– Мне кажется, они скоро вернутся, – высказала предположение Аня. – Они пришли и ушли через канал. Значит, и вернутся через канал.

– А если они ушли на Землю? – спросил Михаил.

– Я не нашла канала на Землю.

– Но ты нашла два других. Откуда ты знаешь, что какой-то не ведёт на Землю?

– Знаю.

– Надо проверить.

– Не надо.

– Почему?

– Подождём ещё немного. Я чувствую, что долго ждать не придётся.

– Хорошо, – согласился с женой Михаил. – Ждём ещё три дня. Если ничего не произойдёт, я пойду на разведку. Сначала один канал, потом другой. Буду крайне осторожен, обещаю.

Однако жена оказалась права – ждать долго не пришлось.

В тот день как раз поменялась погода. С северо-запада задул холоднющий ветер, срывающий с деревьев пожелтевшие листья; небо сплошь обложили низкие тёмно-серые тучи, и зарядил нудный холодный осенний дождь. Быстро стемнело. Они ужинали у костра в пещере, когда в её глубине послышался какой-то шум, и радостный голос, который невозможно было спутать ни с каким другим, громко воскликнул:

– Мать моя женщина, да это же Локоток, чтоб мне никогда пива на Левбердоне не пить!

Встреча была бурной.

У вернувшихся во флягах нашёлся крепкий напиток, чем-то напоминающий ром, и Отряд отпраздновал воссоединение. Потом помянули тех, кто погиб в Пирамиде при подлом нападении сварогов. Плеснули и принцу с принцессой на дно кружек.

– Пусть выпьют, – сказал Хельмут. – И запомнят. По вине их родителей погибли наши друзья.

Дальше пошли рассказы. Короткий – Михаила и Ани и более длинный – всех остальных.

– …так что Пирамиды на Пейане больше нет, – закончил Велга. – И где она, известно, в лучшем случае, Распорядителю и Координатору.

– Чтоб они были здоровы, – добавил Валерка Стихарь.

– Кстати, – сказал Руди Майер. – Действительно. Куда эти ребята подевались? Раньше, бывало, чуть что – тут как тут.

– Спят, наверное, – предположил Сергей Вешняк. – Отдыхают. Умаялись от трудов праведных.

Все засмеялись.

Принцу Лойллу очень хотелось спросить, кто такие Распорядитель и Координатор, а также, не знают ли вновь прибывшие каких-нибудь новостей об их с Ченри родителях, но он стеснялся. И даже робел. Чуть ли не впервые в жизни, в присутствии этих сильных, уверенных в себе людей, которые заведомо были неизмеримо ниже его и принцессы Ченри по происхождению, он, принц Лойлл Оргом, стеснялся заговорить. Даже с Мишей и Аней, которые, как только вернулись их друзья, сразу будто перешли невидимую границу и снова стали с ними единым целым, отдалившись от Лойлла и Ченри. К тому же после рассказа Михаила о том, как вообще началось знакомство людей и сварогов, принц и вовсе чувствовал себя не в своей тарелке. Выходило, что почти идеальный образ отца и матери сильно отличается от реального, и к этому надо было как-то привыкать. А если добавить к этому факт гибели людей в Пирамиде… Разве Лойлл не знал, как была захвачена Пирамида? Знал. Пусть без подлых и кровавых подробностей, но знал. Просто не хотел задумываться о моральной стороне вопроса. В конце концов, он сварог. К тому же наследник трона. Значит, всегда должен быть на стороне сварогов. Особенно, если это «северные» свароги. А иначе недалеко и до предательства. Так его воспитывали.

Но теперь оказывалось, что жизнь намного сложнее не только сентенций патриотичных воспитателей, но даже авторитета матери с отцом.

– Ты, как маленький, право, – сказала ему принцесса, когда он поделился с ней некоторыми своими мыслями и сомнениями по данному поводу. – Взрослые всегда не те, кем кажутся. Взять моего отца. Императора Леслата Пятого. Со мной он – просто самый лучший сварог на свете. Почти без изъянов. Но ты бы послушал, что о нём иногда рассказывают! Ушам впору отвалиться.

– А что рассказывают?

– Рано тебе ещё это знать. И потом, ты всерьёз думаешь, что я буду передавать тебе грязные сплетни о моём отце? Нет уж, сам узнавай, если хочешь.

– Очень надо, – буркнул Лойлл. И впервые подумал, что, пожалуй, плохо знает Ченри, и она тоже не совсем та, кем кажется на первый взгляд. Интересно, неужели все девчонки, эти будущие женщины, такие?

Так что спрашивать пришлось принцессе:

– Скажите, пожалуйста, – произнесла она самым вежливым тоном, на который только была способна. – А вы не знаете, что случилось с нашими родителями? Мы понимаем, что они принесли вам много горя. Но это – наши родители. Мы их любим и беспокоимся о них.

– Нет, – покачал головой Велга. – Про ваших родителей нам ничего не известно. На Пейане их нет точно. Думаю, они там же, где и Пирамида.

– Тогда, может быть, вы вернёте нас на Пейану? – наконец, набрался смелости Лойлл. – Если наши родители пропали, то обе империи сварогов остались без своих законных правителей. Это чревато беспорядками и даже, возможно, войной…

– Не терпится занять императорский трон? – перебил его Хельмут Дитц. – Понимаю. Ничего, подождёте. Мы ещё не решили, что с вами делать. А для нас, кстати, может, и неплохо, если свароги передерутся между собой. Меньше будут чужое загребать.

В первый момент эти слова показались настолько несправедливыми и обидными, что у принца перехватило дыхание от возмущения, и на глазах выступили слёзы. Но он справился с собой и помолчал. Со своей точки зрения, этот высокий худощавый человек с необычайно светлыми волосами и льдисто-голубыми глазами был прав. Чуть позже, подумав, принц начал это понимать. Но ещё не знал, что именно это и называется взрослением.

– Лучше подождите здесь, – сказал Свем Одиночка. – Я не думаю, что вам будут рады.

Сегодня утром они перебрались на другой берег Светлой через брод выше по течению и сейчас были совсем недалеко от лагеря. Впереди виднелись причудливые каменные нагромождения остатков прототипа Пирамиды. Сзади и слева близко и опасно дымил вулкан. Под ногами подрагивала земля.

– Извержение может начаться в любую минуту, – сказал император Леслат Пятый Трииу. – И что тогда нам делать?

– Что хотите, – пожал плечами Свем. – Ворхов бояться – блоггов не ловить.

– Хорошо, – нетерпеливо проговорила Стана. – Идите, Свем. Мы подождём. Давайте со всем этим поскорее закончим.

Она устала. Дни, проведенные среди дикарей в совершенно незнакомом мире, не прибавили Императрице ни энергии, ни оптимизма. Поначалу, когда Стана поняла, что неведомая сила (которую наверняка сгенерировала и применила эта проклятая Пирамида) забросила их бог весть куда, и надежды на возвращение практически нет, она вообще чуть было не впала в чёрную депрессию. Помогли с этим справиться только муж и жизненный опыт. И ещё мысли о сыне. Карсс напомнил ей о том, как двадцать лет назад они точно так же, почти без надежды, застряли на Бейте. Или Земле, как её называют люди. И всё-таки спаслись.