли возле дверцы в башню, куда их отказывался пропустить копейщик, ссылавшийся на личный запрет сенешаля пропускать, кого бы то ни было, без его личного приказа.

Ги вместе с монахами поднялись на стену.

– Ги, дружище! – Бушар развел руки в стороны и кивнул в сторону часового. – Этот разбойник не желает нас впускать в башню без твоего разрешения…

Сенешаль улыбнулся, подошел к копейщику и произнес:

– Молодец! Так и поступай. – Он повернулся к рыцарям и сказал. – А теперь, дорогие мои, прошу на совет!

Копейщик посторонился, пропуская их в башню. Они вошли в небольшое круглое помещение второго этажа, которое освещалось мерцающим светом факелов, прикрепленных на стенах башни.

Ги сел на стул и пригласил собравшихся присесть. Два оруженосца проворно расставили козлы, на которые установили деревянный щит, сделав импровизированный стол совета. Когда они ушли и закрыли дверь, сенешаль произнес:

– Я созвал вас, сеньоры и святые отцы, чтобы обсудить наболевшее. В Каркассоне действительно действует вражеский лазутчик, точнее сказать – лазутчица. Ее мы и будем ловить…

– Лазутчица? – Удивился де Клэр. – Значит ли это, что глава шпионов – женщина?..

– Ты не ослышался, мой друг де Клэр. – Подтвердил сенешаль. – К сожалению, ни ее имени, ни возраста, ни состава группы шпионов мы пока не знаем…

– Будем ловить с завязанными глазами? – Произнес де Марли. – Ты, хотя бы, знаешь, сколько в городе и крепости женщин? Мы с ума сойдем, пока отыщем эту стерву!..

– Полагаю, что с ума мы, все-таки, не сойдем… – ответил Ги де Леви. – Мы знаем, что она, или кто-то из ее группы, пользуется голубиной почтой, а, следовательно, должен держать голубей…

– Да ты выгляни в окно! – Не унимался Бушар. – Над городом столько голубей летает, что, клянусь Богом, у меня руки чешутся от сожаления, что я не взял с собою соколов! Пройти и проехать уже невозможно! Эти летающие сволочи так и норовят обгадить сюркот или, что более обидно, шлем испоганят! Как же мы найдем этих голубятников?..

– Очень просто, мой храбрый де Марли… – засмеялся Ги. – У меня есть список всех голубятников, живущих в городе и цитадели…

– Голова… – похвалил его де Марли, разводя свои здоровенные руки в стороны. – Голова, ничего не скажешь…

– Спасибо, де Марли. Сейчас не время для комплиментов и взаимных расшаркиваний. Мой план таков…

И сенешаль рассказал свое видение по решению этой проблемы.

– Значит, мы объявим вспышку заразы в крепости, и закроем все выходы из города? – Спросил де Клэр, дослушав предложение Ги де Леви.

– Не совсем так, мессир Жильбер. – Поправил его сенешаль. – Это сразу же станет слишком подозрительно для шпионов. Они могут затаиться и, чего доброго, лечь на дно…

– Значит, мы станем следить за всеми голубятнями в городе… – решил де Марли.

– Нет. За евреями следить мы не будем… – поправил его Ги. – Они молятся на нас своему богу и умоляют его, чтобы мы, все-таки, остались хозяевами в Окситании.

– Евреи-то?! Не поверю… – покачал головой Жильбер. – Эти скользкие и богопротивные людишки…

– Не стану вас разубеждать, но замечу что именно мы, когда еще был жив Симон де Монфор, разрешили евреям селиться в наших крепостях, городах или бургах. Именно мы, крестоносцы, обеспечили им надежную защиту от местных феодалов-разбойников, которые вымещали свою злобу за неудачи именно на этих, как вы изволите их назвать, скользких и богопротивных людях. С этих самых пор, евреи исправно платят нам подати и ссужают любые суммы, кстати, под небольшой процент. Евреи тут отпадают. Но, чтобы рассеять ваши сомнения, я решил побеседовать с главой их общины в Каркассоне…

– Как тебе будет угодно, ты ведь у нас сенешаль… – недоверчиво проворчал Бушар.

– Да, сенешаль, именем короля, здесь пока я. – Ги развел руками, давая понять, что спор больше не имеет смысла. – Но, с остальными голубятниками нам придется повозиться.

– Повозимся… – ответил де Клэр. – Нам теперь деваться некуда…

– Теперь, сеньоры, перейдем к нашим лже-пленникам. – Ги пристально посмотрел в окно, за которым неотвратимо набегала вечерняя