«Черт возьми… не жена, и даже не невеста — а уже почти мама… Мда… что-то пошло не так…» — мой взгляд беспорядочно метался по столу Джеймса, разглядывая ровные стопочки бумаг и папок, целую гору разноцветных карандашей в стаканчике… «Как ребенок» — мелькнула мысль… Я сцапала охапку карандашей и устремилась назад в гостиную. Чистые листы для моих художеств по интерьеру по-прежнему лежали на маленьком столике. Подхватив и их, я толкнула перед собой дверь моего бывшего кабинета. Как я и думала: комната оказалась пуста. Опустившись на пол, я принялась рисовать.

Творила я долго… пока у меня не закончились листы. Закончив очередное свое художество, я принялась осматривать и остальное: детская кроватка с мобилем, пеленальный столик, подвесная люлька, коляска…

— Лил! — услышала я Джеймса.

— Я здесь!

Мужчина показался в дверном проеме и удивленно уставился на меня.

— Что ты здесь делаешь?

— Ты же сам попросил меня внести в интерьер что-то от себя… — нервно закусывала губу я. — Вот я и вношу…

— Все же придумала, — улыбнулся он, приближаясь и присаживаясь на корточки. — Так-так… — поднял он один из рисунков и нахмурился.

Он внимательно и детально рассматривал мое художество: коляску. И по его лицу я поняла: что новость не дошла до мужчины. Затем он поднял рисунок с кроваткой, но тот быстро полетел на пол, потому что Джеймс вцепился в оставшиеся два.

— Лил, ты уже хочешь детей? — уставился он на меня с теплой улыбкой на губах.

«Не дошло…»

— Запоздал ты с вопросом.

— Уже?! Ты уже носишь дитя?! — широко распахнул он глаза, цвета ярко-голубого неба.

— Уже дней десять… — нервно выдохнула я.

— Иди ко мне, мой иномирный опыленный цветочек…

Три месяца спустя…

Шел четвертый месяц моей беременности, и начался он как-то странно. Я стала замечать за собой ненормальные реакции: словно на физическом уровне ощущала нехватку Джеймса рядом — и мое поведение меня саму жутко пугало. Сегодня я превзошла саму себя…

Целый день моего супруга не было в замке. Он с Норином улетел в земли клана Равнины Жизни — разбираться с людьми Бриона: что-то там не сходилось по цифрам и расчетам по поставкам, согласованным в торговых договорах. Меня же словно параноидальной шизофренией накрыло после обеда: я металась тигром в клетке по покоям, тряслась как листок на ветру, руки дрожали, пальцы были ледяные. Каждые десять-пятнадцать минут меня: то знобило, то лихорадило. Я вся измучалась и вызвала целителя:

— Миель, это странно… очень странно… — задумчиво пробормотал он, а я затаила дыхание. — Точнее: это нормально для беременных наездниц и магинь, вот только на более позднем сроке.

— Ты бы научился расставлять приоритеты при выдаче информации! — нервно рыкнула я. — Напугал!

— Так это и пугает! — всплеснул руками бородатый старичок. — У вас же срок маленький — а реакции: как на поздних стадиях, примерно за месяц-два до появления ребенка на свет.

— Ты хочешь сказать: что с малышом что-то не так? — нахмурилась я. — Или со мной что-то не то? Я запуталась! Говори яснее!

— Такая реакция вашего организма — это все ребенок. Он теряет связь с магией второго родителя и бунтует. Правда: ваши эмоции чересчур бурные для еще такого маленького плода — и поэтому: это странно.

— Хрена себе: токсикоз… И что мне теперь делать? Всюду таскаться за Джеймсом хвостиком оставшиеся полгода?! — опешила я.

— Нет. Мужчины-наездники и маги перед тем: как покинуть своих жен на рабочие часы, передают им маленькую часть своей магии. Способов существует множество: маги заключают свою силу в артефакт, наездники используют способы подпитки как с корранами, в вашем случае вам нужны искры миал Джеймса. Пока его сила будет циркулировать в вас и не растворится полностью — вам не будет плохо.

— В нем холлинс, во мне холлинс — не вижу логики.

— Миель, но энергетика, отпечаток ауры — эти все составляющие магии у каждого свои. Я бы спросил подробности у других глав кланов, но в данное время: вы единственная пара на Аэритосе из миал и миель.

— Какие мы исключительные. И на сколько мне этого хватит, при учете того: что у меня перебор с реакциями?

— Не могу сказать, — растеряно пожал плечами он.

— Зашибись!

— Лил!!!! — вихрем влетел в гостиную Джеймс с испуганным лицом и подорвался ко мне. — Что случилось?! — присел он на корточки передо мной.

— Не поняла: что за мгновенная осведомленность? На Аэритосе изобрели мобильники — а я не в курсе? — вздернула бровь я. — Колись, любимый муж: и кто же за мной следит и докладывает тебе обо всем?

— Лил, давай сейчас обойдемся без…

— Кто?!

— Дани! Ну, же! Что с тобой?!

— Пока неизвестно, — спокойно ответила я: уж на служанку сердиться я не буду.

— А симптомы?

— Миель нужна ваша подпитка, господин.

— Не может быть, — нахмурился Джеймс, разворачиваясь к целителю. — Еще очень рано.

— Но госпоже плохо при вашем долгом отсутствии, — развел руками старичок. — Тут какая-то неувязка с временными рамками, словно миель не на четвертом месяце, а на восьмом. Что же прикажете делать?

— Лил, проведем эксперимент? Засечем время с нашего расставания до момента: когда тебе станет плохо? — вопросительно уставился на меня муж.

— Чегооооо?!! Я тебе что: мышь лабораторная? — возмутилась я, выдергивая свои руки из его.

Как только я разорвала наш тактильный контакт, как мои пальцы с разгоном в секунду снова стали ледяными, а на лбу выступила испарина от накатившего жара. «Вот это отклик!» — опешила я от такой молниеносной реакции крохотного плода. «Мелочь еще пузатая, чтобы начинать свой характер показывать, сначала вырасти как минимум вдвое…» — взяла я со стола бокал с водой и…

Звон разбившегося стекла об каменный пол я услышала как будто сквозь толщу воды. «О, нет… нет-нет-нет…» — кажется, до меня начал доходить смысл моей супер-реакции. «Вырасти минимум вдвое… Вдвое… Их двое!!!» — зависла я.

— Я могу ошибаться, но у меня есть мысль о том: что со мной происходит… А что если малышей двое?

— Лил, что за глупости? Такого не бывает. Видимо: ты сильно перенервничала. Прости за идею с экспериментом, — отозвался Джеймс.

«Ха! Не бывает… Кого-то ждет мстя за его идеи…» — хоть я язвила мысленно, но вот смешно мне совсем не было. «Не бывает… на Аэритосе такого не бывает… Красота бл…дь! И как мне рожать?»

— Это можно как-то определить? — перевела я взгляд на целителя.

— Миель, такого не бывает. Быть может, все дело в вашей иномирности? — ответил он.