— Ладно, — наконец сдалась Мария, отряхивая от муки руки. — Пора.

Энджи опять взяла Лорен за руку и повела в гостиную, где собралась вся семья. Все сидели где придется: на стульях, на диване, на скамеечках для ног, на приступке у камина, на полу. Дети расположились под елкой и стали доставать из-под нее коробки и выкликивать имена тех, кому предназначался подарок.

Лорен тихонько выскользнула из дома, бесшумно прикрыла за собой дверь и подбежала к машине Энджи. Она достала оттуда приготовленный ею подарок, вернулась, прижимая его к груди, в теплый, пахнущий корицей дом и села рядом с Энджи у камина.

К ней подошла маленькая Дэни и протянула ей красиво обернутую коробку.

— Ой, это не мне, — сказала Лорен. — Тут написано имя, давай я помогу тебе прочитать…

Энджи остановила ее:

— Это тебе.

Лорен не знала, что сказать. Она смущенно пробормотала «спасибо» и положила коробку к себе на колени, но потом, не удержавшись, провела пальцами по гладкой, блестящей бумаге. Вскоре за первым подарком, предназначавшимся ей, последовал еще один, и еще один, и еще. От Марии. От Ливви. От Миры. Она никогда в жизни не получала столько подарков.

— Я не знала, — ошеломленно прошептала она Энджи. — У меня нет подарков для…

— У нас тут, детка, не соревнование. Просто моя семья не забыла о тебе, когда покупала подарки, вот и все.

Обойдя детей, расположившихся в центре комнаты, Конлан сел по другую сторону от Лорен, которая подвинулась к Энджи, чтобы освободить ему место.

— Ошеломляет, правда? — сказал он.

Лорен рассмеялась:

— Еще как!

— Нана, мы все раздали! — закричал кто-то из детей, и это послужило своего рода командой. Все тут же стали разворачивать подарки. Комнату наполнил шелест бумаги. И дети, и взрослые то и дело издавали восторженные возгласы и принимались целовать друг друга.

Лорен тоже занялась коробочками, лежавшими у нее на коленях. Первым она взяла в руки подарок от Миры, Винса и их детей. Она не сразу открыла его, ей хотелось продлить этот момент приятного предвкушения.

Аккуратно отклеив скотч, Лорен сложила бумагу так, чтобы ее можно было использовать еще раз, и огляделась, проверяя, не наблюдают ли за ней. К счастью, все были заняты собственными подарками. Она подняла крышку белой коробки. Внутри оказалась очень красивая блузка с ручной вышивкой. Покрой у блузки был достаточно свободным и она идеально подходила для беременных. При этой мысли у Лорен сжалось сердце, и она устремила взгляд на Миру и Винса, которые сосредоточенно распаковывали целую груду подарков, лежавших перед ними.

Следующим подарком был серебряный браслет-цепочка от Ливви и ее семейства. Мария подарила ей поваренную книгу. Последним был подарок от Энджи: великолепный дневник в переплете из кожи ручной выделки и с дарственной надписью:

Моей дорогой Лорен, новому члену семьи.

Добро пожаловать!

С любовью,

Энджи

Лорен еще раз и еще вчитывалась в надпись, когда услышала слева от себя восторженный возглас:

— Ух ты!

Повернувшись, она увидела, что Энджи распаковала ее подарок. Это была рамка сорок три на пятьдесят один сантиметр с паспарту, в котором были вырезаны отверстия различных размеров под отобранные фотографии. Часть фотографий она взяла из обнаруженной под кроватью коробки, а часть была сделана самой Лорен одноразовым фотоаппаратом на День благодарения.

Энджи с нежностью провела пальцем по снимку, где она была сфотографирована вместе с отцом. Она сидела у него на коленях, одетая в широченные брюки клеш и обтягивающий пуловер с разноцветными горизонтальными полосами, и что-то, видимо, ему рассказывала. Фотографу удалось поймать тот момент, когда отец от души расхохотался.

— Откуда у тебя эти снимки? — спросила Энджи.

— Это копии. Оригиналы лежат в коробке в твоем доме.

В комнате стала постепенно устанавливаться тишина. Постепенно стихли восторженные возгласы, смолкли разговоры. Лорен со смущением увидела, что все смотрят на нее. Первой встала Мария. Пройдя через комнату, она опустилась на колени перед Энджи, забрала у нее рамку с фотографиями и принялась внимательно разглядывать их. Когда она заговорила, в ее глазах блестели слезы.

— Смотрите, это наше путешествие в заповедник Йеллоустон, а это мы празднуем нашу серебряную свадьбу. Где ты это нашла?

— Они лежали в коробке под моей кроватью. В домике. Простите. Зря я…

Мария крепко обняла Лорен:

— Спасибо тебе, девочка! — Когда Мария отстранилась, она улыбалась, хотя по ее щекам текли слезы. — Эти снимки вернули нам на Рождество моего Тони. Это лучший подарок. Ты завтра принесешь мне фотографии?

— Конечно. — Лорен вся буквально лучилась от счастья. Она с трудом сдерживала бурлившее в ней ликование.

Энджи сжала ее руку и тихо произнесла:

— Получилось чудесно. Спасибо.

Праздничный обед в доме Десариа проходил шумно. Было накрыто три стола: два в гостиной на четверых каждый, предназначавшиеся для младших и старших детей, и один в столовой на шестнадцать человек. Предполагалось, что старшие дети будут присматривать за младшими, но у них это получалось плохо. И старшие, и младшие то и дело бегали к взрослым жаловаться друг на друга, но никто, естественно, не обращал на это внимания, и к тому моменту, когда была распита третья бутылка вина, дети всех возрастов поняли, что ходить в столовую жаловаться бессмысленно. Родителям, поглощенным общением, было не до них.

Энджи не ожидала, что первое Рождество без папы будет таким. Да и остальные члены семьи думали, что праздничное застолье пройдет в строгой тишине, что все будут сдержанны и печальны. Но подарок Лорен все изменил. Старые снимки, пролежавшие в коробке несколько десятилетий и столь неожиданно извлеченные на свет, вернули всем главу семьи Десариа. И все, вместо того чтобы с тоской вспоминать о былом, с удовольствием стали вспоминать забавные истории из прошлого. Мария рассказала, как во время той поездки в Йеллоустон они забыли Ливви в кафе.

— Трудно было уследить за тремя маленькими девчонками и собакой, — со смехом добавила она.

Мысленно отметив, что нужно после обеда поговорить с Ливви, Энджи посмотрела на Лорен. Та что-то обсуждала с Мирой. Энджи перевела взгляд на Конлана и увидела, что он тоже наблюдает за девочкой.

— Она — нечто, — сказал он.

— Она тебе понравилась, да?

— Это опасно, Энджи. Когда она уедет…

— Знаю. — Она наклонилась к нему. — Вот что я тебе скажу, Кон: у меня достаточно большое сердце, поэтому мне нестрашно время от времени терять по маленькому кусочку.

Он улыбнулся:

— Рад это слышать. — Он хотел сказать еще что-то, но его остановил звонкий стук вилки по бокалу.