– Не шевелись! – крикнул он, когда друг, то ли пытаясь помочь ему, то ли отстраняясь от царапнувшего кожу лезвия, едва не выбил из рук камень.

Нимата послушно замер.

Первую нить пришлось кромсать долго. Несколько раз скол стёсывал кожу на запястьях, и каждый раз при этом Нимата шипел.

Наконец натянутая верёвка лопнула. Нимата попытался двинуть руками, но оказалось, что петли всё ещё держат.

Санира, раня пальцы себе и нанося порез за порезом другу, пересёк ещё одну, и на этот раз узлы поползли по кистям. Нимата шевельнулся и засипел, стиснув зубы.

– Больно! Руки затекли!

Его кисти больше ничто не удерживало вместе. Нимата задвигался, разминая онемевшие суставы.

– Ну наконец-то! – облегчённо пробурчал он.

– Теперь разрежь мою верёвку! – ликуя, возопил Санира.

2

Заброшенный дом глинокопов

В полной темноте воцарилась тишина без единого звука.

– Ты рассказал, почему лиходей именно я, – после небольшой паузы медленно произнёс Нимата. – И теперь ты, оставаясь связанным, освободил мои руки и вложил в них тяжёлый камень с острым краем?

– И что? – спросил Санира. – Не отлынивай, режь!

– Ты точно дурак! – бросил Нимата и стал ощупывать его кисти.

Верёвки натянулись; острый край камня заходил по ним туда-сюда. Без пут на руках резать оказалось намного легче.

В полной темноте своеобразный нож раз за разом задевал кожу на запястьях Саниры, и вскоре на пальцы скользнула капля тёплой липкой крови.

– Я так без руки останусь! Осторожней!

Нимата немного отклонил камень в сторону.

Наконец с одной верёвкой было покончено.

– А твоя история про оленя всё-таки привела хоть к чему-то – от нас отстали! – вдруг сказал Нимата. Было непонятно, смеётся он или говорит всерьёз. – А как получилось, что ты оказался здесь, в глиняном карьере?

Санира вздохнул.

– Я боюсь за Варами. Очень боюсь. Я хотел её спасти, предупредить лесных о походе на них, но, как видишь, не дошёл.

Несколько мгновений Нимата продолжал резать верёвку в молчании. Потом проворчал:

– Ты немыслимый дурак! Просто невиданный! Застать дикарей врасплох в Лесу невозможно. Они будут знать о нашем отряде, едва только первый воин войдёт в чащу. Ты об этом подумал?

Санира замер.

– Дожидаться наших воинов в слабо защищённой деревне лесные не будут. И уж тем более вступать там в бой. Если отряд Города окажется маленьким, его истребят по одному в Лесу. Если большим, ещё ночью покинут свою деревню с женщинами и детьми. И, конечно, унесут весь скарб и отгонят скот. Это-то ты понимаешь?

Санира угрюмо молчал.

– Твоей Варами ничего не угрожает! Переждёт в Лесу, пока Гарола будет кричать на весь мир, что одержал великую победу. А через несколько дней вернётся вместе с остальными дикарями на то же место и заживёт как жила…

Вторая верёвка лопнула, Санира развёл руки в разные стороны. Путы легко свалились на пол.

Было стыдно. Стыдно от того, что он вновь не подумал о самом очевидном… И одновременно он ощущал облегчение от того, что Варами действительно ничего не грозит. И Город предавать не надо!

Юноша попытался ощупать узлы на собственных ногах, но не смог. Плечи, локти, кисти затекли, каждое движение давалось с трудом, через боль, пальцы не слушались.

– Режь дальше, – буркнул он и передвинул вперёд ноги. Голые пятки ткнулись прямо в руки Ниматы. – Ты помнишь, – заговорил Санира, пытаясь преодолеть смущение от ошибки с лесными, – что зажигательные стрелы иногда в ночь пожара летели по три сразу? Нужен не один человек, а трое. Три сообщника. А где их взять? Я бы, например, Город жечь не согласился, как бы ты ни просил! У тебя, конечно, есть и другие приятели, но уговоры ты бы начал с меня, я как-никак твой лучший друг! Со мной, однако, ты об этом не заговаривал. Даже намёками…

– Ты это к чему? – настороженно спросил Нимата.

– Кроме того, зачем тебе обставлять смерть Радиги как ритуал? Ну правда, зачем? Можно было бы предположить, что ты это сделал, чтобы отвести от себя подозрения, но этих подозрений вообще бы не возникло, если бы ты просто оттащил труп в Лес! Его бы там никогда не нашли!

– А вдруг? – ехидно поинтересовался друг.

– А если б и нашли, то полностью изъеденным лесными тварями. Поди разбери тогда, люди умертвили Радигу или хищники загрызли!

– Ну… – хмыкнул Нимата. – Ну, да…

– А заброшенный глиняный карьер? Это же далеко и сложно! Если бы ты хотел умертвить Радигу, зачем его вести аж сюда?

– И это правда…

– А нарочно разбросанные по Городу зажигательные стрелы? А сожжение женской фигуры? Зачем тебе всё это?

Нимата, резавший верёвки на ногах Саниры, остановился.

– Ты что, говоришь, что это не я?

– Конечно, не ты! Лиходей – кто-то другой.

Его друг выронил камень, зарычал и врезал кулаком туда, где, по его расчётам, должно было находиться лицо Саниры. Промахнулся, край запястья лишь задел плечо, и Нимата тут же нанёс удар снова.

– Лягушачьи потроха! Да как тебе в голову пришло так надо мной издеваться!

Он сцепил обе руки вместе, размахнулся и изо всех сил двинул Саниру. Удар пришёлся по рёбрам, и юноша, замычав от боли, повалился набок.

– Вот теперь я точно кого-то умерщвлю! – Нимата поднял связанные ноги и лягнул ими в живот Саниры. Тот вскрикнул и стал отползать в сторону.

– Нет, ты живым отсюда не выберешься! – орал Нимата, нанося в темноте удары руками и ногами.

– А Гарола? – выкрикнул Санира, откатываясь по полу ещё дальше. – Если кто-то и выиграл от всего, что произошло, то это старший стражник. У него теперь столько власти! И её скоро будет ещё больше, гораздо больше! Я, конечно, должен был подозревать и его, Гаролу!

– Гаролу? – озадаченно замер Нимата, когда смысл этих слов пробился к нему через ярость и жажду мщения.

– Старший стражник легко мог совершить оба лиходейства. И верные помощники у него есть. Прогулка во время пожара в наряде Наистарейшей была нужна, чтобы люди перестали доверять старшей жрице. Разбросанные зажигательные стрелы, горящая женщина, ритуальная смерть Радиги – это всё ему могло понадобиться, чтобы напугать горожан ещё больше, до ужаса, чтобы они невольно потянулись к нему, вождю Города! И у него получилось! Теперь Гарола – единственная и последняя надежда всех и каждого!

– Что-то он у тебя получается немыслимо умным… – сказал Нимата. – Как можно было предвидеть, что пожар приведёт к укреплению чьей-либо власти?

– Страх по всему Городу, паника, смятение, тревога – это можно было предвидеть?