— Обуваться? — поинтересовалась у Николая, кивая на тумбу для обуви в прихожей.

— Думаю, да.

Я наклонилась, открывая одну из полок и доставая оттуда свою обувь. Тянула время, медленно расшнуровывая спортивные туфли и искоса поглядывая на Николая. Я заметила, как он достал из-за пояса оружие. Сердце остановилось. Я застыла, глядя на то, как он вытаскивает магазин, проверяя запас патронов и снова щёлкает им, загоняя обратно.

— Что происходит? — спохватилась после нескольких секунд молчания, вскидывая голову.

— Всё в порядке. Просто нам надо выйти из дома.

— Куда? — почти задыхаясь, — зачем пистолет?

— Кира, — предостерегающе произнёс, вновь пряча оружие за поясом брюк, — давай без лишних вопросов? Просто сделай как сказал Клим. Это для твоей же безопасности.

— Сомневаюсь, — моя рука дрогнула, и шнурки выпали из рук. — Почему тогда не можете объяснить всё?

— Кира, я сам тебе всё объясню, хорошо? — В прихожей появился Сергей Петрович.

— Что?

Мне не хватало слов, чтобы передать своё волнение. Я дотошно вглядывалась в лицо Сергея и глухо открывала рот.

— Кира, успокойся. Никто не собирается причинять тебе вред. Просто мы с тобой сейчас сходим в одно место, — он сделал движение руками, удерживая что-то на весу, и только сейчас я заметила, что он держит в них одежду. Тёплую одежду.

— Сергей Петрович? — оставила чёртовы шнурки, распрямляя спину, — зачем это?

— Кира? — он обошёл Николая и, приблизившись, заправил за моё ухо выбившуюся прядь волос, — всё в порядке. Чего ты так разнервничалась? Мы сейчас выйдем с тобой через запасной выход и немного прогуляемся. И я всё тебе объясню. Хорошо?

Кира

— Куда мы идём?! — мои мысли сбивались в кучу, толкались словно отара овец, неспособных найти выход, — Сергей Петрович? Господи, да скажите мне уже?!

— Кира! — впервые за время нашего с ним знакомства он повысил на меня голос. Опешив, я застыла на пороге запасного выхода. Задрав голову, блуждала рассеянным взглядом по сосредоточенному мужскому лицу, — замолчи ты, Бога ради! Замолчи! Просто сделай, что говорят! Ты доверяешь мне?! Мне?!

— Да, — кивнула, подтверждая своё согласие, хотя где-то в глубине души меня всё ещё одолевали сомнения, — наверное...

— Тогда идём. Как только окажемся на месте, я всё тебе объясню. Поняла?

Я снова кивнула и, шмыгнув носом, сделала шаг за порог. Николай вышел вслед за нами. Сергей Петрович подхватил мою руку и, сжав мои пальцы шершавой ладонью, повёл следом за собой.

Мы огибали задний двор, освещаемый не так ярко как со стороны фасада. Мне была знакома эта дорога. Когда-то Клим вёл меня этой тропой, чтобы запереть в подвале, в котором я чуть не околела.

— Только не говорите, что меня снова отправляют в то подземелье, — мои зубы заблаговременно застучали, и я сделала попытку высвободить свою руку.

— Именно, — прохрипел Сергей Петрович, продолжая тащить меня за собой.

— Я не пойду! — мгновенно упёрлась пятками в мощёную плиткой дорожку, — Нет! Я больше не пойду туда!

— Кира! — он остановился, оборачиваясь ко мне. Потемневший взгляд стал чем-то схож со взглядом Клима. На секунду я снова задохнулась.

— Я не хочу туда! — жалобно проскулила.

— Ты будешь там не одна, — Сергей Петрович крепче стиснул мои пальцы, — я буду с тобой. Слышишь? Мы спустимся туда вместе. Не надолго.

— Для чего?

— Для того, чтобы обезопасить тебя.

Сработало ли это? Даже не знаю.

Но я вновь ощутила давление на пальцах. Поджав губы, я зашагала за мужчинами. Одолеваемая страхом и приступами тошноты. Мои губы дрожали как и тогда: в тот вечер, когда Клим тащил меня силком по этой дорожке для того, чтобы запереть в том подземелье.

Не произнося больше ни слова мы оказались там, где моё сердце по старой памяти заколотилось о рёбра так, словно дикая птица, попавшая в сети. Я смотрела на то, как глубина, подвала залитая тусклым светом, отражает весь тот ужас, который я испытала тем вечером.

— Я спущусь первый. Ты за мной, — пробасил Сергей Петрович, отпуская мою руку.

Молча кивнув, я следила за тем, как он медленно и осторожно спускаелся. Оказавшись внизу, он запрокинул голову и махнул рукой, подавая мне короткий сигнал на действий. Затем ободряюще улыбнулся в попытке успокоить меня.

— Хорошо, — прохрипела, оглядываясь на Николая и принимая его руку для помощи.

Я слышала, как громко бьётся моё сердце. Громче с каждым шагом. От соприкосновения с холодным воздухом, дыхание участилось.

— Вот так, — голос Сергея Петровича не давал мне впасть в панику.

— Мы здесь надолго? — мой приглушённый голос был почти неузнаваем.

— Не думаю, — продолжал улыбаться, — в любом случае, за нами придут. Сейчас утеплимся и немного поболтаем.

Прикусив губу, я осмотрелась. Всё было так же, как и в прошлый раз. А чего я хотела? Чтобы пыточная стала комфортабельным убежищем?

Когда дверь опустилась над нашими головами, я неосознанно сделала глубокий вдох. Посмотрела на груду тряпок, которую Сергей опустил нам под ноги. Здесь даже одеяло есть...

— Свет? — подняла взгляд на одинокую лампочку, — его оставят?

— Да, — его ответ был уверенным, поэтому я совсем немного успокоилась.

— Теперь вы скажете? — приказала себе прекратить панику хотя бы на короткое время, — что происходит?

— Помоги мне расстелить одеяло, — он не ответил на вопрос, а просто принялся разворачивать то, что принёс с собой, — надо одеться.

Смирившись на короткое время с игнорированием моего вопроса, я помогла Сергею Петровичу с одеялом, а затем вытащила из кучи тёплый спортивный костюм. Стащила с себя пиджак Николая и поверх своей пижамы натянула тёплую одежду. Снова натянула пиджак и выхватила из рук мужчины предложенные мне тёплые носки.

— А вы? — подняла голову, замечая, что для Николая здесь ничего нет. Он был в брюках и тонкой рубашке. Под тонкой тканью просвечивалась майка.

— А я и так посижу, — отмахнулся от меня, — в армии и не в таких условиях высиживали.

— Возьмите пиджак, — закопошившись, я принялась снимать с себя лишнее.

— Оставь пока, — он пресёк мои действия, — вот когда замёрзну, тогда и снимешь.

Подмигнув мне, Сергей Петрович опустился на одеяло и похлопал по мягкой поверхности ладонью, предлагая мне сесть рядом с ним.

— Хорошо, — не пререкаясь, я уселась рядом с ним, поджимая под себя колени. Сцепив зубы, уставилась на серую стену напротив. Натянула на голову капюшон, — что там?