Пробравшись сквозь кусты и обогнув разлапистую ель, он очутился на краю лужайки. И едва не вскрикнул. На дальней стороне лужайки, шагах в тридцати от него, к деревьям подходили три человека. Скорее интуитивно, чем сознательно, даже толком не вглядевшись, Михаил понял, что перед ним муляжи. Свежие воспоминания о недавней встрече на кладбище моментально всплыли в голове, и бравого агента ФСБ охватила неконтролируемая паника. Ничего не соображая, он зайцем отскочил за ель, пригнулся и кинулся в кусты.

Преодолев на карачках метров десять, он, наконец, опомнился и без сил опустился на землю. И почти в ту же секунду почувствовал, как что-то шлепнуло его по груди и разорвалось, расплескивая фонтанчик светло-зеленых брызг.

П-пуф!

Михаил, как ужаленный, подскочил с земли и лишь сейчас заметил, что впопыхах забрел в окружение каких-то странных фиолетово-зеленых растений, напоминающих помесь белокочанной капусты и капусты кольраби. Еще не успев сообразить, что напоролся на заросли «чертовой капусты», он очутился под обстрелом агрессивных кочанов. Они буквально атаковали его ядовитыми плевками, оставляя на защитном «костюме сталкера» следы зеленой пены размером с маленькое чайное блюдце.

Накинув на голову капюшон, Михаил ломанулся в обратном направлении под канонаду рассвирепевших кочанов. Он уже почти вырвался из окружения врага, когда очередной сочный плевок угодил ему в верхнюю часть лба. Михаилу показалось, что его окатили кипятком, настоянном на перце чили. Он завопил от боли и покатился по траве, проклиная всех известных ему богоматерей, начиная с африканской.

Потом он еще долго сидел под березой и поскуливал. Даже вкатив себе тюбик бупренорфина и намазав лоб анальгезирующей мазью из армейской аптечки, он не смог полностью избавиться от жгучей боли. Но Михаил не был бы собой, если бы, чуток оклемавшись, не подумал: «А в Сибири все равно лучше, чем в Африке». И замурлыкал под нос, заглушая боль: «Не нужен мне берег турецкий, и Африка мне не нужна…»

Новосибирская Зона Посещения

До фермы дошли молча. Лишь в самом начале Закир спросил:

– Надеюсь, ты бежать не собираешься?

– Зачем?

– На всякий случай интересуюсь.

– А побегу – выстрелишь?

– Обязательно, – сказал Закир. – И не промахнусь.

– И не жалко?

– А чего тебя жалеть? Хороший гяур – мертвый гяур[24].

– Надеюсь, Закир, ты и в самом деле хорошо стреляешь.

Варнаков приостановился, и Закир, шедший сзади в пяти шагах, тут же замер.

– Тебе-то от этого какая радость?

– Такая, что ты мой напарник. На кого ж надеяться, как не на тебя?

Закир нахмурил брови, переваривая услышанное, да так больше ничего и не сказал. В молчании дошли почти до фермы. Когда до строений, расположенных на небольшом холме, оставалось метров сто, Колян сказал:

– Ни к чему мне, Закир, бежать. Скоро убедишься, что я был прав… Подходить к ферме будем скрытно. Не возражаешь?

Закир подумал несколько секунд и кивнул.

Последние пятьдесят метров почти ползли по склону, прячась среди густой травы и кустарников: Варнаков впереди, Закир сзади, держа дистанцию. Как перемещаться, Колян показывал знаками. Закир, к его удивлению, все понимал с лета и быстро выполнял команды. Правда, не забывая держать Варнакова под прицелом.

«А ведь у парня есть опыт, – подумал Колян. – Может, и на самом деле ваххабит? Повоевал в какой-нибудь Сирии». Подумал – и тут же забыл.

Из-за кустов облепихи уже виднелся пресловутый пень, возле которого справлял нужду Лукич. Или делал вид, что справлял. Немного дальше, шагах в десяти, торчал, закрывая дальнейший обзор, покосившийся сарай. От Варнакова до пня оставалось метров двадцать. Он уже собрался двинуться туда, как неожиданно из-за сарая появился мужик, одетый в до боли знакомую Коляну форму спецназа военной полиции.

Мужик был рослый и плечистый. За плечом – штурмовая винтовка Diemaco C7. Правая рука висела на перевязи, в левой спецназовец держал прибор, напоминавший по форме портативную рацию. Только совсем плоский – сантиметра полтора в толщину. Посматривая на прибор, мужик приблизился к пню и присел около него на корточки.

Варнаков обернулся к Закиру – и не нашел того взглядом. Вот это было совсем некстати. Куда же он запропастился? И вдруг услышал твердый голос Закира:

– Не дергаться и руки за голову!

Колян аж вздрогнул, решив в первую секунду, что Закир обращается к нему. Но тут же сообразил, что голос раздался со стороны пня, и вернул шею в исходное положение.

Закир притаился в кустах дикой смородины, шагах в пяти от спецназовца, направляя на него ствол автомата.

– Как же я руки подниму? – довольно-таки спокойно откликнулся «спец». Он стоял на коленях, лицом к пню и спиной к Закиру. – У меня рука на перевязи.

– Твои проблемы. Ну?!

«Спец» вздохнул и, аккуратно выпростав правую руку из петли перевязи, поднес ее к затылку. Поднес очень медленно. То ли придурялся, то ли и на самом деле берег руку. Судя по толщине повязки, на предплечье была наложена шина. Только после этого «спец» доставил к затылку вторую ладонь – и Варнаков увидел, что в ней он держит свернутый лист бумаги.

– Парень, ты только не стреляй, – сказал «спец». – Я сдаюсь.

– Я догадался, – сказал Закир. И крикнул: – Колян, долго тебя ждать?

У него неожиданно прорезался командный голос.

Ситуация Варнакову не нравилась. Что-то в ней было не то. Как-то уж слишком легко они взяли этого мужика. А выглядел он слишком спокойным. Но теперь, после окрика Закира, ждать, действительно, не имело смысла.

Колян выбрался из своего укрытия и направился к пню. Пока он шел, Закир приблизился к «спецу» и, видимо для острастки, ткнул ему в затылок стволом автомата. Потом забрал у «спеца» бумагу и стал ее разворачивать. «Не терпится в карту заглянуть, – подумал Варнаков. – Тоже, оказывается, Цветком интересуется. Лучше бы сначала разоружил этого типа».

Он подошел и нагнулся над «спецом», который по-прежнему находился на коленях. Колян хотел снять у него с плеча винтовку, но не успел. Громыхнул выстрел, и Закир, вскрикнув, рухнул на землю. Выстрел был только один, но стрелявший, наверное, не сомневался в своем мастерстве.

Варнаков так и стоял, нагнувшись и держась рукой за ствол чужой винтовки. Все произошло слишком неожиданно. Он стоял и ждал следующего выстрела, чувствуя, как колотится сердце. Но вместо этого услышал голос с сильным акцентом:

– Замри и не дергайся.

– Я и так замер.

– Молодец. Теперь медленно подними руки и сделай шаг назад.