— Лорд Снэрон, — в голосе декана слышался лед, — сбавьте тон. Вы говорите с девушкой, чья магия, объединившись с моей, сумеет увеличить шансы на спасение этого дархова мира. И если вы еще раз позволите себе прикрикнуть на нее даже в рамках тренировки, будете иметь дело лично со мной.

Ника оказалась не одинока в своем изумлении, и внимание всех адептов тут же обратилось к ней. В это же время громко зарычали дархи, будто услышав, что одного из них только что помянул лорд.

Главный придворный маг в упор посмотрел на Грэма и, ничего не сказав, лишь слегка кивнул головой в знак согласия. Это обстоятельство также вызвало у всех удивление, поскольку Снэрона отличали нетерпимый нрав и манера всегда и везде командовать.

— Еще час — и перерыв! — вернулся он к своим обязанностям, выходя в центр равнины.

Оставшееся до передышки время адепты тренировались по одному, в группах и индивидуально с главным куратором. Постепенно все начинали адаптироваться к здешнему магическому фону, и воспроизводить плетения стало гораздо легче. Приспособиться быстрее всех сумела Ника, и это было связано с тем, что она была родом из немагического мира.

Вскоре адепты до того увлеклись процессом, что перестали обращать внимание на дархов, к которым уже успела присоединиться пара гарканов. Когда наступил долгожданный перерыв, адепты достали из прихваченных сумок теплосы (в понимании Ники — те же термосы) и, разбившись на небольшие группки, стали переговариваться и пить горячий чай. Ника надеялась избежать продолжения разговора с Джолеттой, но та была непреклонна и провалами в памяти не страдала.

Она оттащила ее в сторонку, подальше от всех остальных, велела Крису накинуть на них полог тишины и потребовала:

— Рассказывай!

Ника не знала, почему вдруг так произошло, но в один миг ей надоело молчать и захотелось хоть с кем-нибудь поделиться своими проблемами. Она устала носить это в себе и потому рассказала обо всем Джолетте. Озвучивая все, что ее беспокоило, Ника словно раскладывала проблемы по полочкам, и это помогало ей разобраться в собственных запутанных чувствах.

Неожиданно для нее рассказ занял на удивление мало времени, и, когда она закончила, Джолетта задумчиво произнесла:

— Я только одного понять не могу. С чего ты взяла, что лорд Грэм собирается жениться на Бриане Феоне?

— Я ведь объяснила. Я слышала их разговор.

— И что? — Джолетту слова подруги ничуть не убедили. — Вынуждена тебя поправить — ты слышала только часть разговора. Какая разница, кто что сказал? Пока о помолвке не заявлено официально, считай, что ее нет!

— Мне-то от этого не легче, — возразила Ника, которой этот разговор давался в разы сложнее, чем изматывающая тренировка. — Официально или нет, но я своими ушами слышала, как он говорил, что будет рад на ней жениться. Ты не представляешь, какой идиоткой я себя ощущаю… и я совсем его не понимаю. Он по-прежнему пытается обо мне заботиться, причем я знаю, что делает это искренне. Вопрос — почему?

— Ника, вот ты вроде никогда не отличалась глупостью! — вскипела Джолетта, выразительно на нее посмотрев. — Ты же сама всегда считала, что нужно судить о человеке не по словам, а по поступкам. Мало ли что лорд Грэм говорит? Важно, что он делает! Ты встречала хотя бы одного мужчину, готового о тебе заботиться, скупать горы нарядов и ничего не требовать взамен? Молчишь? А я скажу — не встречала. И хотя я не знаю всех обстоятельств его прошлой жизни, могу тебя заверить — лорду Грэму пришлось через многое пройти, и долгое время он не доверял людям. Он может быть грубым, резким, взрывным, но никогда — подлым. И если бы после всего, что вы вместе пережили, он собрался жениться — ты бы узнала об этом первой!

Ника выглядела потерянной и ошарашенной. Джолетта озвучила то, что она всегда знала сама, но в чем в последнее время почему-то стала сомневаться.

— Ты пра… — Ника не договорила, внезапно заметив невдалеке Миру, стоящую с отрешенным выражением лица и ничего не выражающими глазами.

Прорицательница едва слышно шевелила губами, ее волосы развевал морозный ветер, и в этот момент она походила на зимний призрак — белый, бесчувственный и холодный. Мира видела троих. Красноволосый мужчина сидел в пещере и слушал стоящих рядом магов. От первого исходила такая мощь, что она осязалась даже через видение. Его кожа слегка сияла, словно под ней вместо крови по венам лилось раскаленное золото. Это был дракон, и прорицательница сразу его узнала. Сочащаяся из него энергия была точно такой, как у существа, вылетающего из-за гор в ее кошмарах. Дракон с магами говорили, и она отчетливо слышала каждое сказанное слово.

— Мира, — поравнявшись с ней, негромко позвала Ника.

Прорицательница не отозвалась.

— Мира! — заметив, что та стала еще бледнее, Ника повысила голос.

Однокурсница очнулась внезапно, и в тот же миг осела на снег.

— Мира! — на этот раз одновременно выкрикнули Джолетта с Каином, подбегая к ней.

— Они… дракон… ритуал… — бессвязно бормотала прорицательница, глаза которой были по-прежнему затуманены из-за случившегося видения.

Неожиданно рядом с адептами оказался подоспевший профессор Като и, отогнав всех в сторону, положил ладонь Мире на лоб. Ника заметила, что Каин в этот момент напрягся, и его взгляд превратился из обеспокоенного в уничтожающий. Ника чувствовала исходящие от него неприязнь, досаду и волнение. Не требовалось гадать, чтобы понять, чем они были вызваны, и в этот момент она искренне ему сочувствовала.

Как все-таки сложно быть эмпатом! Пропускать через себя эмоции и переживания других и в то же время не разбираться в своих собственных…

Вскоре Мира окончательно пришла в себя и, увидев склонившегося над ней профессора Като, привычно выдохнула:

— Спасибо…

— Для нее тренировка на сегодня окончена, — безапелляционно заявил преподаватель, переведя взгляд на замершего в двух шагах от них лорда Снэрона, а после снова обратился к Мире: — Что ты видела?

— То же, что и всегда, — дракона. — Неожиданно для самой себя, Мира осознала, что не хочет при всех обсуждать подробности.

Остаток времени, проведенного в горах, она наблюдала за тренировкой со стороны, и сколько бы у нее не пытались выспрашивать детали видения, Мира молчала. Она не могла понять, откуда вдруг в ней взялось это желание — ни с кем не делиться увиденным, но упорно ему потакала. Мира решила, что будет лучше, если она обо всем расскажет Нике после возвращения в замок. Почему-то ей казалось, что так будет правильнее.

После тренировки был вновь открыт портал, через который адепты перенеслись к подножию гор. Выстраивать проход до замка было бы лишней потерей энергии, поэтому обратно добирались так же, как и сюда, — на экипажах.

Мира оказалась в одном экипаже с Никой и, когда они подъезжали к замку, тихо спросила: