Потом Були выдумал историю, что в тёмное время — а зимой у нас темно две трети суток — в школьном парке танцуют и водят хороводы магические существа — ледяные карлики ульды, смотреть на которых ни в коем случае нельзя. Если встретишься с ульдом глазами, то тебя или зачаруют и уведут, или высосут магический дар. Поэтому на парк ночью лучше вовсе не глядеть.

После обнародования этого шедевра две трети девчоночьего этажа стали задёргивать по вечерам занавески, а лорд Росс устроил ужастик самому Були, вызвав того в учительскую и проведя разъяснительную беседу о вреде суеверий в магической среде.

Кстати, мне Росс очень довольным тоном сообщил, что нарвал произвёл впечатление и теперь лорд Дишандр просит узнать, не возьмусь ли я в той же манере исполнить бронзового сокола для школы в Марен-Каре? Я ответила, что могу попробовать, но только после сессии, потому что нарвалы гладкие, а соколы в перьях, так что отделка займёт много времени. А ещё надо узнать, какого сокола он хочет — сидящего или взлетающего? Росс уверенно сказал, что второго. Ладно, будет сокол. С соколом я справлюсь. Но об аллигаторе пусть не просят, как того делать, он же лежачий? Что за растянувшаяся по горизонтали эмблема?

В четверг мы собирались на Совет Лордов, но тот отменили в связи с начавшимися зимними армейскими манёврами. Я пожала плечами — не особенно-то и рвалась — и отправилась в библиотеку, повышение общей эрудиции по-прежнему было актуально. Одолев пятьдесят страниц толстенного труда о погребальных обычаях гномов, начала немилосердно зевать. Потянулась мысленно к Асу, но тот был занят, по наущению дракона мутузил Бредли. Тогда что бы учудить, чтобы проснуться?

Побрела на обрыв, присела и уставилась на снежную гладь до горизонта. Сейчас середина ноября, а океан уже замёрз. Скоро Сианург поведёт адептов долбить прорубь для зимнего плаванья в заливе. Опять будем стучать ломами по льду до пара из ушей… Гм, а не попробовать ли мне устроить полезный сюрприз? Так сказать, подарок школе. Резерв у меня о-го-го, вот расчищу кусок льда и расплавлю, сколько смогу — выйдет физкультурник поутру и обомлеет от радости!

Решено, приступаю!

Полчаса спустя пар из ушей валил у меня. Вот кто, спрашивается, заставлял на такое замахиваться, что, умнее занятия придумать не могла?

Снег с облюбованного места я счистила легко, а дальше дело встало. Мои усилия что-то нагреть и расплавить растекались лужей, не принося заметных плодов. Ясно, это ж не отдельно стоящее ведро, а гигантская, с хорошей теплопроводностью масса, в толще которой без следа пропадают все мои старания. Гм, наверное, надо поискать другой путь. Или сделать вид, что я собиралась соорудить каток? Нет, не сдамся! Может, попробовать драконьими нитями?

Нити прорезали слой льда толщиной в пол-локтя, как нагретый нож масло. Зато вытаскивать блоки льда оказалось тяжелее, чем волочить учебники на семестр из библиотеки, — кусок в кубический локоть тянул примерно на восемь пудов, любому энциклопедическому словарю на зависть! Приходилось кромсать большие ломти на части, а потом уж выуживать и откидывать в сторону.

Изведя половину резерва, уставилась на тёмное зеркало воды размером примерно в нашу с Бри комнату и задумалась: может, этого уже хватит, чтобы поразить Сианурга? А то ж окочуриться можно! Да и первый порыв прошёл, и стало скучновато…

«Ас, ты где?»

В ответ — тяжелое дыхание и ироничное: «Всё там же!»

Понятно. Опять внутренний Сианург лютует. А у меня внутреннее что? Это нормально, что она спит да спит? Только друзой заинтересовалась… Чем бы её ещё порадовать?

А если — снова уставилась на тёмную прорубь — сплавать на жемчужную отмель, о которой говорил Шон? Это может понравиться драконице?

Потёрла мокрой варежкой нос, прикидывая так и эдак. Плюсы понятны: отмель внутри защитного барьера, то есть неприятностей быть не должно. По глубине залив не идёт ни в какое сравнение с озером Полумесяца. Море подо льдом спокойное и сильных течений тут нет. Ныряние я освоила. А минусов вроде не видать. Ну и чего тогда боюсь?

Остался один вопрос — шубу снимать или сигать в прорубь прям так?

Наверное, прыгаю в шубе. А то заметит кто брошенную одёжку на краю проруби и полезет спасать утопленницу — откачивай потом доброхота!

Аккуратно наложив щиты и кислородное дыхание, предвкушающе улыбнулась и солдатиком шагнула в воду. И выругалась нехорошим словом: под просторной шубой остался воздушный пузырь, и, вместо того чтобы потонуть, я всплыла. Причём, согласно законам физики, вверх тем самым местом, где была самая толстая воздушная прослойка, то есть задом. И закачалась на волнах аки бакен… Угу, меховой бакен такой, в шапке-ушанке. После пары безуспешных попыток перевернуться возникло острое желание поработать ещё и сиреной.

И что делать, ведь так не нырнуть! Как откачать воздух из-под уже поставленного щита? Снимешь — вмиг вымокнешь в ледяной воде. Кряхтя и ругаясь на тролльем, полезла назад на лёд.

Вторая попытка удалась, я погрузилась… Кстати, и первая бы получилась, если бы вовремя вспомнила о магическом утяжелении. Ну ладно, буду считать моё барахтанье уроком. А сейчас надо сообразить, как ориентироваться в тёмной воде. Наверное, стоит развесить светлячки, и побольше, так и дно рассмотрю, и буду видеть, куда плыву.

Став хвостатой русалкой в шубе, развернулась носом на запад.

Отмель я нашла там, где говорил Шон, у противоположного берега, на глубине около двадцати локтей. А потом увлеклась рассматриванием раковин-жемчужниц, прилепившихся к тёмным скалам. В ладонь и больше величиной, снаружи невзрачные, шершавые и серые, а внутри — сияющие сокровища! Перешла на магическое зрение… мне много не надо, штуки три, нет, дюжину жемчужин найду — и хватит!

Сложность состояла в том, что створки захлопывались намертво, едва моллюск чувствовал колебание воды. А убивать жемчужниц без нужды мне не хотелось. Поэтому, зависнув чуть в стороне, занялась выуживанием при помощи драконьих нитей… и увлеклась процессом настолько, что перестала следить за окружающим.

Отлично, у меня уже семь штук, крупных, гладких, мягко сияющих в свете моего светлячка… но увы, на этом камне больше ничего нет. Хотя вроде правее я заметила другой, облепленный гроздьями раковин.

Повернулась — и увидела акулу!

Гигантский серый силуэт с чёрными провалами вместо глаз двигался навстречу из темноты, и казалось, что он жутко, невероятно близко. Несколько десятков локтей, минута — и меня сожрут!

Ужас накатил цепенящей волной. Это было намного, в сотню раз, страшнее орков! Кажется, я взвизгнула. И, чуть не растеряв весь улов, машинально прижала руки к горлу. Что делать-то? Спрятаться тут негде. Пытаться уплыть? Зарыться в песок? Я же даже вынырнуть не могу, над головой лёд! Выдержит ли мой щит хватку этих зубов?

Дальше две вещи произошли одновременно.

«Что случилось? Сейчас буду!» — послышался встревоженный голос Шона.

Акула, словно наткнувшись на препятствие, резко вильнула хвостом, меняя курс.