Вспышка удовольствия оказалась такой сильной, что в глазах потемнело.

Неловкие пальцы наконец справились с ремнем.

Я плавилась под его руками и губами. Хриплое дыхание мешалось с шорохом ткани. Реальность понемногу ускользала. В определенный момент я уже отчетливо осознавала, что одурманена, но не могла остановиться. И он не мог.

Когда горячие ладони подхватили под ягодицы, я обняла его ногами и пробормотала в шею что-то невнятное. Сама не поняла что. Я чувствовала себя совершенно ненормальной.

Еще немного поцелуев. Оторваться друг от друга хотя бы на секунду сейчас казалось противоестественным.

Наконец… близость. Эрихард медленно вжимался в меня, но даже боль не отрезвляла. Она мешалась с удовольствием и еще чем-то вязким.

Я буду жалеть.

Совершенно точно.

Но прямо сейчас ногтями вцепилась в его плечи и, откинув голову, исступленно двигалась навстречу. Видела его мутный взгляд. Нас обоих трясло. Движения становились сильнее, резче. Боль нарастала. Вместе с ней нарастала волна дрожи… и чего-то еще. Я кусала губы, чувствовала, как по щекам катятся слезы, безумно улыбалась и все еще ловила теперь уже редкие поцелуи.

Эрихард напрягся, сжал меня крепче.

Волна ощущений обрушилась на нас, захлестнула с головой. Я чувствовала, как содрогается мужское тело, каждой твердой линией вжимающееся в мое. И как сквозь меня проходит магия. Довольно приятно. На коже вспыхивали серебристые искорки. На смену дурману медленно приходило облегчение.

В конце только искры и остались…

Но скоро погасли и они. Меня… нас обоих поглотила кромешная темнота, и прямо сейчас это было лучшее, что могло случиться.

Голова была тяжелая, как с похмелья. Ладно, на самом деле у меня никогда не случалось похмелья, но примерно так я его себе представляла. Затылок давило, в висках пульсировало и мысли шевелились как-то заторможенно.

Моргнуть успела несколько раз, прежде чем взгляд прояснился.

Потолок подло качнулся, но потом все-таки замер на месте.

Я змейкой выскользнула из-под частично лежащего на мне Эрихарда и приподнялась на кровати.

Тело болезненно ныло.

Почему?..

Новое движение отозвалось вспышкой боли внизу живота. Не удивлюсь, если я застонала или даже вскрикнула. На разум обрушились воспоминания о произошедшем недавно.

Обида.

Боль.

Странное чувство, будто сделала что-то постыдное.

Привкус измененного лекарства на языке.

Все неправильно!

И плакать хочется, а слез нет…

Мгновение ступора, а потом будто кто-то невидимую кнопку нажал. Впервые в жизни я не ощущала совсем никаких эмоций. Взгляд на часы показал, что переход будет доступен еще приблизительно полчаса. Я буквально слетела с кровати. Движения все еще причиняли боль, но больно будто бы было кому-то другому.

Надела первое, что попалось в руки.

Разум переполняла звенящая пустота.

Лишь в одну секунду – когда я остановила внимание на лежащем поверх покрывала Эрихарде, который дышал совсем тихо и до сих пор не проснулся от моих шевелений, – ей угрожала опасность. Даже показалось, что в своей голове я слышу звук трескающегося хрусталя. Но незримая нить натянулась сильнее, возвращая контроль.

И я пошла.

Покинула дверец.

Люди не обращали на меня внимания. Даже когда я задела плечом парня с журналистской ленточкой, он и ухом не повел.

Села в слоттерс.

Следующая вспышка реальности случилась, когда проходила паспортный контроль. И пока местный сотрудник регистрировал мои документы, в голове гуляла одна-единственная бредовая мысль – он же никак не может увидеть, что я сижу в слоттерсе босиком?

И… почему ступни горят?

И…

Что-то мне нехорошо.

– Поторопитесь, осталось всего несколько минут. – Мне вернули документы. – Следовало бы оштрафовать вас за задержку и нарушение правил безопасной эксплуатации перехода, но сейчас на это просто нет времени.

Дрожащей рукой я направила слоттерс вперед.

Ох… сейчас бы выйти, но…

Слоттерс подпрыгивал и сотрясался. Приборы на панели управления мигали.

Я откинулась на мягкую спинку и просто дышала, пытаясь сдержать тошноту.

С переходом что-то происходило, но у меня даже бояться не осталось сил.

Молнией в мозгу пронеслось воспоминание. А ведь все точно как в моем сне! Том кошмаре, что мучил меня несколько раз. Я сбегаю с Тенерры в последние минуты… только никто не кричит мое имя. Или кричит, но не здесь? При этой мысли меня с такой силой полоснуло чужими эмоциями – ярость, страсть и страх – что мгновенно наступило полное отрезвление. А может, это от того, что оэни вдруг раскалилась… От боли чуть искры не посыпались из глаз!

Небо…

Я в переходе!

Это не сон.

Льды, что я наделала?!

Поражаясь собственной решительности, я развернула слоттерс… и полыхнуло так, будто что-то взорвалось. Меня еще несколько раз перекрутило, в процессе больно приложило носом о панель управления и, наконец, вышвырнуло на свет.

Воздуха не хватало.

Это все паника, она сжимала горло.

Плохо слушающимися руками я открыла дверь и выбралась наружу. Не скажу, что стало легче дышать… Пока нет.

– С вами все в порядке, мисс?

– Какое «в порядке», у нее лицо в крови?!

Ко мне спешили сотрудники местной службы контроля за использованием перехода.

– Вызовите врача!

– Что же вы так, в последний момент? – Пожилой мужчина в форме смотрел на меня с неподдельным сочувствием. – Могли серьезно пострадать. Скажите, кому из близких я могу позвонить, чтобы прилетели за вами?

Кожу щекотало ласковое солнце, вокруг суетились дружелюбно настроенные люди, а я стояла в полном ступоре, не в силах толком пошевелиться.

Я в Грее.

Дома.

И… это конец.

Ровно в этот момент я почувствовала, как рвется невидимая ниточка, приведшая меня сюда. Кто бы это ни сделал, только что он потерял надо мной контроль.

Переход засиял, перенастраиваясь.

Конец первой части…